Когда Хелен придёт - Мэри Даунинг Хаан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я прижалась к маме. Какое счастье – чувствовать её руку у себя на плече!
– А ты будешь любить меня всегда, что бы я ни натворила?
– О чём ты? – удивилась мама.
– Ну… – Мой взгляд рассеянно следил за бабочкой, порхавшей вокруг цинний, росших у крыльца на клумбе. – Представь себе, что я сделала что-то ужасное и расскажу тебе об этом только спустя очень-очень много времени… Ты меня возненавидишь? – Я слегка отстранилась, чтобы видеть её лицо.
Мама выглядела немного озадаченной, но улыбалась.
– Ты собираешься признаться мне в каком-то смертном грехе? – Она постаралась придать шутливое выражение своему голосу. – Это ты сто лет назад разбила бабушкину бесценную вазу династии Мин! – рассмеялась она.
– Нет, мам, я серьёзно, – глядя ей в глаза и пытаясь прочитать в них ответ, настаивала я. – Предположим, кто-то из-за меня умер. Я не нарочно. Это был несчастный случай. Но я боялась рассказать вам. Что бы ты сделала, если бы я призналась?
Мама заботливо поправила прядку волос у меня на лбу.
– Молли, я не понимаю тебя, – мягко сказала она.
– Ну, ты бы всё равно любила меня? Ты бы меня простила? – Я сама удивилась, каким тоненьким и детским стал сейчас мой голос. – Я просто хочу знать. Родители любят своих детей всегда, что бы те ни делали?
Мама обняла меня и прижала к себе.
– Я всегда буду любить тебя, Молли. Несмотря ни на что. Знай это.
– А Дейв? Он будет?
– Дейв? – Мама запнулась, явно не понимая, при чём тут Дейв.
– Не меня. Хизер. Если бы Хизер сделала что-то ужасное, он бы её разлюбил?
Мама глубоко и медленно вдохнула. Глаза у неё потемнели от волнения.
– Молли, – тихо проговорила она. – Что ты пытаешься мне рассказать?
– Тот пожар. Это Хизер его случайно устроила. Но она думает, что это из-за неё умерла её мама. – Слова лились из меня так, словно прорвали какую-то плотину внутри. – Она боится, что Дейв возненавидит её, если узнает.
– О господи! – Мама оперлась о притолоку и прижала руки ко рту. – Бедная малышка. Бедный, бедный ребёнок. Столько лет носить в себе такое! Неудивительно, что она была такой дикой и замкнутой.
– Она играла с плитой, и что-то там загорелось. Она спряталась, а её мама, похоже, погибла, пока пыталась найти её. Она рассказала мне об этом вчера вечером, пока мы сидели в этом подвале. И я подумала, что ей надо рассказать это Дейву.
– Поэтому она захотела пойти с ним гулять? – Выйдя на крыльцо, мама осмотрела двор. – Я нигде их не вижу, – сказала она.
– Я ей правильно посоветовала, как тебе кажется? – Я бросила взгляд в сторону кладбища, представив себе, как Дейв с Хизер сидят на могиле Хелен и Хизер рассказывает ему про пожар.
Мама обернулась ко мне и крепко меня обняла.
– Разумеется, Молли. Дейв всё поймёт.
Отпустив меня, мама покачала головой.
– Я и подумать не могла, – проговорила она скорее сама себе, чем обращаясь ко мне. – Бедняжка! Она, наверное, думала, что мы все возненавидим её, если узнаем.
– Именно так она и думала.
– А привидение… Наверное, она пыталась перенести на него собственное чувство вины.
Я задумалась, как бы ответить, и в этот момент мы увидели, как в нашу сторону идут Дейв и Хизер. Он по-прежнему держал её за руку, и они оба улыбались друг другу. Заметив нас, Хизер побежала ко мне. В глазах у неё блестели слёзы. Мама поспешила к Дейву, а Хизер, улыбаясь мне, зашептала:
– Молли, я ему всё-всё рассказала! И он меня не разлюбил. Он понимает, что это случайно вышло. – И, уткнувшись головой в мой живот, она своими тонкими ручками обняла меня так крепко, что мне стало больно.
* * *
Несколько дней спустя к воротам кладбища Святого Свитина подъехал катафалк похоронного бюро Пламмера. Впервые за почти сорок лет вороны, рассевшиеся на ветвях дуба, могли наблюдать за похоронами.
Мистер Симмонс лично надзирал за копанием могил. Здесь же, с Библией в руках, присутствовали священник из новой церкви и несколько жителей Хоулвелла, включая репортёра местной газеты. Атмосфера была почти праздничная: так мне показалось, когда я попробовала послушать, о чём говорят между собой эти люди. Большинство из них даже не догадывались об ужасном горе, финалом которого стали эти похороны.
По окончании службы каждый подошёл немного поближе, поднял горсть земли и кинул её в могилы. До меня донёсся разговор одной пары, обсуждавшей слёзы Хизер.
– Какая, должно быть, чувствительная эта девочка, – проговорила толстая дама, поправляя на голове огромную соломенную шляпу.
Её спутник кивнул:
– Такое впечатление, что она была лично знакома с покойными.
– Мне кажется, она слишком юна. Нельзя брать таких малышей на похороны, это слишком печально. Я вообще думаю, что детям не надо рассказывать о смерти. Зачем их пугать? Чем дольше пробудут в неведении, тем лучше.
Они вместе сели в машину и уехали, оставив нас одних, если не считать мистера Симмонса.
– Рад, что это наконец устаканилось, – сказал он, ровняя свежую землю над могилами. – Теперь она упокоится с миром. Совсем как они. – Он махнул лопатой в сторону Шампиньоновой Грибницы. – Теперь она вместе с родными.
Хизер глядела на мраморного ангела, распростёршего свои крылья над могилой семьи Шампиньонов.
– Надо, чтобы папа сделал такого для Хелен, – сказала она, обращаясь ко мне. – Как тебе кажется, ей же это понравилось бы? А?
– Очень красиво получится, – кивнула я, глядя, как мистер Симмонс чуть приминает рыхлую землю лопатой.
* * *
К сентябрю над могилой Хелен появился небольшой мраморный ангел и две новые плиты. На её могиле теперь было написано её полное имя, а не только инициалы, а английский плющ сгладил холмики над могилами её родителей. Кладбище больше не казалось мне зловещим, и я перестала бояться ходить сюда.
Однажды в начале октября мы с Майклом и Хизер сидели на солнышке неподалёку от могилы Хелен. День был тёплым и ясным, больше похожим на весну, чем на осень. Майкл наблюдал за огромным древесным жуком, ползающим по своей стеклянной банке-тюрьме, а я вслух читала Хизер книжку.
– Следующую главу будем читать? – спросила я, уверенная, что Хизер захочет узнать, что стало дальше с героями, но она меня, похоже, вовсе не слушала.
Лёжа на спине, Хизер жевала травинку и глядела на облака, медленно плывшие по яркому синему небу.
– Как ты думаешь, оттуда, где
