Во власти ночи - Питер Абрахамс

В заключение, чтобы не затягивать этот разговор, скажу вам следующее: я знаю, что вы, мистер Найду, связаны с подпольной организацией и вели все переговоры с Кэтце-Вестхьюзеном. Я испытываю внутреннее удовлетворение при мысли, что вы знаете, где я могу отыскать Ричарда Нкози, — а, может быть, вам нужны доказательства, что я в самом деле хорошо представляю себе, кто он такой? Извольте. Это небольшой человек, ростом около пяти футов и пяти дюймов, по профессии художник; у него прямой, немигающий взгляд, ласковый голос и остро отточенный ум. Надеюсь, других доказательств не потребуется?

Карл Ван Ас замолчал, налил себе еще чашку кофе и отвалился на спинку кресла.

Если я задушу его сейчас, кто такой Нкози — останется тайной, подумал Найду. И в тот же миг решил привести эту мысль в исполнение. Он кинулся вперед, вытянув свои ручищи, готовые сомкнуться на горле противника. Вот он схватил Ван Аса, вот нащупал его горло. Теперь только давить и давить! Внезапно его пронзила ужасающе острая боль, мгновенная, но нестерпимая — затем полная пустота.

Наконец, сознание возвратилось. Найду открыл глаза; в мыслях его была полная ясность, но тело отказывалось повиноваться. Он с горечью выругал себя за неудачу. Ван Ас по-прежнему сидел в кресле, спокойно наслаждаясь своим кофе.

— Не беспокойтесь, — сказал он, — паралич скоро пройдет. Надеюсь, вы сами понимаете, что это была большая глупость. Представьте себе, что вы преуспели бы в своем намерении. Я уже не говорю, какая участь постигла бы вас, но что было бы с вашим народом? Такие задиры, как этот молодой патрульный, который все добирался до вас, получили бы разрешение свыше на устройство настоящей оргии насилия. И, поверьте мне, власти не спешили бы прекратить эту оргию. Ваш успех мог бы погубить более сотни ваших сородичей, мистер Найду. Это была глупейшая затея, и если она провалилась, то, конечно, не по вашей вине.

Он даже не собирается мне мстить, удивился Найду.

— Итак, мистер Найду, теперь вы знаете, что я имею весьма и весьма неплохое представление обо всем происшедшем. Позвольте мне добавить, что я всегда питал живейшую симпатию и уважение к человеку, которого мы по-прежнему будем называть Ричардом Нкози. Но я должен исполнить свой долг, должен задержать его, — и в этом я рассчитываю на ваше содействие…

— Катитесь вы к черту! — Найду сплюнул.

— Я вижу, вы снова обрели дар речи и способность двигаться… Хорошо. Вот вам мое предложение. Вы передадите мне Нкози, а мы взамен этого оставим в покое вас, Нанкху и всех других людей в наших списках. Иными словами, выдайте мне Нкози — ия добьюсь полного прощения для вашей группы. Если вы откажетесь, мы заберем всех ваших руководителей. До сих пор мне удавалось предотвращать арест ваших врачей, медицинских сестер и учителей. Если вы будете упорствовать, не позже чем через двенадцать часов мы начнем выдавать ордера на арест. Готовы ли вы взять на себя ответственность за это? Что будет с больными и детьми? Готовы ли вы взять на себя такую ответственность, мистер Найду?

К Найду вернулось полное хладнокровие. Он знал, что стоит перед испытанием, к которому готовился всю свою жизнь, что все его поступки и действия, все, чему он научился, что перечувствовал и передумал с далекого мига рождения и по сей миг, когда он наедине с этим человеком, сплелось в один цельный законченный узор.

Его глаза налились кровью. Он ощущал в себе легкий трепет, которого никак не мог унять; но где-то, в уголках его рта, пряталась слабая улыбка.

— Вы и я, — спокойно сказал Найду, — мы оба знаем, что в действительности у меня нет никакого выбора.

Он нагнулся, налил себе еще кофе и в первый раз взял сандвич с тарелки. Ван Ас следил за ним с обостренным вниманием. Он допрашивал уже много людей и чувствовал малейшие перемены в их настроении.

— Но я же предложил вам выбор: добиться прощения для ваших сородичей.

— При условии, что я выдам вам Нкози. А если я откажусь?…

— Я уже сказал.

— Не все.

— Об остальном вы догадываетесь сами!

— Я бы все-таки хотел, чтобы вы сказали.

— Зачем?

— Я считаю, что имею право знать все. Прежде чем поверить вашему утверждению, будто вы служите закону, хотя и находите многие его стороны отталкивающими и безобразными, я должен знать, почему вы предлагаете мне совершить то, что является в моих глазах еще более отталкивающим и безобразным, а именно — предать свое дело. Что будет, если я не выдам вам Нкози?

