Плут (СИ) - Солин Иван

О как! Значит мне в первый же день предстоит ещё и студенческий махач на деревяхах, без магии и защиты, цель которого скорее дать понять магам их уязвимость и научить обзаводиться свитой, пока они ещё студенты. Ведь никто, даже самая знатная принцесса и магичка, способная обрушить мощь эквивалентную ковровой бомбардировке, не сможет выставить вместо себя вассала, а обязана будет своими боками испытать на себе ловкость какого-нибудь всего лишь кавалера и недомага, огнешар для которого это уже ого-го! Правда ничто не мешает этой вот гипотетической принцессе отомстить наглецу последующей чередой вызовов от тех прилипал, что вертятся вокруг её высочества, и готовы за место в её свите даже рисковать своими рёбрами и смазливыми физиономиями.

Плохо это, если честно. Даже дуэль до смерти для меня менее опасна, чем нефатальная студенческая. И дело тут не только в том, что мечник-то я никакущий и играя по правилам однозначно проиграю, пусть без особого риска для жизни, но обзаведясь синяками, в лучшем случае. А самое неприятное тут то, что я понесу сокрушительный урон моей репутациия вследствие унизительного поражения доминирующему надо мной противнику, каждый из которых в этом мире будет управляться с мечом всяко лучше меня.

Хоть бери и сбрасывай сценарий Псион, да поскорей запуской что-то, где обучают искусству мечника. Но не будем забывать о ноге, без которой множество игр попросту недоступны. Эх.

Кто ж меня, интересно, так настойчиво хочет сегодня смешать с грязью-то? Кто так оперативно стремится нивелировать эффект от даже столь вроде как малозаслуженной победы над якобы неудачником? Кто подсылает ко мне дуэлянта за дуэлянтом?

Ладно, ничего не поделать. Отказ равносилен репутационному самоубийству, поэтому:

— Принимаю, малыха! — начал я выводить из себя девицу. — Если проиграешь, пойдешь ко мне в гарем?

— Убью, — побагровев, словно змея прошипела сквозь зубы до этого бледноватая, как по мне, красавица.

— Ха! Поздно, ты уже вызвала на драчку с деревяшками, так что убить сможешь только если победишь, а если я тебя отшлёпаю, лапочка, то твоя попка окажется навеки в моих руках! Идёт? — достаточно громко заявил я внезапно в гробовой тишине, которую прервал лишь несколько нервный смешок, переросший в хохот, какой-то пигалицы с розовыми бантами на пол головы и в дурацком бежевом костюмчике с обилием розовых рюшей, ленточек и прочей тошнотворной милоты.

После этого и остальные начали посмеиваться, правда как-то натянуто и нервически, что ли. Чего это они?

— Полагаю, что это и впрямь достойно пари. Все слушайте, — властно заявила та самая мелкотня, в моментально воцарившейся от такого тишине. — Тот, кто проиграет в этом поединке, до окончания учёбы станет зверушкой победителя!

Ага, щаззз! А по губам тебе не…

— Ты согласна, Бельская? Вижу, согласна, — даже не дождавшись скорее нервного тика, нежели согласного кивка со стороны черноволосой, озвучила эта мелочь с бантами, а затем, так и не дав мне и рта раскрыть чтобы возразить, утвердила план. — Решено! Всё, начинайте уже.

Не, а ты не охрене…

— Тебе сто́ит смириться, Вило, — взяв за руку и взволнованно посмотрев в глаза, предостерегла меня от распускания языка Молин.

— Да я что, на помойке себя наш…

— Плут, живее! Или струсил? — не дали мне возмутиться откуда-то из толпы студентов, которая в следующий миг неумолимо сомкнулась вокруг меня и словно полноводным потоком вытолкнула в центр образовавшегося круга, где уже лежал деревянный меч.

Рядом уже разминалась, ох какая гибкая и подвижная черноволосая красотка, чьи струящиеся блестящие пряди чуть ли не до пояса, хищными чёрными змеями обвивали стройный стан и внушительных размеров грудь. Девушка-то скинула жакет с сорочкой, оказавшись лишь в… А хрен его знает, как называются эти вот бинты, что ли, которыми обматываются вокруг груди, чтобы увесистое достоинство не поддавалось беспощадной физике в период активности. Выглядело это всё, к слову, весьма эротишненько. Так что соперница предстала передо мной лишь в эдаком «бандаже» и облегающих подтянутый зад и спортивные бёдра тёмно-синих штанах с сапожками… на каблуках, серьёзно? Как в кино, блин, причём сомнительного жанра.

