Грязная любовь (СИ) - Полина Диева

ГЛАВА 41

— За что? — делаю шаг вперёд и почти касаюсь его.

— Я не смог помочь вам с Юлей. Что сам не спланировал ваш побег. Что бросил тебя несколько месяцев назад.

— Не извиняйся. Я рада, что ты теперь здесь. Рядом с сестрой и с племянниками.

— Племянники меня не знают, а сестра не узнаёт, — он не сводил с меня взгляда. — Я здесь ради тебя.

— Меня? Ты меня даже не знаешь.

— Ты заблуждаешься. Я знаю каждый твой шаг вплоть до шестнадцатилетия. И не только я. Жизнь твоего отца — отдельный курс в военном ВУЗе. Все офицеры вызубрили её.

Чувствую, как его руки проникли под комбинезон и скользят по моей спине. Закидываю голову назад, позволяя его губам покрыть мою шею поцелуями…

— Пожалуйста, возьми меня. Я не хочу, чтобы какой-то урод стал моим первым…

Он расстёгивает кнопки на моём комбинезоне, стягивает его с плечей, обнажая грудь. Впивается в неё губами, заставляя меня стонать от удовольствия.

Я не чувствую холода — только желание и страсть. Улыбаюсь в предвкушении удовольствия. Не столько от секса, сколько от осознания того, как обману систему. Они хотят девственницу? Держите! Комбинезон падает в песок, я расстёгиваю рубашку Алека.

— Ты сводишь меня с ума, — шепчет он мне на ухо, не переставая целовать. — Я никогда и ни к кому не испытывал таких чувств. Встреча с тобой лучшее, что случилось в моей жизни.

Он аккуратно укладывает меня на песок, я призывно раздвигаю ноги, прогибаясь в районе талии. Чувствую тяжесть его тела на себе, жар его страсти, проникающий в меня, боль, окатившую нежданной волной…

Он отстраняется и пропадает в темноте.

— Алек… — в моём призыве всё: и страсть, и страх, и разочарованье…

— Я не могу быть первым, так нельзя, — сквозь шум волн не столько слышу, сколько угадываю его слова.

— Так нужно, — ползу на четвереньках в его сторону, нетерпеливым движением головы отбрасывая волосы назад. — Я так хочу.

— Они убьют тебя, — он шепчет, я утыкаюсь в его живот и понимаю, что он стоит на коленях.

— Пусть убивают. Подари мне эту ночь. Не позволяй им надругаться надо мной, — беру в ладони его голову, заливаясь слезами.

— Алиса… Ты и я… Мы ничего не значим. Но вместе можем многое изменить, — мягко отталкивает меня и начинает одеваться. — Накинь, — кидает в меня свою куртку.

Только сейчас я чувствую холод. Невероятный холод, проникающий до самой глубины души. И виноват в нём не столько ветер, сбивающий с ног, сколько его очередной отказ от меня.

— Почему? — единственное, что я могу произнести с мольбой в голосе.

— Они убьют тебя, если узнают, что ты не невинна.

— Не узнают, — жадно хватаю его руками. — Я сделаю вид, что мне больно. Ни один старикашка не заметит подвоха.

Его глаза буквально в паре сантиметров от моих. Я вижу боль и страдание. А ещё сомнение… Война заставила нас всех жить в грязи, забыв о том, что люди могут любить друг друга. Просто любить, не думая о прошлом, будущем и настоящем. Деградантки отдаются за еду всем подряд. Счастливицы получают постоянного партнёра и чуть ли не молятся на него, боясь изгнания.

На Оазисе жизнь женщины ничем не отличается. Здесь девушки так же отдаются. Всё остальное — антураж. Ресторан со свечами за ужином, хорошая еда, приготовленная лучшими поварами, обогреваемые бунгало с видом на море… Раздвигай ноги и молись о рождении сына. Потому что дочь повторит твою судьбу. О каком счастливом будущем говорят власти?

Горячий упругий член одним резким движением погрузился в меня. Ещё движение… Он глубже. Ещё, ещё и… всё! Тепло разлилось в районе пупка. Ни грамму удовольствия, но и боли почти нет. Я прикусила губу, чтобы не закричать. Зря.

Это был очень быстрый секс. Алек не хотел сделать мне больно и кончил на живот. Наш спор испортил весь настрой обоим, а, может быть, таким и должен быть идеальный первый раз?

Мы ещё долго лежали в объятиях друг друга, пытаясь согреться теплом собственных тел.

— Тебе пора, — Алек первым прервал молчание.

Я не стала спорить с ним. Взяла свой комбинезон и, не застёгивая его, вернулась в бунгало. Надеюсь, Вика крепко спит, а не доносит сейчас на нас своему начальству.

Сумбурный получился вечер. Я получила то, о чём мечтала. Но разочарование не покидало меня, ведь Алек тоже может быть предателем. Он помог нам с Юлькой сбежать с Ковчега, но, сколько времени прошло с тех пор? Все люди меняются…

Я включила холодную воду и старательно отстирывала свой комбинезон от крови. Всегда думала, что первый раз с любимым мужчиной должен быть необыкновенным. Ошиблась. Никаких особых чувств, кроме боли внизу живота… И виноватого взгляда Алека, бесшумно повторяющего: «прости, прости, прости», убегая без оглядки.

Но я не волнуюсь о будущем. Наоборот. Настолько спокойной я давно не была. Пусть делают со мной всё, что хотят. Пытают, убивают, насилуют. Теперь это всё не важно. Мой первый раз случился с мужчиной, которого я хотела. Таблетки Алины спрятаны в наволочке подушки. И я выпью их, если потребуется. А потом будь что будет…

ГЛАВА 42

— Не прикасайся к моей кровати! — как гурия накинулась на Вику, выхватив из её рук одеяло. — Тысячу раз тебе говорила, я сама могу поменять постельное бельё.

Она что, подглядывала за мной? Или просто издевается? Мне действительно не нравится, когда она трясёт своими волосами над чистыми простынями. Вроде мы давно решили этот вопрос, и Вика уже пару недель даже близко не подходит к моей постели. А сегодня утром вдруг она снова решила проявить ненужную инициативу, пока я принимала душ.

— Алиса, я…

— Что ты? Думаешь, как бы мне подгадить? Я знаю, что ты следишь за каждым моим шагом, — схватила её за плечи и начала трясти изо всех сил.

— Нет, твоя подруга обманывает тебя, поверь мне. Ассистентки действительно должны наблюдать за своей хозяйкой и докладывать, если заметят что-то подозрительное в её поведении. Но это делается исключительно для вашей же безопасности.

Я отпустила её и обречённо вздохнула. Похоже, моя помощница искренне не понимает, что не так в современном мироустройстве. Считает Оазис землёй обетованной, а необходимость рожать детей от незнакомых стариков — великой привилегией.

Её сложно обвинять. До знакомства с Профессором и включения в тестовую программу, она была закомплексованной студенткой, завидующей более популярным однокурсницам. А потом стала избранной, неприкасаемой. Получила аспиранта, в