Последняя антиутопия (СИ) - Мор Харли

Наконец они обнаружили комнату, сильно отличающуюся от остальных. Стены были задрапированы красной и фиолетовой тканью. Репродукции (или оригиналы?) известных картин висели на стенах. Из мебели, кроме настоящих деревянных столов и диванов, внимание привлекала монструозная кровать с балдахином, как будто украденная из древнего замка. На ней возлежал грузный мужчина, как водится, без одежды и, скорее всего, под действием очередного наркотика. Приглядевшись, Андрей увидел, что мужчина в кровати был не один — под ним лежало обнаженное женское тело. Тело! Без головы!

Андрея вывернуло. Этот человек, наверное, был Аркадий Павлович, а эта девушка раньше была жива. Красная пелена застлала глаза Андрея. Он взял пистолет и стал рукоятью бить по лицу лежащего человека. Тот очнулся и заверещал как поросенок. Этот нечеловеческий крик только подстегивал Андрея. Он с неистовством опускал тяжелую рукоять на источник звука. Так тебе и надо. В отличие от девушки, у мужчины голова была, но хотя бы лица уже не было. Визг стал сопровождаться булькающими звуками и вскоре затих, а Андрей все никак не мог остановиться. Петр не мешал ему. Он просто стоял и смотрел на повторяющиеся движения. Наконец они прекратились. Андрей в изнеможении сел на край кровати. Его руки тряслись. В голове был туман. Он еще не осознал, что только что убил человека. Того, кто когда-то был человеком. Мыслей не было. Мозг боялся подумать о произошедшем. Хорошо, что телохранители тоже подвержены порокам как и их хозяин, пусть и не таким брутальным. Хорошо, что они не прибежали на крики. Хорошо, что теперь прикасаемые будут в безопасности. Это была не месть, не возмездие. Это была защита от будущих преступлений. Убить человека было и легко и сложно одновременно. Легко убить такого человека. Он это заслуживает. Тяжело убить. Это необратимо. Убить человека, чтобы предотвратить другие смерти. Это звучит правильно. Но ощущается неправильно.

Все было как будто в другой жизни. Андрей слабо реагировал на то, что происходило дальше, и почти ничего не понимал. Пришел Ник. Вместе с Петром они нашли еще изувеченные тела юношей и девушек — в комнате, переделанной под холодильную камеру. Появились другие люди. Они стали заметать следы. Отвезли Андрея в «Красную львицу». Но он все еще был в той комнате. Видел два тела. Анжела пыталась отвлечь его, успокоить, но он ее не видел. Он все еще ритмично опускал рукоять пистолета. Раз за разом. Раз за разом. Он находился на границе. И начал делать первый шаг в пропасть, но вдруг проснулся внутренний голос:

— Ты все сделал правильно. Это был единственный выход.

— Но я убил его.

— Кто-то должен был это сделать. Кто-то должен был остановить его. Ты — самый лучший вариант. Ты скоро покинешь город.

— Я убил человека. Живого человека сделал мертвым. Он был беззащитен.

— Но этот человек причинял боль другим. Беззащитным. Много боли. И ты это остановил.

— Остановил. Но он должен был понести другое наказание. Не такое.

— Понятно. Ты переживаешь не только за то, что убил, но и за то, что такие люди существуют. За то, что он недостаточно ответил.

— Да. Наверное. Как можно жить, совершая такие преступления?

— Но он не видел в этом преступление. Чем больше власть, тем более незначительными кажутся другие люди. Ты ведь не переживаешь, когда убиваешь комара.

— Но человек не комар. Нельзя так же просто убивать людей.

— А он и не убивал так просто. Он прятался в незаметной квартире на окраине. Даже он боялся осуждения. А убийство это неотъемлемая часть жизни. Все живые организмы поедают друг друга, чтобы выжить. Без смерти нет жизни.

— Но ему не надо было убивать для выживания.

— Выживать — это не только есть. Это удовлетворять и другие потребности. Для кого-то это чтение, для кого-то музыка, а для кого-то и убийства, возможность преследовать беззащитную жертву, настигать и убивать. И если нет сдерживающих факторов, то удовлетворяется и такая потребность.

— Должны же быть сдерживающие факторы. Не может общество существовать без них. Иначе люди перебьют друг друга.

— Должны. И они есть. Но не всегда они работают эффективно. А если их нет, то такие группы вымирают. И мы еще не вымерли. В данной ситуации ты сыграл роль такого фактора, хоть и не специально.

— Это неправильно. Нужно предотвращать, а не мстить. Нужно чтобы не было убийств, а не отвечать убийством на убийство.

— В идеальном обществе — да. Или в просто хорошем. Но мы живем не в лучшем из миров. И его не изменить по щелчку пальцев. Я не в состоянии это сделать.

— А кто в состоянии?

— Все. Только все. Чем больше людей захотят изменить мир, тем лучше он станет. Возможно, это случится в будущем. Но не сейчас.

