Судьба драконов - Морган Райс

Гвен опустилась на колени рядом с ней и, потянувшись, осторожно положила руку на руки матери.

«Мама?» - позвала она своим самым нежным голосом.

К разочарованию Гвен, ответа не последовало. Она почувствовала, как разбилось ее сердце. Не зная причины, девушка ощутила, как на нее накатила огромная грусть. И впервые в жизни по какой-то непостижимой причине Гвен почувствовала, что она в состоянии понять – и даже простить - свою мать.

«Я люблю тебя, мама», - сказала она. – «Мне жаль, что все это произошло. Мне действительно жаль».

Несмотря на все свои усилия, Гвен ощутила слезы на щеках. Она не знала, плачет ли она из-за того, что потеряла отца, или из-за потери шанса на отношения между ней и матерью, или из-за всего горя, накопившегося в ней со дня ссоры с матерью. Какова бы ни была причина, ее горе изливалось сейчас. Гвен не могла остановить слезы.

После того, как, казалось, прошла вечность, и тишину больших пустых покоев нарушал только ее плач, к удивлению Гвен, ее мать обернулась и посмотрела на нее.  Лицо Королевы ничего не выражало, ее ледяные голубые глаза были широко открыты, но Гвен увидела какой-то трепет, думая о том, что что-то еще может вернуть мать к жизни.

«Твой отец мертв», - сказала мать.

Слова вылетели как мрачное провозглашение и, даже зная, что эти слова правдивы, слышать их было больно.

Гвен медленно кивнула в ответ.

«Да, мертв», - ответила она.

«И ничто не способно его вернуть», - добавила ее мать.

«Ничто», - согласилась Гвен.

Королева снова повернулась к окну. Она вздохнула.

«Я никогда не думала, что это закончится так», - сказала она.

После чего мать снова замолчала, глядя на проплывающее мимо далекое облако.

После того, как прошло уже достаточно много времени и Гвен начала думать, что может снова потерять мать, девушка протянула руку и сжала ее запястье.

«Мама», - произнесла она, вытирая слезы тыльной стороной ладони. – «Мне нужна твоя помощь. Твой сын, Кендрик, сидит в темнице. Его отправил туда другой твой сын, Гарет. Его обвинили в убийстве отца. Ты знаешь, что Кендрик не совершал этого убийства. Кендрика собираются казнить. Ты должна воспрепятствовать этому».

Гвен стояла на коленях, сжимая руку своей матери, с нетерпением ожидая ответа.

Она ждала очень-очень долго, и когда девушка уже начала терять надежду, внезапно глаза ее матери задрожали.

«Кендрик мне не сын», - сказала мать, как ни в чем не бывало, продолжая смотреть на небо. – «Он – сын твоего отца от другой женщины».

«Это правда», - сказала Гвен, нервничая. – «Но ты вырастила его как своего собственного сына. Твой муж любил его, как сына. Ты знаешь это. И, несмотря на то, является он родным сыном или нет, Кендрик всегда считал тебя матерью. Другой у него нет. Как ты сказала, наша отец мертв. Именно ты должна защищать Кендрика. Если ты ничего не сделаешь, если ты ничего не предпримешь, завтра он будет мертв – за убийство, которого он не совершал. За убийство твоего мужа. Его казнь запятнает память о твоем муже».

Гвен гордилась собой из-за того, как она изложила все это. Девушка почувствовала, что ее мать услышала каждое слово. Последовало долгое молчание.

«Я не правлю этой землей», - ответила мать. – «Я – всего лишь очередная бывшая Королева. Бессильная, как и остальные. В этом королевстве правят мужчины».

«Ты не бессильна», - настаивала Гвен. – «Ты – мать теперешнего короля. Ты – бывшая королева бывшего короля, который умер несколько дней назад и которого наша страна все еще любит и оплакивает. Все его советники все еще прислушиваются к тебе. Они доверяют тебе. Они любят тебя, как любили его. Твой приказ имеет большое значение. Он предотвратит смерть Кендрика».

Мать продолжала сидеть, глядя в окно. Выражение ее лица практически не изменилось. Гвен наблюдала за ее глазами, но ей было трудно судить, поняла ли ее мать на самом деле, или сколько она смогла понять. Она казалась такой же проницательной, как и всегда, но было очевидно, что внутри нее что-то произошло.

«Разве ты не хотела бы найти убийцу своего мужа?» - спросила Гвен.

Ее мать пожала плечами.

«Я не должна вмешиваться в правление своего сына. Он теперь Король. Решать должна судьба».

«То есть ты просто будешь сидеть здесь и ничего не станешь делать, когда умирает твоей невиновный сын?»

Бывшая королева медленно покачала головой.

«Гарет всегда был своенравным мальчиком. Мой первенец», - произнесла она. – «Полагаю, что он несет на себе все мои грехи. Его природу никогда нельзя было исправить. Возможно, он убил твоего отца. Возможно, что нет. Но короли и предназначены для того, чтобы быть убитыми. Они предназначены для того, что их свергали. Твой отец знал об этом. Ты рискуешь, вступая на трон».

«Конечно же, я скорблю о своем муже», - добавила королева. – «Но таков танец корон».

Гвен вспыхнула от гнева. Она посмотрела на мать, увидела ее решимость и ощутила новый прилив ненависти по отношению к ней. Гвендолин стояла и бросала на нее сердитые взгляды, снова готовясь к тому, что больше никогда не увидит свою мать. Девушка бросила на нее один последний долгий взгляд, чтобы сохранить лицо матери в своей памяти. Она никогда не хотела бы забывать это лицо – лицо, которым она никогда не хотела бы становиться.

«Наш отец гневно смотрит на тебя сверху», - сказала Гвен, чувствуя, словно она является каналом, через который проходит голос отца.

После этих слов девушка развернулась и вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь. Эхо этого стука сотрясало весь замок.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

 Тор сидел с другими членами Легиона и Кроном на земле в их временном лагере на вершине скалы. Их ревущий огонь был способен лишь немного прогнать черноту ночи. Дюжины измученных молодых людей сидели вокруг костра, мрачно глядя на пламя. Оглянувшись назад, Тор увидел небо, озаренное тысячами красных, желтых и зеленых звезд, сложившихся в рисунок, который ему не приходилось видеть  раньше в этой части мира. Ночь была тихой, если не считать потрескивания огня.

Они все сидели здесь несколько часов, застыв от усталости, размышляя над своими судьбами после этого изнурительного дня тренировок. Тор все еще был потрясен своей встречей с Циклопом. Он чувствовал себя оправданным в глазах своих собратьев по оружию, которые теперь смотрели на него с уважением. Но Тор еще не мог прийти в себя. Он думал о том, как близок он был от смерти, и в миллионный раз подивился тому, насколько загадочна жизнь. Всего лишь вчера Малик сидел рядом с ними со всеми, а теперь он был мертв. Куда он ушел? Кто может стать следующим?