— Помимо того, что случится с вашими сородичами?

— Да.

Карл Ван Ас не спеша поставил чашку на стол, поднялся и стал ходить по комнате — от двери к окну, от окна к двери.

— Мы все равно узнаем от вас то, что нам надо, — вполголоса сказал Карл Ван Ас. — Возможно, это будет не так скоро. Вы человек сильный и упрямый, но в конце концов мы добьемся своего. Я думаю, вы понимаете это, мистер Найду, зачем же вам осложнять и свое, и мое положение?

— Стало быть, у меня нет выбора. Каково бы ни было мое решение, вы все равно получите то, что вам надо, — добром или силой.

— Да, верно.

— И вы, мистер Ван Ас, предпочли бы обойтись без насилия?

Он, кажется, впервые признает мое существование, отметил про себя Ван Ас.

— Да, предпочел бы.

— Почему?

— Разве это так важно? Я противник насилия, не вызывающегося прямой необходимостью; я осуждаю свой народ за то, что он довел дело до крайности; я считаю, что мы должны перебросить мосты взаимопонимания; наконец, я полагаю, что все происходящее со временем приведет к кровопролитию. По этим и многим другим причинам.

— Но в случае необходимости, несмотря на свои чувства, вы прибегнете к силе, чтобы получить от меня нужные сведения?

— Я не верю в ненасилие, мистер Найду.

— Неужели вы в самом деле рассчитывали, что я выдам Нкози?

— Нет. Но я надеялся, что вы внемлете голосу рассудка.

— И пойду на предательство?

— Все зависит от того, как на это смотреть.

— А как вы сами смотрите на это, мистер Ван Ас?

Карл Ван Ас почувствовал себя в странном положении обороняющегося; в отношениях между ними наступила какая-то еле заметная перемена. Власть была все еще в его руках, но роль допрашивающего перешла к допрашиваемому.

— Мы отклоняемся в сторону, мистер Найду.

— Я в этом не так уверен. Но я в самом деле хотел бы уяснить себе, для чего вы привезли меня сюда. Вы правда думали, что я все расскажу вам?

— Нет.

— Тогда для чего же?

Карл Ван Ас вспомнил ту ночь, когда он ходил взад и вперед по улице Сер-вандони, не решаясь подняться в студию Дьюба. Это был один из тех немногих случаев в его жизни, о которых не знала даже Милдред.

— Я сделал это потому, что мы — южноафриканцы, и потому, что я верю в примирение между вашим и нашим народами.

— И во имя этой веры вы предлагаете мне предать свои убеждения?

— Но ведь и вы верите в необходимость соблюдения закона?

— Оставьте, мистер Ван Ас. Не портите свою репутацию. В необходимость соблюдения какого закона? Гласящего, что сильный всегда прав?

— Это упрощение. Почему мы должны отказаться от всего, что создано нашими руками?

— А кто от вас требует отказа?

— Вы. Ваша подпольная организация домогается власти. Она не желает никаких компромиссов и отворачивается от всех наших проблем. Я вам уже сказал, что многие из нас не одобряют всего происходящего.

— Но ведь этот строй зиждется на вас; в сущности, вы — его мыслящий мозг. Без таких людей, как вы, без вашего ума и способностей озверелые фанатики апартеида не сумели бы долго удержаться у власти. Мы с вами оба знаем, что искренний сторонник апартеида — до странности легковерное и глупое существо. Именно такие люди, как вы, мистер Ван Ас, поддерживают и укрепляют этот строй. Вина лежит прежде всего на вас, и вы сознаете это. Вы пытаетесь заглушить в себе чувство вины; некоторые из вас ухаживают за цветными женщинами или пользуются добрыми услугами так называемых «туземок», но вы сознаете свою вину, и мы знаем, что вы сознаете. Вы понимаете разницу между хорошим и плохим, между добром и злом, и никакими логическими умозаключениями вам не заглушить сознания своей вины…

— Вы сказали «цветные женщины», — перебил его Ван Ас.

— Да. Неужели вы думаете, что нам неизвестно?

— Я только хотел уточнить.

Следи за собой, Сэмми, этот человек не дурак. И он не повторит своего промаха.

— И теперь вы опасаетесь, как бы мы не пустили в ход свою осведомленность, — сказал Сэмми.

— А вы ее не пустите в ход?

— Я не могу, но мои друзья могут. И они несомненно это сделают.

Карл Ван Ас поднялся, улыбаясь.

— Тогда, пожалуй, я передам вас инспектору Янсену. После того как вы побываете в руках у его людей, вы с радостью выложите мне все, что вам известно. — Ван Ас подошел к столу и снял трубку с телефонного аппарата. — Пожалуйста, отправьте мистера Найду обратно в управление уголовного розыска.