Как, интересно, эта горедуэлянтка скакать с мечом на них собирается-то? Нет, тут не шпилька, конечно, но всё равно сантиметров так под десять будет. Жесть.

— Хватит на меня пялиться, мусор! Сейчас я сломаю твою шею, — не разделила моего восхищения её внешностью прекрасная противница, вырвав меня из задумчивости, пока я взвешивал в руке подобранный меч, являвшийся лишь более толстой копией здешних шпаг, но из какого-то чёрного твёрдого дерева.

И только тут я наконец осознал, что пока меня выталкивали в центр круга, то согласно правилам избавили от лишней одежды, пояса с защитой и моей трости.

Прелестно, я с голым торсом, который пусть и довольно жилистый и с примечательными шрамами от приютской жизни, но далеко не атлетичен, а также на деревянной ноге, из-за чего каждый мой шаг весьма неуверенный и без должной концентрации на сим процессе грозит окончиться на земле. Ну и в руке у меня деревянная палка, претворяющаяся мечом, и которой я совершенно не умею пользоваться. Против меня же само воплощение смертоносной грации и губительной красоты!

И вот как, скажите на милость, мне победить?

— Бой! — со стороны прозвучал сигнал к началу, а я так и не нашёл ответа на свой вопрос, заторможенно созерцая, как неумолимая игра в очередной раз потребовала от меня «Победить в дуэли».

— Да пошла ты! — истерично заорал я черноволосой девице, когда та, сузив свои красивые, чёрт возьми, глаза, рванула ко мне, чтобы поскорее преодолеть разделявшие нас метров двадцать и воплотить свои угрозы.

Не дав противнице подобраться к моей маломобильной и беззащитной тушке, я обхватил своими тентаклями эту девочку-волшебницу, Видение подтверждает, что весьма сильного Первого Рыцаря, ну и давай её тискать за всякое.

Будто бы споткнувшись, моя противница оказалась на шлифованных, и видно что регулярно метёных плитах дуэльной площадки у ворот Академии, а затем, под недоуменными взглядами голосящих «болельщиков», принялась, словно герой фильма Выживший отрабатывая свой первый Оскар, с рычанием ползти ко мне, который, в свою очередь, всеми силами старался нащупать-таки у неё «точку Джи», ну или хоть что-нибудь, чтобы эта девица, пугающая меня своей целеустремлённостью, поскорее бы позабыла обо мне, изрядно паникующем от такого.

Но вот, я не удержал-таки разъяренную фурию, которая, вырвавшись из моих телекинетических пут, вскочила и подхватив меч, довольно резво на своих-то «каблах», продолжила сокращать расстояние между нами. А когда его осталось не более пары метров, и всё это грозило мне в ходе умелого выпада получить хоть и тупой, но очень уж твёрдый конец деревяшки себе в живот, ну или куда там побольнее она намерена колоть, то я всё же умудрился обмотать щуп вокруг, как оказалось, мчащей мне прямо в шею палки и с силой дёрнуть вправо то, что грозило мне переломом гортани и вполне себе фатальным, блин, исходом.

Вот же сука какая!

От моего внезапного и резого рывка большой палец Бельской не удержал рукоять и разжался, а со стороны это всё выглядело словно неуклюжая девица, неспособная неспотыкаясь пробежать десяток метров, вдруг выронила свой меч.

На всё произошедшее разочарованная публика загудела, а бешеная девка голыми руками и со звериным рыком вцепилась в мою шею и похоже даже жаждала попробовать моё горло своими красивыми зубами на прочность.

Психованная!

Но тут я нашёл! Уж не знаю, мифическую ли точку Джи, или ещё что-то, но щекотки Бельская страсть как боится, особенно по позвоночнику. Ох, как же она визжала и извивалась, когда я, делая вид что использую какую-то секретную технику утраченного боевого искусства, перебирал пальцами по её одуряюще-соблазнительно пахнущему телу, при этом телекинезом опутав руки и ноги, чтоб не выдрала мне своими когтями глаза.