Отказать Пигмалиону - Наталия Миронина

– Хороша! А как поет, какие данные… У нее меццо-сопрано, но иногда чуть-чуть проявляется хрипотца, ровно настолько, чтобы придать шарм голосу. Впрочем, я не специалист, а наши преподаватели очень высокую оценку дают ее способностям. – Вадима в полумраке зала отыскала директор Дома творчества.

– Да, – выдохнул Вадим, – удивительно… хотя я ничего не понимаю в музыке и голосах. Но я чувствую, что это очень хорошо…

– Вы правильно чувствуете, – повысила голос директор, поскольку маленький зал взорвался аплодисментами, – она удивительная девочка. Умная, почти отличница, скромная и очень талантливая. Но пойдет учиться в педагогический, будет воспитательницей в детском саду.

– Как – воспитательницей, а голос?

– Так мать решила. Она ее одна воспитывает, тяжело…

– А как же пение?

– Пением денег не заработаешь, сами понимаете. И потом еще надо поступить в музыкальное училище, а для этого надо отдельно вокалом заниматься… А она у нас только два раза в неделю поет… Но мы же не можем дать такую подготовку.

– Ошибаетесь. – Вадим посмотрел на директора. – У вас занятия на очень высоком уровне. Вот я к вам ходил в математический кружок и поступил в Бауманский.

– То-то я смотрю, лицо знакомое, но вспомнить не могу! – Директор всплеснула руками. – Ну я рада, очень рада, что мы помогли вам.

Вадим улыбнулся – говорить, что задачки по математике и алгебре были для него лучшим развлечением, не стоило. Вадиму надо было, чтобы директор прониклась к нему симпатией и благодарностью.

– Помогли – не то слово. Думаю, что и этой девочке тоже поможете.

Уже объявили антракт, и директор повела его в свой кабинет выпить чаю.

– Боюсь, что тут мы бессильны – у девочки редкий голос. Вернее, тембр. Она ездила с остальными нашими музыкантами на конкурсы, и везде отмечали ее способности. Плюс она фантастически трудолюбива – может заниматься часами. При этом и в школе успевает.

– Она в каком классе?

– В выпускном. Вот через месяц сдаст экзамены и отправится в педучилище.

– А после школы здесь уже заниматься нельзя? Потом в Москве столько всяких музыкальных училищ, в конце концов, консерватория есть.

– Все так. Но у нас занимаются только школьники. А что касается музыки – без везения и помощи поступить сложно, а на жизнь музыкой заработать нельзя. Во всяком случае, так считает мать девочки.

– Жаль, она, по-моему, очень способная! И внешность у нее такая…

– Вот, вот… Сергей Фомич тоже говорит, что редкое сочетание – голос, внешность, трудолюбие, полное отсутствие дурных амбиций…

– А кто такой Сергей Фомич? – Вадим был неприятно удивлен наличием какого-то авторитета.

– Как кто? Наш музыкальный руководитель, он с ней занимается с самого первого дня. Он за роялем был.

Вадим вспомнил сухого пожилого человека на сцене.

– Ирина Леонидовна, а как можно переговорить с этой девушкой? Вернее, с ее родителями?

– Я немного знаю эту семью. Алю растит мать. Женщина строгая, требовательная, не позволяющая детского вольнодумства. По этому поводу я даже однажды с ней поспорила – Алю держат в ежовых рукавицах, а, как я понимаю, для творческой натуры это не самое лучшее. Впрочем, по моим наблюдениям Аля, несмотря на возраст, нашла способ ухода от материнской строгости – музыка и чтение. Девушка она очень образованная и умеющая думать. Мне иногда кажется, что она мудрее матери. И снисходительнее. У детей в неполных семьях раннее взросление и ранняя мудрость – я такое неоднократно наблюдала здесь. Аля с матерью живут непросто, поэтому-то и такой выбор профессии.

– Да-да. Понимаю…

– А что вы бы хотели обсудить, если не секрет?

– От вас никаких секретов. Я бы хотел предложить оплатить обучение этой девушки вокалу. В музыкальном училище.

– Я вам дам их домашний телефон, позвоните, переговорите.

– Нет, я бы хотел это сделать здесь, при вас, поскольку считаю вас причастной к открытию такого таланта. – Вадим сам не подозревал, что умеет быть таким льстивым. Но ему важно было, чтобы все разговоры о будущем этой необычной девушки велись в присутствии третьих, проверенных и надежных лиц. Чтобы мать девушки не заподозрила ничего неприличного, чтобы его предложение смогли оценить как солидное, серьезное. А солидными по-прежнему считались государственные учреждения.

– Я вас поняла, попробую их пригласить сюда. Вы готовы сейчас разговаривать?

Вадим на секунду замялся, а потом кивнул. Он боялся долго раздумывать – очень необычным было то, что он сейчас собирался делать. Это никак не вписывалось в его прежние планы, это противоречило его характеру – замкнутому, не любящему посторонних, незнакомых лиц. Вадим же отлично понимал, что, сделав подобное предложение, он будет и в дальнейшем ответственен за эту судьбу. «Я никогда ничего не понимал в музыке, я не знаю, чем сопрано отличается от меццо-сопрано, я не умею разговаривать с детьми. А эта девушка – еще почти подросток», – все это промелькнуло в его голове, но упрямство и твердая решительность, свойственные его характеру, взяли верх.

– Да, я хотел бы сейчас переговорить с ними. В конце концов, надо понимать, как отнесется мать к подобному предложению.

Через двадцать минут в кабинете сидела та самая сухопарая тетка, а позади стояла девушка.

– Аля, садись тоже. – Директор насильно усадила ее на стул.

– Что еще случилось? Если платить теперь надо, то мы уйдем! Я слышала, что вроде платные теперь занятия будут. – Серая тетка говорила тихо, но было понятно, что за негромким голосом, осторожными манерами скрывается характер. Характер сильный, сложный и не очень приятный. Смирение, читавшееся в глазах, не убеждало, а настораживало.

– Нет, нет! Речь пойдет о вещах скорее приятных. – Ирина Леонидовна оглянулась на Вадима. – И очень важных для Али.

– Да-да, – неожиданно хриплым голосом произнес Вадим. – Я… мы… наша компания хотела предложить вашей дочери обучение вокалу в одной из лучших школ Европы. Мы оплатим полностью курс, проживание. Необходимо только ваше согласие.

– Да-да, – очень вовремя пришла на выручку директор. – Между прочим, Вадим Алексеевич – человек здесь не случайный! Он воспитанник нашего Дома творчества, выпускник института имени Баумана, владелец известной компании. Он принимает участие в талантливых людях, помогает им достичь профессиональных высот.

Вадим смутился – он не мог подтвердить сказанное, поскольку компания только была учреждена, а помощь этой девушке была частью плана по собственному обогащению. Вадим уже несколько недель скупал книги о неизвестной ему доселе профессии «менеджмент в области музыки». Мать девочки недоверчиво посмотрела на благодетеля: