Женись на мне (сборник) - Ирина Степановская

– Чтобы поговорить! Знаешь, что у нас в Думе делается? Ужас! – Пашка с шумом отхлебнул из чашки.

– Домой самостоятельно доберешься? – поинтересовалась я, наблюдая, как залпом исчез в Пашкиной пасти коньяк.

– Я домой не пойду! Я у тебя жить останусь! – прозрачными, как у ребенка, хмельными глазами посмотрел на меня Пашка.

– У меня свободное место только на коврике! – показала я себе под ноги.

– Согласен! Потому что ты, Светка, человек! Умная – диссертацию пишешь – и от мужиков ничего не хочешь!

– Ты уверен? – спросила я.

– А что, разве что-нибудь хочешь? – Пашка испуганно закрыл двумя руками место ниже пояса.

– Ложись уж, там посмотрим! – Я бросила ему на коврик диванную подушку и пушистый плед.

С готовностью и радостью, что сегодня ему не надо больше никуда идти, Пашка улегся на коврик и через минуту уже захрапел. А я, выключив свет, ушла к себе комнату, на свой уже остывший диван. Я долго не могла заснуть. Ворочалась с боку на бок, обдумывала ситуацию так и эдак, вспоминала подруг. Потом стала думать о Пашке. «Возможно, не такой уж он и плохой… И руки у него все-таки на месте, ведь Ленке же он помогал ремонт делать… И сознательный он, государственными делами интересуется… И внешне не такой уж некрасивый, есть и похуже…» Мне было о чем поразмыслить.

Спала я, во всяком случае, плохо. В шесть утра под мерный Пашкин храп я сползла со своего дивана и, стараясь не шуметь, достала из сумки мобильник. «Хватит валяться! – послала я сообщение Ленке в больницу. – Твой муж сейчас у меня, приезжай и забирай его!»

Юле же я настучала другой текст: «Твой Пашка – козел и бабник! Не далее как вчера вечером он клялся мне в любви до гроба. Можешь приехать и проверить!» Я не сомневалась, что обе подруги тут же отреагируют на мои послания.

Рассчитав время, я потрясла Пашку за плечо. Ночью ему стало жарко под пушистым пледом, и он стащил с себя рубашку и джинсы, которые теперь валялись рядом с ним на полу. Пока Пашка продирал отечные глаза, я быстро подняла с пола его одежду и ботинки, незаметно утащила их в комнату и спрятала в шкаф.

– Э-э-э… ты не видела мои брюки? – неуверенно спросил он, когда я вернулась. По-видимому, бедняга никак не мог вспомнить, в брюках он явился ко мне или без них.

– Не напрягайся, береги силы! – прервала я его потуги. – Пока я варю кофе, можешь и так посидеть! Чего уж там!

Он завернулся в пушистый плед и, перекинув его через плечо на манер тоги римского сенатора, уселся за стол.

– Светочка, ну пожалуйста! – заныл Пашка, заметив на кухонной тумбе бутылку с коньяком, и я, так и быть, налила ему, чтобы он лучше соображал. Ему это должно было скоро понадобиться. – Ты – человек! Я всегда говорил! – благодарственно забормотал Пашка.

– Слушай внимательно! – сказала я и задала ему вопрос со всей строгостью, на которую была способна: – Ты что, Пашка, думаешь, ты кому-нибудь из девчонок нужен?

– Кроме тебя? – Он уставился на меня еще совершенно нетрезвыми глазами.

– Уточняю. – Я решила не обращать внимания на его тон. – Не обо мне сейчас речь. Ты думаешь, ты нужен Юлии?

– У-гу-у! – неопределенно протянул он, еще не понимая, куда я клоню.

– Нет! Ты ей не нужен! Просто за твой счет она хочет решить свои проблемы! – Я смотрела Пашке в глаза с самым честным видом, на который была способна.

– К-какие проблемы? – Он чуть не поперхнулся кофе, но взгляд у него стал более осмысленным.

– Очень большие проблемы, к твоему сведению! – сообщила я. – Ты, наверное, и помыслить не можешь, но Юлия на десятой неделе беременности, и, между прочим, вовсе не от тебя!

– А от кого? – тупо спросил мой собеседник.

«Да, Ленка могла бы выбрать себе мужа и поумнее! – подумала я. – Но надо работать с тем материалом, который имеется».

– Напрягись, пожалуйста! – велела я ему строго. – Ты думаешь, почему она именно сейчас поставила перед тобой вопрос ребром?

– Почему?

– Да потому, что ей нужно решить все как можно быстрее. Сроки-то поджимают! Или она тебя женит на себе, и ты тогда автоматически становишься отцом ее ребенка, или она тебя не женит и тогда принимает решение сама. Но ты пойми, что все должно быть разъяснено до двенадцати недель! Дошло до тебя наконец?

– Но у меня уже есть двое детей! – по-прежнему тупо заявил Павел.

– Ну вот и отлично! К ним и возвращайся! Если только Ленка тебя назад примет!

– А что, она может и не принять? – Пашка с вполне идиотским видом протянул мне пустую чашку.

Я наполнила ее снова и продолжила:

– Не знаю, не знаю! По-моему, может и не принять! Думаешь, ты у нее такой единственный и неповторимый? Да еще любовницу завел! Мне твоя Ленка еще два месяца назад рассказала, что у них на работе появился новый сотрудник. И он, заметь, оказывает твоей жене недвусмысленные знаки внимания!