— Да. Все верно. Я в бегах. Я помог, чем смог. Больше я ничего не исправлю. Надеюсь, будущие поколения будут лучше и наладят справедливую жизнь.

Внутренний диалог помог справиться с собой, успокоиться и принять все тревоги и сомнения. За треволнениями сегодняшнего дня Андрей забыл о своих проблемах. Это было даже полезно. Не стоит забывать, что мир не крутится вокруг тебя и у других тоже могут быть неприятности. Но сейчас стоит отдохнуть, подготовиться к предстоящему побегу из города, все-таки твоя жизнь — твои проблемы, и только тебе под силу их решить. Андрей вернулся в свою каморку и повалился на кровать. Он заснул, не успев почувствовать под собой кровать. Лицо его было умиротворенным. И хотя ему ничего не снилось, сон был спокойным. Мозг, наконец, смог перезагрузиться и отдохнуть, не задавая новых загадок.

Глава 6

— Ну что, Андрюха, готов покинуть город? — Алекс был немного возбужден. — Мы собрали все, что может понадобиться тебе за его пределами.

Перед Андреем на столе лежали разные вещи. Было их не очень много, но тут было все, что должно пригодиться в походе.

— Не знаю, зачем тебе идти по найденным координатам, но для этого я добыл несколько старых карт и компас. По тени и часам сможешь определить высоту солнца над горизонтом и вычислить свое примерное местоположения, — объяснял Алекс. — Это будет не очень точно, но другого способа у меня нет. И карты старые, все могло измениться. А новых нет — никто не интересуется тем, что есть в пустошах. Разведаны только дороги до фортов-фабрик и соседних государств.

— В остальном — обычный набор походника, — продолжал Алекс. — Запасное белье, спальник, спички, фляжка и так далее. Фонарик, гораздо удобнее твоего — можно прицепить на голову, и руки будут свободны. Оружие, конечно. Пистолет и нож — должны пригодиться. А вот, моя гордость, сложно было достать — походный армейский паек «Буревестник». Весит мало, энергии дает много. Хватит на пару недель. Взял бы еще больше, но много его есть опасно для здоровья. Придется тебе учиться добывать пищу — собирать животных, ловить ягоды. Или как там это делается? Ты много старых книг читал, тебе виднее.

— Наоборот, ягоды собирают, а ловят — рыбу. На животных охотятся, — поправил его Андрей. — А ты что, армейский склад ограбил?

— Почти. И все-таки не понимаю, зачем тебе идти по этим координатам? Тебе бы найти вольных, которые, говорят, еще обитают где-то в пустошах. Или податься в Лазгор или Миродар. Человек один не выживет.

— Надо мне туда идти. Надо. Хочу выяснить, найти ответы на свои вопросы. А потом буду думать, куда податься.

Он собрал вещи и попрощался со своими новыми друзьями, Анжелой, Ником, Петром и другими, с теми, кого он больше никогда не увидит. Последним он попрощался с Алексом: — Прощай. Ты был хорошим напарником. Спасибо тебе за все.

— Тебе спасибо. Ты помог этим людям. Ты все сделал правильно. Прощай. И пусть улыбнется тебе удача.

Они пожали руки, и Андрей пошел навстречу своей новой жизни, жизни одиночки.

Чтобы покинуть город, нужно было выбраться в каналы. Старый безопасный путь, которым Андрей пользовался много раз, был закрыт. Но был еще один, обнаруженный им в последней вылазке в каналы. Он был труден и опасен, но другого выхода не было. Открыв люк и спустившись по лестнице, Андрей оказался в знакомых старых туннелях. Осталось пройти по ним и не попасть в лапы хищнику, с которым он столкнулся в прошлый раз. Туннель был широкий, воздух на удивление свежий. Только вываливающиеся местами темно-серые кирпичи, старые надписи да полукруглые арки боковых ответвлений говорили о древнем происхождении этих сооружений. Когда-то здесь прятались жители города, спасаясь от бомбардировок и артобстрелов. А еще раньше здесь ходили древние правители, посещая сокровищницы, спрятанные под толстым слоем грунта. Изучая надписи, оставленные на стенах прежними посетителями, можно было много узнать об их опасениях, желаниях и судьбах. Теперь эти туннели стояли заброшенными, их история была забыта, впрочем, как и любая другая история. Вместо реальных исторических данных в ходу были исторические мифы, приукрашенные теми, кто их рассказывал. Из прошлого остались только несколько громких побед и несколько громких предательств, которые доставались на свет при каждом удобном случае и убирались обратно на антресоль, когда надобность в них пропадала. Основную повестку дня составляло нынешнее положение дел, как в отношении с другими странами, так и, в большей степени, в отношениях между заметными людьми, чья заметность и заключалась в этих отношениях. Древние туннели и сохранились только потому, что лежали слишком глубоко под землей и не представляли интереса для строительства, иначе давно уже были бы разрушены и переделаны, как старые здания, когда-то существовавшие на поверхности.