Зеленый мозг - Фрэнк Герберт

– Если они не на крыше, где их не видно, или не под крыльями, то тогда наши друзья покинули нас, – сказал Хуан.

– Я заметил это, – сказал Чен-Лу.

Хуан внимательно изучил берег с обеих сторон, насколько позволял обзор.

Ни одного признака жизни. Ни одного звука. Солнце сейчас стояло уже достаточно высоко и сняло туман с реки.

– Здесь сегодня будет дьявольски жарко, – сказала Рин. Хуан кивнул.

«Начало теплоты имеет определенный признак, – думал он. – Мгновение назад его еще не было, затем оно проявляется на чувствах». Он отстегнул ремень, отодвинул сидение в сторону и соскользнул в заднюю часть кабины. Он положил руки на зажимы, обеспечивающие герметичность люка.

– Куда ты пошел? – спросила Рин. Она покраснела, услышав свой вопрос.

Чен-Лу захихикал.

Тогда она почувствовала, что ей ненавистна его грубость, даже когда он попытался смягчить эффект своей реакции, говоря:

– Мы должны изучать некоторые белые пятна западной условности, Рин.

В голосе его все еще была издевка, она слышала ее и резко повернулась назад.

Хуан с шумом распахнул люк, обследовав его концы внутри и снаружи. Никаких очевидных признаков насекомых. Он заглянул вниз на плоскую поверхность продолжения плывущей части назад к ракетным двигателям – два с половиной метра низкого помоста почти в метр шириной. Там тоже не было признаков насекомых.

Он опустился вниз и закрыл люк.

Как только люк закрылся, Рин повернулась к Чен-Лу.

– Вы несносны! – взорвалась она.

– Полно, д-р Келли.

– Не прикрывайтесь своим видом все-мы-профессионалы, – сказала она. – Все равно вы несносны!

Чен-Лу понизил голос и сказал:

– Пока он не вернулся, нам надо обсудить несколько вещей. Нет времени для проформы. Это дело МЭО.

– Единственное дело МЭО, которое у нас остается – это передать ваше сообщение в штаб-квартиру, – сказала она.

Он пристально посмотрел на нее. Эту реакцию он мог предсказать заранее, но следовало найти удобный момент, чтобы затронуть этот вопрос. «У бразильцев есть пословица», – подумал он и процитировал:

– "Когда говоришь о долге, вспомни о деньгах".

– А конта фуа пага пор мим, – сказала она. – Я уже заплатила по этому счету.

– Я не предлагал тебе ничего платить, – сказал он.

– Вы предлагаете купить меня? – резко бросила она.

– Другие же делали это, – сказал он.

Она изучающе рассматривала его. Он угрожает рассказать Хуану о ее прошлой деятельности в разведывательно-шпионском отделе МЭО? Пусть. Но она уже узнала несколько вещей по этой линии, и она притворилась, что не уверена сейчас. Что было у Чен-Лу на уме?

Чен-Лу улыбнулся – западные люди всегда подвержены алчности. – Ты хочешь выслушать дальше? – спросил он.

Eе молчание выразило согласие.

– Вот сейчас ты направишь все свои чары на Хуана Мартиньо, сделаешь его рабом любви. Он должен превратиться в создание, которое сделает для тебя все. Сделать это тебе совсем нетрудно.

«Я уже делала это раньше, а-а?» – думала она.

Она отвернулась. – Ну… я уже делала это раньше во имя долга.

Чен-Лу кивнул себе за ее спиной. Все в жизни остается по-прежнему. Она уже созрела для этого – все идет как по маслу. Люк около него открылся, и Хуан запрыгнул в кабину.

– Нигде никаких признаков, – сказал он, опускаясь снова на свое место. – Я оставил люк полуоткрытым на случай, если кому-нибудь надо выйти.

– Рин? – сказал Чен-Лу.

Она покачала головой, судорожно сглотнула:

– Нет.

– Тогда я позволю себе воспользоваться такой возможностью, – сказал Чен-Лу.

Он открыл люк, спустился на плавающую плоскость и закрыл люк.

Не поворачиваясь, Рин знала, что он сделал лишь видимость закрытого люка, что он оставил щель и приставил к ней ухо. Она смотрела прямо перед собой на быструю убегающую серебристую дорожку реки. Грузовик находился в подвешенном состоянии неподвижного воздуха, который медленно насыщался зноем, пока она не поняла, что он должен взорваться.

Хуан посмотрел на нее:

– С тобой все в порядке?

«Вот в этом вся смехотворность ситуации», – думала она.

Минута прошла в молчании.

– Что-то случилось, – сказал Хуан. – Вы с Трэвисом шептались, пока я был там. Я не мог понять, что ты сказала, но в голосе твоем звучал гнев.

Она попыталась проглотить стоящий в горле комок. Чен-Лу подслушивал сейчас, будь он проклят:

– Я… он пытался соблазнить меня.

– Соблазнить тебя? – Да.

– А чем?

Она повернулась и изучала воздушную мягкость гор, поднимающихся справа, и различала там вдали снежную вершину горы с черными языками вулканического пепла. Некоторая торжественность горы отразилась на ее чувствах.

– Тобой.

Хуан смотрел на свои руки, пытаясь понять, почему ее признание так поразило его.

Во время этой паузы Рин начала напевать. У нее был приятный голос, и она знала об этом: грудной проникновенный. Голос был одним из ее лучших видов оружия.

Но Хуан узнал песню и удивился, почему она выбрала именно эту. Даже после того, как она замолкла, мелодия все еще звучала вокруг него, как туман. Это был плач туземцев, трагедия Лорки, аранжированная под гитару.

О смерть, останови свой меч, Я не из тех, кто ищет у тебя забвенья, Не буду умолять себя сберечь – Я путь прошел, закончены свершенья. Река, что представляет жизнь мою Течет пусть мирно некоторое время В глазах любви я пепел вижу твой, И тяжко расставанья бремя.

Она только напела песню, а слова все равно еще звучали там.

Хуан посмотрел налево.

Вдоль реки здесь росли деревья манго, густая зеленая листва перемежались там с более светлыми тонами тропической белой омелы и редкими пальмами с махровым покровом хонт. На ближних подступах к джунглям парили два черно-белых ястреба урубу. Они висели в выгоревшем голубовато-стальном небе, как будто нарисованные там на фальшивом театральном фоне.

Очевидная безмятежность сцены не содержала иллюзий для Хуана. И он размышлял, была ли это та безмятежность, о которой говорилось в песне.

Стайка танагер привлекла его внимание. Они проносились над головой, сверкая бирюзой, ныряли в стену джунглей, и она проглатывала их, как будто их никогда и не было.

Берег манго слева уступил место узкой полосе травы на возвышенности средней высоты, красно-коричневая земля его была изрыта норами.

Открылся люк, и Хуан услышал, как Чен-Лу карабкается в кабину. Затем послышался звук, который означал, что люк закрыт и закупорен.

– Джонни, посмотри, мне кажется, что-то движется в деревьях за той травой, – сказал Чен-Лу.

Хуан пристально всмотрелся в сцену. Да! внутри деревьев были видны какие-то тени – много фигур, которые двигались, как порхающий поток, стремящийся двигаться в одном темпе с грузовиком.