– А она что? – взревел Пашка, словно раненый бык.

– Ну, когда у вас было все в ажуре, сам понимаешь, она ему и позволить ничего не могла, но теперь… Обстоятельства, знаешь ли, дорогой мой, меняются! Вот ты думаешь, она сейчас в больнице сердце подлечивает…

– Я ей покажу сердце! – Пашка вскочил, и плед свалился с его довольно рыхлых плеч. – Я сейчас пойду и все ей скажу! – На его лице вдруг появилось осмысленное выражение. – Ах вот почему она тещу звать не хотела – чтобы меня приковать к дому! А сама в это время… – Он забегал в трусах по кухне. – Где мои штаны, черт побери?! Я сейчас пойду к ним обеим!

– Не торопись, любимый! – сказала я как можно более нежным голоском. – Сейчас твои женщины сами сюда придут!

Я будто смотрела в окно. Буквально сразу, как только я произнесла эти слова, в домофоне раздались недвусмысленные трели. Пашка выпучил глаза и стал открывать рот, как рыба, выброшенная из воды. А я, бросив ему наиспокойшее: «Накройся!», размеренным шагом пошла открывать дверь. В зеркале, висящем в коридоре, я видела, как Пашка выскочил в комнату в поисках одежды, но, не обнаружив там ни штанов, ни рубашки, не нашел ничего лучшего, как спрятаться на моем диване под одеяло.

Мой план сработал на все сто!

Юля и Лена появились в проеме двери одновременно.

– Где этот паршивец? – хором произнесли они, и я с торжеством показала на свою постель жестом полководца-победителя. – Ну-ка иди сюда! Ах ты, кобель вонючий! – Воплям девчонок не было конца. – И это подруженька постаралась! – Кто-то из них все-таки умудрился сорвать с него одеяло.

– Он сам ко мне пришел! – Я сделала невинные глаза.

– Вот негодяй! Мало тебе нас двоих мучить, так ты еще и до Светки добрался! – На моего «постояльца» обрушился град пинков и затрещин.

– Вы его не убейте! – воскликнула я, но Пашка уже вырвался из рук девчонок и теперь стоял на кровати в трусах с видом громовержца Юпитера и отмахивался от жены и любовницы одеялом.

– Я, говорите, кобель? А вы-то сами знаете кто? – с праведным гневом произнес он.

И на головы моих ни в чем не повинных подруг обрушился бурный поток сведений, которые я только что сообщила Пашке. И про Юлькину якобы беременность, и про Ленкиного коллегу-ухажера. Подруги сначала застыли в недоумении, а потом в комнате начался такой шум, будто там собрались не две интеллигентные девушки с высшим образованием и один рыхловатый мужчина, а стая сцепившихся по весне дворовых кошек. Я же тихонько скользнула на кухню, села там на диванчик, стараясь не шуметь, и стала пить свой кофе. Должна же я была, в конце концов, подкрепить силы!

Наконец Пашка закричал: «Помогите, убивают!» – и мне в стенку постучали соседи. Тогда я набрала в кувшинчик холодной воды и с превеликим удовольствием выплеснула его на этот орущий, дерущийся клубок. Холодная вода всегда в таких случаях оказывает положительное влияние. Клубок расцепился. Пашка с малиновой физиономией на всякий случай уполз под диван, а мои подруги, еще дрожа от возбуждения и тяжело дыша, не глядя ни друг на друга, ни на меня, причесались по очереди в коридоре, попили водички на кухне прямо из-под крана и гордо направились к выходу, предварительно заявив, что я могу делать с этим двуногим (обе с презрением показали под диван) все, что хочу, а ни одной из них он больше на фиг не нужен. Дверь за ними захлопнулась с удвоенной силой. Тогда я открыла шкаф и достала оттуда Пашкину одежду.

– Я не понял. Ты что, это все нарочно подстроила? – Пашка выполз из-под дивана и, нисколько меня не стесняясь, вяло стал влезать в джинсы. Я молча наблюдала за ним. Он двинулся к выходу, даже не застегнув пуговицы рубашки.

«Куда же он пойдет в таком виде? – жалобно шевельнулось у меня где-то в области сердца. – Ведь он теперь боится обеих – и жену, и любовницу! Может, оставить его у себя?» – «Пусть идет к семье, а ты занимайся диссертацией!» – отозвался мой холодный аналитический ум. Я открыла Пашке дверь и выпустила на площадку. Он, спотыкаясь, придерживаясь рукой за стенку, побрел к лифту.

– Ну ты и придумала! – через два месяца с восхищением говорила мне по телефону Лена. Пашка, как я и предполагала, вернулся к ней (мужчины такого типа в конце концов всегда возвращаются к женам), и с пылу с жару состоявшегося примирения они, неожиданно даже для себя, умудрились сделать третьего ребенка. Юлия тоже не осталась внакладе. В то самое утро, разозленная всем произошедшим, она по дороге от меня совершенно неожиданно зашла в магазин горящих путевок и купила по дешевке тур в Турцию. Там на пляже она познакомилась с перспективным, молодым и неженатым мужчиной, за которого в настоящее время собирается замуж. Что касается меня, то я по-прежнему парюсь над своей диссертацией – заканчиваю последнюю часть, которая называется «Выводы».