Хлеб с порохом - Борис Цеханович

– Кто такие? Откуда и как сюда попали? – Я спрыгнул на землю и стал разглядывать стоящего передо мной чеченца. Лет ему было около пятидесяти, невысокого роста, хорошо одетый, держался с достоинством – судя по всему, был старшим. Я не ошибся.

– Глава администрации селения Лаха-Варанды, – представился он и назвал себя – Рамзан; – фамилию я не расслышал. С ним его односельчане, которые приехали на машине из одноименного населенного пункта в горах, где находятся остальные жители деревни. Приехали, чтобы посмотреть, что стало с деревней, и подготовить дома к приему остальных жителей, которые прибудут через несколько дней.

– Как сюда попали? – Это меня сейчас более всего интересовало. Неужели они проехали через мой блокпост, и их пропустили без моего разрешения? Но все оказалось проще: они проехали через Чишки, и их пропустили там.

Тут меня черт дернул за язык, и я, в свою очередь, представился комендантом деревни.

– Так, Рамзан, через два часа у меня на блокпосту, и там порешим многие вопросы, – я забрался на машину и, не заезжая к себе, помчался в штаб полка.

– Товарищ полковник, – обратился к командиру, только что вылезшему из резинового резервуара, где он спасался от жары, – жители деревни начинают возвращаться домой, так я что думаю: с вашего согласия назначу себя комендантом деревни. С главой администрации уже познакомился и приказал ему с докладом явиться ко мне на блокпост. Мне ведь все равно придется контактировать с ними, так лучше, если я буду диктовать свои условия с позиции силы и власти. Как вы на это смотрите?

Петров рассмеялся:

– Боря, ну тебе и неймется. Вечно что-нибудь придумаешь. Вот на хрена тебе это надо? Но, впрочем, ладно, валяй, но будь осторожен – не дай себя обмануть.

Мое сообщение о назначении меня комендантом Лаха-Варанды не встретило энтузиазма у моих подчиненных:

– На фига это нам надо, товарищ майор? Мы сами по себе живем, и они пусть живут сами по себе.

Но я уже загорелся этой идеей и все больше доводов находил в пользу моего решения:

– Ребята, нам все равно придется решать с ними разные вопросы, так лучше решать с позиции силы с нашей стороны, будем навязывать им свою волю. Пусть этот Рамзан приходит каждое утро и докладывает обо всем, что у него произойдет в деревне, пусть он сам наводит там порядок от моего имени и чтоб он знал, что будет нести ответственность передо мной за все, что там произойдет. Наверняка будут сношения боевиков и жителей деревни: ведь ту сторону, где зеленка вплотную подходит к деревне, мы все равно не контролируем, вот пусть он и жители дергаются: не допускают туда боевиков, или, по крайней мере, сводят свои контакты с ними к минимуму. Короче, ребята, мыслей у меня по этому поводу дополна, и думаю, что я правильное решение принял. И еще вот что: кормить нас стали хреновато, так я деревню данью обложу – пусть они нас кормят.

Мои офицеры только головами закрутили:

– Потравят они нас, товарищ майор. – Но я уже не обращал внимания на их сомнения.

В семнадцать часов на окраине деревни замаячил Рамзан, я уже предупредил всех солдат, чтобы они не дай бог не открыли стрельбу по нему, и взмахом руки подозвал его к посту. Провел к своему салону, где уже были собраны почти все солдаты:

– Представляю вам старейшину деревни Лаха-Варанды. Он один имеет право пройти ко мне для доклада в любое время дня, больше никто.

После этого я распустил солдат и посадил главу администрации напротив себя:

– Рассказывай, Рамзан, про деревню, про себя и про то, как ты видишь наше с тобой сотрудничество.

Внимательно, не перебивая, в течение получаса слушал чеченца и не пожалел.

Вот что он рассказал вкратце. До конца восьмидесятых годов все жители деревни проживали в населенном пункте Лаха-Варанды далеко в горах. Но случилось сильное землетрясение, которое разрушило деревню, и правительство Советского Союза выделило деньги для строительства нового населенного пункта на равнине. Все желающие воспользовались случаем, и в течение трех лет было отстроено новое поселение (теперь понятно, почему селения нет на карте). Когда Дудаев пришел к власти, то деньги, которые выделялись для строительства оставшихся домов, были спокойно положены дудаевцами к себе в карман, из-за чего население Лаха-Варанды не поддержало новые власти и всегда было в оппозиции к режиму. Сам Рамзан пользовался большим уважением среди односельчан за деловую хватку, за ум и справедливость. Совершил два раза хадж в Мекку и имел очень влиятельных родственников в Иордании, приближенных к королевскому дому. Поэтому жители предложили Рамзану стать главой администрации, справедливо считая, что боевики вынуждены будут по этим причинам закрывать глаза на независимую позицию деревни. Так оно и произошло. При приближении боевых действий к деревне жители решили переждать опасное время в горах, а когда узнали, что федеральные войска миновали Варанды, то послали нескольких мужчин для разведки.

