Черная месса - Джерард О`Нил

Обычно прослушивание разговоров на Принс-стрит до четырех часов шло довольно вяло, однако с появлением главы клана затишье сменялось оживлением. Анджуло приезжал в Норт-Энд из своего особняка на побережье, в Наханте, городке к северу от Бостона. Его серебристый с красным «пейсер» компании «Американ моторс» или небесно-голубой «кадиллак» подкатывал к подъезду, Дженнаро входил в дом, и пустая болтовня тотчас смолкала. Младший босс с порога начинал бросать отрывистые вопросы о еде, азартных играх, деньгах и убийствах, вынося вердикты с надменным, властным нетерпением судьи, засидевшегося в своем кресле. В половине восьмого он прерывался на ужин, который чаще всего готовил Майки, младший из братьев Анджуло. Второй раз он отвлекался на научно-популярный телесериал «Удивительный мир диких животных». Подручный «крестного отца» не пропустил ни одной серии, сопровождая просмотр нескончаемыми комментариями, шумно выражая изумление и восхищаясь силой рептилий.

Благополучно избежав обвинения в преступном сговоре во время долгого судебного процесса в 1960-е годы, Анджуло стал держаться настороженно, опасаясь внимания вездесущих органов правопорядка. Он не напрасно тревожился. Прослушка ФБР перехватила однажды горестный рев Анджуло, прозвучавший зловещим пророчеством: «Они могут впаять мне срок по закону РИКО». Однако никто из окружения Дженнаро не понял, о чем тот говорит. Всесильный мафиози признался вслух, что против преступной организации, которой он заправлял долгие годы, можно без труда возбудить дело о рэкете. Он один сознавал опасность.

С годами Анджуло привык считать себя прозорливым и изворотливым, но статут РИКО, это мощное и опасное оружие, не стоило недооценивать. Дженнаро вырезал и зачитывал вслух равнодушным приспешникам статьи об одном гангстере из Массачусетса – тот был осужден на двадцать лет за рэкет и подал жалобу в апелляционный суд[31]. Джерри поучал братьев, призывая к осторожности. Стоит прокуратуре доказать, что Анджуло в течение десяти лет совершили хотя бы два из тридцати двух предусмотренных статутом преступлений, нарушив федеральное законодательство или кодекс штата, и семейство обвинят в организованной преступной деятельности. «Если ты сработал дело в нынешнем году, а другое в ближайшие десять лет, тебе снесут башку к чертям собачьим», – жаловался Дженнаро.

Анджуло, школьником мечтавший стать адвокатом по уголовным делам, нашел утешение в ошибочной уверенности, будто действие статута РИКО распространяется лишь на тех, кто нарушил закон, занимаясь легальным бизнесом, как часто поступали нью-йоркские мафиози. Не дав себе труда разобраться в юридических тонкостях, Анджуло продолжал сетовать, а потайные микрофоны ловили каждое его слово.

Затем он совершил роковую ошибку, которая и определила его судьбу. Беседой с Дзаннино он невольно сам вырыл себе могилу – помог ФБР построить дело по обвинению в рэкетирской деятельности. Бессвязное перечисление преступлений – собственное признание Анджуло – легло в основу обвинений, предъявленных ему два года спустя.

– У нас нелегальный бизнес. Вот наш главный козырь, – заявил он Дзаннино.

– Но мы ростовщики, – отозвался Дзаннино, семейный советник – консильери.

– Да, мы ростовщики, – эхом откликнулся Анджуло, которому явно понравилась эта мысль.

– Да, – повторил Дзаннино.

– Мы долбаные букмекеры, – продолжал Анджуло.

– Букмекеры, – подтвердил консильери.

– Мы продаем марихуану, – не унимался Дженнаро.

– Нам не вывернуться, – хмуро изрек Дзаннино.

– Но мы же не вмешиваемся в легальный бизнес, ничего законного. Поджоги, то да се. Словом, занимаемся всякой хренью, – возразил Анджуло, довольный своими доводами.

– У нас сутенеры, проститутки, – добавил Дзаннино, возвращая разговор в деловое русло.

– Закон на нас не распространяется, – объявил Анджуло, после чего насмешливо поинтересовался: – Ведь так?

– Это не факт, – хмуро бросил консильери.

В конечном счете «главный козырь» оказался битым. Позднее тем же вечером Анджуло, выслушав все аргументы Дзаннино, признал жестокую реальность.

– Закон писался для таких, как мы, – уныло заключил он.

В последнее время дела у Анджуло шли неважно. Раздумывая над причинами неудач, он обнаружил одно любопытное совпадение: в последний раз Стиви и Уайти заглянули на Принс-стрит, чтобы поговорить о возвращении долга, но после того визита больше не появлялись. Анджуло пожаловался братьям, что гангстеры не показываются уже «два долбаных месяца». Действительно, Балджер с Флемми сторонились мафиози Норт-Энда со времени секретной разведывательной операции по заказу ФБР в ноябре 1980 года. Анджуло решил, что исчезновение обоих приятелей связано с деньгами, как это чаще всего бывает в их кругу. Но все объяснялось не так просто. Балджер с Флемми больше не беспокоились о деньгах, которые задолжали Анджуло, этому жалкому недоумку, живому покойнику, обретавшемуся в квартире, нашпигованной жучками. По совету своих кураторов они держались подальше от коза ностра. Гангстеры знали, что все разговоры в офисе Анджуло записываются на пленку, обсуждать совместные дела с мафией под магнитофонную запись им вовсе не улыбалось. Им объяснили: для ФБР разговоры мафиози – не более чем слухи, на них обвинение не построишь, другое дело – собственные слова Балджера или Флемми.

Кураторы сделали все возможное, чтобы прикрыть Уайти со Стиви, когда в 1981 году в записях прослушки появились свидетельства преступлений осведомителей ФБР. История повторилась и позднее, во время судебного процесса против Анджуло по обвинению в рэкетирской деятельности, когда распечатка записей оказалась приобщена к материалам прокуратуры. Коннолли с Моррисом подправили исходный отчет, в котором говорилось об участии Балджера в подпольном игорном бизнесе, ростовщичестве и вымогательствах, а также о возможном привлечении его в качестве наемного убийцы мафии. В Главное управление ФБР поступила «отредактированная» версия. Коннолли решился на грубое вмешательство, исказив истинные факты. Например, на одной из записей Дзаннино убеждал Анджуло воспользоваться услугами Уайти и Стиви для убийства мелкого гангстера. В другом случае консильери с почтением отзывался о новых главарях «Уинтер-Хилл» – надежных партнерах в «акульем промысле» и организации азартных игр. В действительности братья Анджуло постоянно обсуждали дела, ставшие предметом неудавшегося полицейского расследования, – совместный грязный бизнес мафии и гангстеров из «Уинтер-Хилл». Верхушку мафиозного клана занимал вопрос раздела территории с Уайти и Стиви, эта тема часто мелькала в разговорах братьев. Джерри Анджуло произнес знаменательную фразу, когда речь зашла о миллионах долларов, добытых парой особо ценных осведомителей ФБР путем вымогательства: «Уайти принадлежит весь Южный Бостон, а Стиви – весь Саут-Энд».

Бюро не только объявило эти «вотчины» заповедными, но вдобавок тщательно их охраняло. Защита ФБР простиралась далеко за пределы игорного бизнеса, не связанного с насилием. Бо́льшую часть доходов Балджеру и Флемми приносили поборы с наркоторговцев и «черных» букмекеров, которым каждый месяц предъявляли ультиматум: «заплати или умрешь».

Дзаннино знал Стиви еще со времен гангстерских войн шестидесятых годов, когда тот убивал по заказу воротил преступного мира. Ларри с удовольствием вспоминал, как Флемми прикончил Уильяма Беннетта, ростовщика из Дорчестера, которому вздумалось морочить мафию. (Уилли был одним из трех братьев Беннетт, убитых по приказу Дзаннино из-за денежных и территориальных споров.) Кровожадный консильери не видел Балджера в деле, но достаточно слышал о нем: Уайти предпочитал действовать издалека, расчетливо и жестоко.

Зная о репутации гангстеров, Дзаннино надумал обратиться к ним, когда потребовалось решить вопрос с мелким бандитом Анджело Патрицци. Этот туповатый костолом, недавно бежавший из тюрьмы, поклялся отомстить двум бойцам коза ностра, которые убили его брата, задолжавшего ростовщикам. Угрозы слышали многие, главари мафии не могли оставить без внимания подобную дерзость. С Патрицци нужно было разобраться немедленно. Тридцативосьмилетний беглый заключенный, кое-как окончивший восемь классов, не отличался живостью ума: он увлекался наркотиками и алкоголем, вдобавок в голове у него застряла пуля. Однако, когда в гараж, где он работал, стал наведываться с «дружескими визитами» Фредди Симоне, подручный Дзаннино, Патрицци тотчас смекнул, что это значит, и залег на дно в Саути. Дзаннино предложил Анджуло привлечь к делу Балджера. Тому ничего не стоило отыскать беглеца на своей территории. «Уайти и Стиви снесут на хрен башку подонку», – пообещал он.

Но Анджуло не захотел обращаться к Балджеру с просьбой, тем более что тому предстояло еще выплатить мафии солидную сумму в 245 тысяч. Считая досадное осложнение с Патрицци «внутрисемейным» делом, Дженнаро предпочел безопасное решение – послать несколько бойцов мафии, чтобы расправиться с недоумком, которому вздумалось сыпать угрозами. Осторожный Анджуло всегда помнил о тех, кто мог бы свидетельствовать против него, если что-то пойдет не так. Балджер не принадлежал к коза ностра и не был связан клятвой верности «семье». Анджуло не пожелал даже привлечь Балджера к поискам Патрицци, с тем чтобы остальное взял на себя солдат мафии Конни Фрицци.