Память Крови - Валерий Горбань
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы только верните обязательно. И можно, я буду звонить, узнавать, нашли Диму или нет. Вы меня так напугали.
И снова — жуткая тревога в женских глазах.
Когда сыщики вышли на улицу и расселись в УАЗике, Игорь, нарушив тягостную тишину, произнес:
— Надо сказать ей правду. Что надо, мы получили. Помешать нам она теперь не может. А что Малой надумает и что сделает с ней, если узнает, как она нам помогла, — один Бог ведает. И она должна принимать решения, зная ситуацию, а то влипнет.
— Ну иди и скажи, умник. Посмотрим, как она поверит и что о ментах тебе скажет.
Игорь выскочил из машины, зло хлопнув дверцей. Через пять минут растерянная и еще больше встревоженная Нина села в машину к операм.
В отделе, Киряков, выслушав отчет о результатах поездки сыщиков и о предложении молодого коллеги, задумчиво сказал:
— Давайте, я ее сначала официально допрошу и оформлю выемку фотографии, чтобы не потерять материал, а потом уже все расскажете ей, как есть. Вреда делу не будет, а по-человечески — так честней.
Просмотрев видеозапись допроса Заики, включая и ту часть, где Куцак живописал любовные приключения Малого и цитировал высказывания Дегтяря в адрес «его дуры», Нина не проронила ни слова, а затем, встав со стула и пристально оглядев прячущих глаза оперов, также молча вышла в коридор.
Игорь догнал ее:
— Вас отвезут на машине.
Нина повернула побелевшее лицо и попыталась усмехнуться:
— Спасибо за заботу, я сама.
Прошла еще несколько шагов и осела на пол.
Нашатырь нашелся в автомобильной аптечке. Валокордин — у Шефа.
Сразу постаревшую на десять лет и погруженную в свои мысли женщину отвезли домой.
Проводив ее в квартиру, Игорь спросил:
— Может, подругу привезти, вдруг снова будет плохо.
— Не надо.
— Вы только глупостей не наделайте… И будьте осторожны.
— Не наделаю. У меня будет ребенок. Мой ребенок. Я для него жить буду.
— Ну что, заботливый ты наш, отвез?
— Иди на хрен.
— Не груби старшим по весу, по росту и толщине кулаков, — голос Гопы был миролюбиво-примирительным. — А этому козлу все зачтется. И Нина тоже. В небесной канцелярии учеты лучше, чем у нас. Между прочим, пока ты катался, автомобильные барыги нам подкинули Володину машину.
— Как, прямо к управе?
— Что они, с головой не дружат? Позвонили с автомата, сказали, где стоит, и что не хотят связываться с таким делом. Машину всю протерли, ни одного пальчика. А под коврик залезть не догадались.
— А что там под ковриком?
— Гильзочка. От мелкашки. Заика говорит, что в машине хотел проверить обрез, не забился ли снегом. Затвор открывал.
— Он что, его в снег ронял или сам падал?
— Молодец, соображаешь. Не ронял и не падал. Значит, просто перезаряжался. Малой им еще нужен был. Барыгу валить не собирались, он — известная связь Хромого. Вывод?
— Готовились на случай, если милиция остановит.
— Выходит так. Киряков говорит, что ему Заика отдельно, не для протокола, интересные вещи рассказал. Они на почте все трое были со стволами. И уговор был бить всякого, кто к Малому подскочит или хотя бы руку за пазуху сунет. Вот и думай, повезло нам или нет, что мы с ними разминулись. Интересная была бы картинка: два ствола против трех и кругом гражданские…
1 мая
Виктор подходил к дому, где они с женой снимали однокомнатную квартиру. Когда уже будет своя? Обшарпанные стены и убогая мебель чужого жилья — не самая высокая награда за семнадцать лет безупречной службы и не лучшее место для проведения медового месяца после пяти лет холостяцкой жизни. Благо, Аля из тех женщин, которые умеют создать уют в любой обстановке. Виктор улыбнулся, вспомнив, как этой ночью Игорь, насев у него в кабинете на пирог Алькиного изготовления, разглагольствовал с набитым ртом:
— Если индусы не врут, то твоя супруга в прошлой жизни была шеф-поваром ресторана и в позапрошлой — тоже! Быть тебе, Витя, пузатым при таком рационе.
Правда, в три часа ночи, после пропущенного обеда, да пролетевшего ужина и черный хлеб пошел бы за торт, но пирог, действительно, был чудесным.
— Хорош подлизываться, все равно больше нет. Да и тебе ли завидовать. Твоя половина тоже никому на кухне не уступит. Как она еще успевает с такой оравой управляться.
