Халид. Во власти врага (СИ) - Кучер Ая

– Возьми соус, будет вкуснее.

Халид пододвигает ко мне маленькую пиалу с чем-то белым. Критически осматриваю её. Травить меня незачем, самому же потом и разгребать проблемы. Но доверять просто так – не заслужил.

– И что это?

– Мацони [1] с зеленью и чесноком.

Меня можно считать безумной, но даже не зная, что такое «мацони», накладываю себе побольше соуса. Глупость, конечно. Надеяться, что из-за запаха чеснока Халид ко мне не полезет. Всегда ведь можно отправить чистит зубы. Но сейчас мне подойдёт любой вариант.

Хотя бы для того, чтобы самой не подпустить мужчину ближе.

– И о чём ты хотел поговорить?

– Ты, кажется, не доела.

Халид ведь явно наслаждается тем, как меня кроет от неизвестности. Лучше сразу услышать приговор, чем томиться в ожидании. Перебирать миллионы вариантов, пока не остановлюсь на нужном. И всё равно ведь не угадаю.

Потому что мужчина – нечитаемый. Как бы не старалась предугадать, понять замыслы, всё тщетно. Халид умеет удивлять, меняя своё поведение так стремительно, что не переключиться.

Я ведь действительно эти два дня была уверена, что именно он отдал приказ. Заставил держать меня взаперти, без еды и воды. Наказывал за мои ошибки, понятные только ему.

А что ещё можно было ждать от такого мужчины? Цербер был психом, без каких-либо моральных принципов. Халид его правая рука, которая может принимать решения самостоятельно. Мужчина должен быть похожим на своего босса, раз столько выживал.

И в интернете, и в наших «висяках» на работе хватало доказательств, что Халид не простой, не мягкий и далеко не добрый. Не хватало поводов, чтобы посадить. Ведь все свидетели так легко пропадали, а операции проваливались. Казалось, что мужчина знает о них ещё до того, как нам выдали приказ.  

Наказание от него было бы простым и логичным, закономерным. И теперь всё так же нелогично и непросто, когда оказывается, что мужчина не планировал меня наказывать.

– Попробуй курабье, - Халид предлагает всё так невзначай, словно сам всё это готовил, а теперь требует похвалы. – Тебе понравится.

– Кур…

– Курабье.

– Тебе не надоедает есть только азербайджанскую еду?

Азербайджанскую ведь, да? Я правильно должна была запомнить такую информацию о мужчине. Не зря ведь столько изучала документов перед тем, как отправиться в этот дом.

Готовилась больше, чем к экзаменам. Впитывала каждую крупицу информации, запомнила возраст и особенности. И всё равно это ничем мне не помогло.

– А ты не устаешь питаться только русской кухней?

– Ну это же… Да, моя национальная еда. Поняла.

Чувствую, что сморозила глупость. И не понимаю, от чего так неловко от этого. Может, Халид посчитает меня идиоткой и отпустит? Ну зачем ему тупая пленница?

Тянусь к печенью, которое так предлагал мужчина, не видя в нём ничего особенного. В форме ромашки, с каплей джема внутри. Такое на каждом углу продаётся, не удивит.

Откусываю маленький кусочек, чувствуя, что уже наелась. Всего от нескольких кусочков тяжесть. Хотя первые разы было так плевать, что будет плохо. Если кто-то из меценатов приезжал в детдом с подарками, мы с Яном тут же уничтожали запасы. И не только мы.

После таких «подарков» на следующие дни половине детей было плохо. А по-другому нельзя было. Или сам съешь, или попытаются отобрать. Став старше уже могла менять на что-то стоящее. И научилась выбираться за пределы детдома, зарабатывая мелочь и покупая то, что действительно хотелось.

Но этот зверский голод оставался даже сейчас. На базовых инстинктах, необходимости выжить. И усилий сдерживаться нужно было намного больше, чем не устроить подлость бесящему сотруднику.

– Ещё есть…

– Я наелась, Халид. Спасибо.

– Уверена?

– Ну, если твоя охрана не собирается повторять свой трюк, то думаю, доступ до холодильнику у меня не ограничен.

– Не собирается.

Мужчина произносит это таким тоном, что сомнений не остаётся. Никто даже в запаре и нападении не забудет о моём питании. Не хочу даже знать, как именно Халид это донёс до сотрудников.

Мужчина проводит меня в гостиную. Молча разливает алкоголь по стаканам, видимо, всё тот же арманьяк, что наливал мне в клубе. Едва горчит, обжигая крепостью. Но после оседает приятным теплом внутри.

– Итак. О чём разговор?

Забираюсь на диван с ногами, готовясь к очередным упрёкам. Не понравилось ему как я сижу, видите ли. Переживёт, не пострадает от того, что я сажусь так, как привыкла.

– Если ты всё равно никуда не денешься, то думаю, можем поговорить начистоту. Я хочу знать, откуда ты взялась и почему.

– Нашел идиотку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я смеюсь, хотя для этого совсем нет причин. При чём искренне, наслаждаясь тем, как мужчина сжимает челюсть. И смотрит внимательно, не отрываясь. Сидит на другом конце дивана, а ощущение, что всё ещё могу чувствовать его дыхание на коже.

– Халид, судя по твоему вопросу, ты ничего не смог узнать обо мне. И это мой козырь. А кто просто так делится важным с врагом?

– Будь ты чуточку ласковей, Ада, я мог бы стать твоим союзником.

– Не мог.

Халид никогда не пойдёт против Цербера. Будь у него такие амбиции, сам бы давно сместил. Забрал бы себе всю власть, приватизировал чужую Империю. Но мужчина столько лет его помощник, что сомнений не остаётся.

Он не тот, кто мне поможет.

– Можешь пытать меня, но не позволю тебе добраться до моих родных. Найти ещё один рычаг давления.

– Ты слишком много зверств приписываешь мне. Я пока не был жестоким с тобой.

– Правда?

Иронично откидываюсь на спинку, делая ещё один глоток алкоголя. Но мужчина прав, пока что он ещё не опустился до того, что я от него ожидала. Запер, похитил, лишил свободы. Но никаких пыток и насилия, будь оно неладно.

Принуждение, которое таковым даже назвать нельзя. Может, для кого-то другого. Но если моё тело превращается в предателя, дезертира, получает удовольствие от чужих касаний, то это только моя проблема.

– Я предлагаю игру, Ада.

– Какую?

В детстве я обожала игры. Брат постоянно придумывал разные, чтобы не давать мне скучать. В детдоме игры стали жестче, на выживание. То, что придумал Халид, мне было страшно узнавать.

– Если я угадаю факт о тебе, то ты честно признаешься. И отвечаешь на мой вопрос. Тоже честно. Поверь, я найду способ узнать.

– А если не угадаешь?

– То отвечать буду я. Так что, Ада, готова сыграть?

[1] Мацони – кисломолочный продукт.

Глава 43. Халид

– Халид.

Ада заметно расслабляется. Что-то в мозгах щёлкает или алкоголь работает, но мне побарабану. Наблюдаю, как девушка откидывается на диван, без привычной настороженности. Ведёт пальцами по обивке, перекатывает арманьяк в стакане.

– Ты ведь не будешь настолько банален, чтобы начать угадывать про цвет волос или размер груди?

На самом деле – планировал. Ада это сплошна загадка, с какой стороны не подобраться. Сколько пацаны землю рыли, чтобы хоть пару фактов для этой игры найти. Ничего о ней нет, словно призрак.

И тем интереснее.

– А если буду, откажешься играть?

– Нет. Просто тогда победа точно за мной. Мне достаточно перечислить все твои шрамы, надолго хватит.

Реально хватит на жизнь вперёд. У всех моих бойцов сколько отметин не было, сколько у меня. Дети в детстве постоянно чудят, коленки сбивают и на стекло натыкаются. Я же до пятнадцати легко отделался, ни одного шрама до того. Зато после…

Повалили с того самого момента, как влез в эти дела. Со шпаной разбирался, сам не сильно старше. Казалось, сиди и не рыпайся под крылом отца. Нет же, с другого бока зашел.

Я власть любил. А у Цербера столько этой власти сейчас, что личная доза на постоянной поставке. То, что я творю, когда-то в могилу сведёт. Не раз уже пытались убрать, и взрыв машины или нападение чудной с луком – не предел.