– Вот, товарищ майор, вкратце такова история, но я хочу рассказать и неприятные для вас вещи. Деревня полностью ограблена, – я переглянулся с офицерами, которые сидели вокруг нас и тоже слушали рассказ. Рамзан внимательно посмотрел на нас и продолжил: – Когда мы в спешке покидали деревню, то самые дорогие вещи снесли в три дома, которые расположены на дальней окраине деревни, считая, что туда мародеры просто не доберутся. Но когда мы сегодня зашли в эти дома, то они оказались практически пустыми. – Он помолчал. – Товарищ майор, хочу вам открыть небольшой секрет. Перед уходом в горы мы в мечеть на самый верх принесли воды, продуктов и оставили там четырнадцатилетнего пацана с биноклем, для наблюдения за деревней, – Рамзан со значением посмотрел на нас.

Чтобы как-то скрыть краску смущения, мне пришлось повернуться к бачку с водой и сделать вид, что я пью, потом повернулся к нему и в упор спросил:

– Рамзан, что ты этим хочешь сказать?

Старейшина думал, что мы заюлим от его полупрямых намеков и начнем оправдываться, но, не увидев того, чего ждал, сам заюлил, боясь прямым заявлением обвинить и обидеть меня.

– Да нет, я ничего такого не хочу сказать, тем более обвинить вас, товарищ майор, но все-таки факт пропажи вещей имеет место, и это сделали военнослужащие федеральных сил. И вы как комендант несете определенную долю ответственности за это, тем более что у моего парня записаны все номера машин.

– Рамзан, у нас с тобой впереди еще много дней, когда придется решать много хитрых, возможно, неприятных вопросов и общих проблем. А мне совсем не нравится, что наше сотрудничество начинается с «непоняток». Я не собираюсь от тебя скрывать, да еще и оправдываться перед тобой в том, что мои подчиненные тоже ездили в деревню и тоже забирали оттуда продукты, посуду и постельное белье. Это во-первых. Во-вторых, я сейчас поеду и арестую твоего, как ты говоришь, пацана: арестую его на том основании, что он вел разведку за нашими подразделениями, и передам его в особый отдел – пусть они с ним там пообщаются. Я думаю, это будет и для тебя не совсем приятное воспоминание от общения с карательными органами. Ну а в-третьих: не тебе, мой дорогой, определять степень моей ответственности.

– Товарищ майор, – Рамзан протестующе замахал руками, – ваших машин в том списке нет, а если вы, то есть ваши солдаты, взяли посуду, постельное белье и продукты из домов, то мы не в обиде. Мы понимаем, что солдатам это необходимо в быту каждый день. Так что пользуйтесь всем этим на здоровье и не обижайтесь, если я что-то не так сказал.

Я сделал задумчивое лицо:

– Ну, если наших машин нет, то тогда сами решайте, что делать с остальными номерами. Хочу даже больше сказать: мы знали про эти три дома, но никому об этом не говорили, чтобы не возникало никаких соблазнов. И еще: за кустами стоит грузовая машина «ГАЗ-53». Мои офицеры ее отремонтировали, домашние вещи аккуратно выгрузили, а машину несколько раз использовали для подвоза воды.

Рамзан на минуту задумался:

– Хм, у нас в деревне ни у кого не было «ГАЗ-53», может, пойдемте посмотрим.

Чеченец несколько раз обошел вокруг машины, заглянул в кузов и разворошил домашние вещи, потом уверенно заявил:

– Нет, это не наша машина.

– Ну, вот видишь, Рамзан, вполне возможно, к грабежу приложили руку и твои земляки из других деревень, но ты с ними разбирайся сам. Машину я тебе отдаю, вместе с аккумулятором и заправленную бензином, так сказать, жест доброй воли. А завтра в восемь часов утра приведешь всех остальных к блокпосту, я хочу с ними познакомиться.

Вечером Рамзан пришел с водителем голубого фургона, и они, погрузив домашние вещи, уехали в деревню.

В восемь часов утра семь чеченцев стояли в пятидесяти метрах от блокпоста, а сзади них виднелся голубой фургон.

– Рамзан, я ведь приказал построить только людей, машину я уже видел, – пошутил я, но, увидев мрачное лицо старейшины, спросил: – Что случилось?