Познакомившись еще во времена работы Игоря в пресс-группе, они вскоре по-настоящему сдружились. И подчеркнуто официально обращаясь друг к другу в присутствии других коллег, наедине не упускали возможности развлечься легкой пикировкой. Обычно, Игорь был нападающей стороной, но мягкая ирония Виктора успешно противостояла поросячьим восторгам и язвительной напористости приятеля. Впрочем, влетев в очередную ловушку, умело выстроенную в разговоре собеседником, Игорь так же охотно и от души смеялся над собой, как и над другими.
Познакомившись с Алей и быстро вынеся вердикт: «Наш человек!» — Игорь с супругой часто приглашали друзей к себе. А недавно, наконец поддавшись убеждениям Виктора, что главное украшение квартиры — это ее хозяйка, Аля пригласила ребят на майские праздники, пообещав приготовить какую-то необыкновенную курицу. Заинтригованные мужчины заявили, что будут отмечать на календарике, сколько дней осталось до презентации нового блюда.
При мысли о еде засосало под ложечкой. Благо, уже рядом. Правда, надо еще проверить «контрольку». Обломок спички, воткнутый чуть выше порога между дверью и косяком, не хуже любых электронных систем покажет, заходил ли кто-нибудь в квартиру Хромого.
Виктор легко проскочил на пятый этаж. Даже близкие друзья не знали, что своей быстро подмеченной операми выносливостью и сноровкой он обязан не только горячо любимому волейболу и, уж тем более, не регулярно пропускаемым из-за работы «обязательным» занятиям по физо. В свое время, «интеллигентный мальчик из хорошей семьи», резко воспротивившись попыткам матери уберечь единственного ребенка от армии, ушел служить срочную. Судьба, в лице военкома, распорядилась честно. Служить пришлось не где-нибудь, а в группе войск в Германии. Два года спустя Виктор вернулся домой, в отличие от других дембелей, ничего не рассказывая об армии и не хвастаясь своими реальными или выдуманными подвигами. Бывший командир отделения разведывательно-диверсионного батальона специального назначения ГРУ умел держать язык за зубами.
Маленький кусочек дерева лежал на полу. Дверь кем-то открывалась.
Виктор быстро выскочил во двор дома. В арке стоял телефон-автомат.
— Давайте группу. «Контролька» снята.
Через четыре минуты подъехал УАЗик. Прикрытые сводами арки, бойцы группы быстрого реагирования, в полной экипировке, гуськом, прижимаясь к стене, прошли в подъезд и, стараясь тихо ступать рубчатыми подошвами ботинок, стали подниматься наверх. Виктор, стоявший на четвертом этаже, глянул вниз: «Молодцы, прибыли быстро и без шума». Осторожно двинулся вперед, не отрывая глаз от двери на пятом этаже слева. Именно в этот момент защелкал замок на двери справа. Ох уж этот закон подлости!
Знак рукой поднимающейся группе, пистолет — в кобуру. Быстро готов вопрос к соседу: «Позвонить можно?» — у него единственный телефон на площадке.
Дверь открылась. И за порог шагнул… Хромой, говоря назад в квартиру:
— Я, если можно, через полчасика еще зайду, позвоню.
Повернувшись, Хромой увидел Виктора и рванулся назад, одной рукой закрывая за собой дверь, а другой пытаясь выхватить из-под полы куртки самодельный револьвер.
Оперативная работа может растрепать нервы, подарить язву желудка, но уж никак не притупить волчьи рефлексы вышколенного диверсанта.
Ни Хромой, ни перепуганный сосед, ни сам Виктор так и не смогли потом внятно восстановить картину происшедшего. Даже отделенная всего одним этажом и мгновенно рванувшая на помощь группа захвата застала только конечный результат: скульптурную композицию «Опер и Злодей». Композиция располагалась в самой дальней комнате, на диване. Причем, от сорванной с мясом входной двери до финальной черты, хорошо просматривались следы ее перемещения, напоминавшие последствия небольшого тайфуна. Если добавить такие детали, как пистолет на боевом взводе, чуть ли не наполовину засунутый Хромому в рот, ручьи пота, стекающие по его лицу и ручей другого происхождения, стекавший по ногам, то можно понять бойцов, которые перестали спешить и, полюбовавшись на колоритное зрелище, деловито осмотрели другие комнаты. Через минуту, кое для кого показавшейся вечностью, они вежливо подошли, с уважением профессионалов поглядывая на Виктора:
— Разрешите его забрать?
На площадке четвертого этажа, белая, как мел, стояла Аля.
— Витя, что случилось?
— Да ничего особенного. Тут одного человека задержали, а мы тоже его ищем. Знаешь, я, наверное, дома покушать не успею, проеду с ребятами. Ты мне с собой что-нибудь собери. Кстати, Игорь передавал привет и «спасибо» за пирог. Говорит, что ему обещанная курица во сне снилась.