Сердце язычницы - Патриция Мэтьюз

– Как вы уже знаете, я подошла к водопаду, – послушно начала девушка. – Этот человек тоже был там, но я не подозревала об этом до тех пор, пока не приблизилась к краю уступа, собираясь нырнуть. Тогда он...

– Постой-ка! – Леди Анна повелительно протянула руку. – Я хочу знать, что было на тебе надето в этот момент, дорогая моя девочка.

– Ничего, конечно, – простодушно ответила Лилиа. – Я сняла всю одежду, до нитки. Как, по-вашему, я могла бы плавать в озере во всех этих бесчисленных предметах туалета?

Если бы в макушку Дэвида вдруг ударила молния, он не был бы так потрясен.

– То есть... вы хотите сказать... что были там... в естественном виде?

– Ну, конечно. – Безмятежный взгляд девушки обратился к нему. – Вы находите это странным, сэр? А как же еще? На Мауи никому и в голову не придет войти в воду в одежде.

Дэвид несколько раз глотнул и, к своему ужасу, ощутил, что лицо его пылает.

– Но здесь не Мауи, здесь Англия! Поймите, существуют вещи, которые здесь просто не приняты!

– Нонсенс! – воскликнула леди Анна с веселым смехом. – Нонсенс, Дэвид! Перестань запугивать мою дорогую девочку. Это истинное дитя природы, она просто не поймет твоих доводов. Да и я, кстати, не в восторге от пуританства. Ну скажи, что может быть лучше свободы, свободы поступать так, как подсказывает внутренний голос? Ах, если бы это было дано мне в моей невозвратной молодости! Я бы не упустила случая шокировать кое-кого до смерти.

Дэвид растерялся. Возможно, это нелепое смущение рассеялось бы, если б не картина, возникшая перед его мысленным взором: Лилиа Монрой, полностью обнаженная, на кромке уступа, с которого, журча, падает водопад. Дэвид был не ханжа, Боже упаси, но когда ... что-то идет вразрез с глубоко укоренившимися представлениями!.. Даже самые распущенные лондонские шлюхи проделывают все в четырех стенах, ни одна из них не осмелится раздеться догола на лоне природы, пусть даже и в уединенном месте!

– Что ж, теперь мне совершенно ясно, почему этот негодяй подстерегал тебя. Ваша первая встреча распалила низменные инстинкты этого жалкого создания... Слава Богу, он мертв и больше не побеспокоит тебя. Не забыть бы уведомить власти, нельзя же, чтобы его тело так и оставалось на моих землях! Придется тебе дать свидетельские показания, дитя мое. Но уж конечно, не вздумай упомянуть о том, что на тебе не было одежды. Во-первых, это необязательная деталь, а во-вторых, страшно подумать, какие пойдут сплетни. Тебе, я думаю, они ни к чему, если ты хочешь и впредь пользоваться своим идиллическим местечком. Ты ведь хочешь, не так ли? – Лукавство блеснуло в живых зеленых глазах старой женщины. – Что касается Дэвида, за него я спокойна. Джентльмен не опустится до злословия, правда, Дэвид?

– Я буду нем как рыба.

Он почти оправился, но снова впал в смущение, когда обе женщины посмотрели на него. Во взгляде леди Анны было понимание, во взгляде Лилиа – любопытство и недоумение. Бог знает почему, все это окончательно повергло Дэвида в замешательство. Как школьник, пойманный за чем-то постыдным, он мечтал лишь о бегстве. Появление Джеймса отвлекло от него внимание дам.

– Чего изволите, миледи?

Леди Анна в нескольких словах сообщила ему о случившемся и велела послать кого-нибудь из слуг за констеблем.

– Будет исполнено, миледи.

– Передайте констеблю, что я жду его на конюшне, – сказал Дэвид, радуясь возможности скрыться. – Без сомнения, он попросит проводить его к месту происшествия, так что... Словом, я на конюшне.

И он поспешно ретировался. Господи, каким безнадежным идиотом чувствовал себя молодой человек! Ему казалось, что проницательная хозяйка дома втайне над ним посмеивалась, а Лилиа сочла его болваном, поэтому ему теперь не видать ее как своих ушей.

Отчасти он был прав, леди Анна и в самом деле над ним посмеивалась, но добродушно. Она относилась к сыну своих соседей с нежностью женщины, утратившей собственного сына, и великодушно извиняла его эскапады, как прощала когда-то Уильяма. Тем сильнее поразило ее то, что этот прожженный повеса был шокирован. Надо же, такой волокита – и вдруг краснеет, как мальчишка. Старая дама ничуть не сомневалась, что Дэвид Тревелайн околдован чарами ее прекрасной внучки.

Эта мысль обнадежила ее. Если Лилиа приживется в Англии (а леди Анна не сомневалась в этом), то рано или поздно ей придет время пойти к венцу. Лучшего кандидата в мужья, чем Дэвид Тревелайн, попросту не сыскать. Правда, он слишком горяч и безрассуден, а порой вовсе не управляем, но все это наносное, внешнее, все это болезни юности, а душа у него добрая. Главное, не давить на него, дать дурному маслу выгореть, чтобы потом светильник сиял ровным и теплым светом. Отец Дэвида – замороженный зануда, зато мать хоть куда – умна, образованна, остроумна, с хорошими манерами. Поистине союз с этим семейством...

Тут леди Анна осознала, что к ней обращается Лилиа.

– Прости, дитя мое, я задумалась. Что ты сказала?

– Я спросила, чем грозит молодому джентльмену такой поступок. Ведь он убил человека. Этот джентльмен не пострадает?

– Пострадает? Вздор! Он убил мерзавца, напавшего на знатную женщину с ножом. В прежние времена его за это произвели бы в рыцари! – Она всмотрелась в Лилиа. – Тебя беспокоит его судьба? Почему?

– Потому что я не желаю, чтобы кто-то пострадал из-за меня.

– Не беспокойся, с ним ничего не случится. Скажи, он понравился тебе?

– Понравился ли?.. – Девушка смешалась. – Не знаю, я не задумывалась над этим. Конечно, я благодарна ему за помощь. Он хорошо сложен, приятен в общении и красив. Однако он весьма странно выглядел пару минут назад... Он что, застенчив?

– Застенчив? Дэвид Тревелайн? Вот уж не сказала бы! – Леди Анна засмеялась. – Если попытаться охарактеризовать его одним словом, то «застенчивый» тут никак не подойдет. Напротив, он слывет изрядным волокитой. Дитя мое, ты ведь не так наивна. Неужели не поняла, что с ним произошло пару минут назад?

– В общем-то поняла. Он влюбился с первого взгляда. В этом ничего необычного нет, я привыкла.

– Вот как?

Леди Анну позабавил и озадачил этот ответ. Лилиа поражала ее сочетанием детского простодушия и искушенности. Порой она вела себя как настоящее дитя природы, но иногда производила впечатление холодной светской красавицы, избалованной мужским вниманием. Более того, девушка принимала поклонение как должное и не считала нужным это скрывать. В который уже раз леди Анна подумала, что взаимоотношения полов на родном острове Лилиа весьма отличаются от того, к чему привыкла она сама. Будь леди Анна помоложе, она с удовольствием отправилась бы в путешествие на эти загадочные острова, где жизнь так проста и приятна.