Ветры перемен - Джек Чалкер

Она помолчала немного, потом продолжала:

- Не знаю. Прямо-таки забавно. Понимаешь, Зенчер был готов последовать ее совету, и тут, ну... что-то случилось. Может, вдруг сообразил, чем это для него обернется. Сообразил и передумал. Хотела бы я знать почему.

Чарли нахмурилась:

- Знаешь, для мужчины он что-то слишком уж засиделся на толчке. Черт! Мне все это совсем не по вкусу! Эх, стянуть бы у Зенчера его гипнотический кристалл. Вот бы он поплясал под нашу дудку! Или достать бы хоть какое-нибудь оружие, на крайний случай.

- Вряд ли Зенчер собирается что-нибудь провернуть уже этой ночью. Он пока раздумывает. Не забудь, ему ведь нужно заставить нас самих попасться так, чтобы его нельзя было обвинить.

- Почему Зенчер не пустит в ход этот свой камень, - задумчиво проговорила Чарли. - А может быть, он уже это сделал, только мы не поняли или не заметили?

- Навряд ли. Почему-то ему не хочется использовать эту штуковину против нас... Ага! А не от Булеана ли он ее получил! Вот и боится, что, если с ее помощью навредит нам, Булеан узнает об этом, и тогда Зенчеру не позавидуешь.

- Ну а я... оп-па! Он идет... надеюсь, что он. Это действительно был Зенчер.

- Извините, что так задержался, - сказал он, - но там было занято, мне пришлось долго ждать. Ну, Чарли, ты помнишь? Открывай нам двери, прислуживай, будь послушна, вообще веди себя хорошо.

- Похоже, я должна изображать этакую хорошенькую маленькую рабынечку.

- Учти, то, что ты будешь делать, не имеет особого значения, но если ты не будешь этого делать, это привлечет внимание. Начнут сравнивать твое лицо с тем, какое описано в объявлении о розыске, а здесь все знают, что мне доводилось работать на акхарских волшебников. Я ведь говорил уже: если награда достаточно велика, тебя поспешат схватить, даже если не будут уверены, что нашли ту, что нужно.

Спорить не приходилось. Она отворила им дверь, они вышли, она следом. Не нравился ей этот вонючий мир, ну ни вот столечко.

Большой город ночью казался каким-то нереальным. Само собой, "район развлечений для взрослых" был ярко освещен и выглядел весьма оживленным, но вне его лишь отдельные огни на некоторых из самых высоких зданий свидетельствовали о том, что другие кварталы города вообще существуют. Впрочем, само существование процветающего "района для взрослых", свидетельствовало, что здешнее общество не так уж консервативно, как казалось на первый взгляд.

Большей частью здесь попадались мужчины, одетые во франтоватые костюмы в стиле Робина Гуда;

Чарли приметила несколько трехколесных закрытых кэбов. Закутанные в плащи женщины ожидали, пока кэбмен подходил к дверце, стучал, после чего некто распахивал дверцу кэба перед женщиной и помогал ей войти. В этом обществе, где были приняты браки по уговору между незнакомыми людьми, женщины пользовались всеми услугами этих породистых самцов, получая от них то, чего им не могли дать мужья. Чарли почувствовала странное удовлетворение. Сколько лет мужчины проделывали все это - самое время предоставить и женщинам такую возможность, не заставляя их унижаться до связей с соседом или почтальоном.

Здесь, в этом районе, теряли силу все законы и запреты, здесь нормой были порок и наслаждения, здесь исчезали разочарования и рушились социальные преграды. Не особенно приятное место, но просто необходимое.

Почему-то теперь роль, которую ей предстояло играть, показалась ей менее унизительной - просто еще одна из сферы услуг, вроде дворецких, горничных, экономок, садовников. Это был новый для нее взгляд на такие вещи, и у него был один явный изъян. Если такие "услуги" оказывают добровольно, тогда, возможно, это - необходимое занятие. Но стоило взглянуть на потерянные лица за стеклами витрин, на уличных сводников, и становилось ясно, что многих из тех, кто оказывает эти самые услуги, держат взаперти и безжалостно накачивают наркотиками. В этом обиталище порока правили те, кто использовал других людей, как плотник использует молоток и гвозди - инструменты, которые легко заменить, а когда износятся - выбросить.

Чарли отворила дверь таверны, пропустила своих спутников вперед и сама вошла следом. Час был поздний, в таверне было не особенно людно, и они легко нашли свободный столик. Чарли пришлось отодвинуть стулья и помочь своим спутникам усесться поудобнее, прежде чем сесть самой.

В таверне пахло чем-то вроде бифштексов, которые готовились на длинной угольной жаровне в глубине зала. Немногочисленные официанты, повара и бармен были мужчины, несколько женщин, каждая вместе с группой мужчин, делали то же самое, что Чарли. Их лица и тела были причудливо и ярко разукрашены. Вокруг глаз у одной женщины был похожий на маску рисунок в виде оранжевых кошачьих глаз, а сквозь прозрачное одеяние были видны рисунки на теле. Сэм обратила внимание на то, как женщины вскакивали, чтобы поднести огонь к сигаре или сигарете клиента или сделать для него еще что-нибудь, неизменно с улыбкой и с явным стремлением предугадать его желания. Сэм наклонилась к Зенчеру и шепотом спросила;

- Кто это?

- Это не обычные проститутки, - очень тихо ответил он. - Это специалистки высшего класса. Такое положение занимают только самые искусные и красивые. За очень высокую плату один вечер они будут исполнять любое желание клиента. Ш-ш-ш! Идет официант!

Подошел мужчина в переднике, который когда-то, вероятно, был белым.

- Что прикажете? - спросил он на акхарском.

- Два бифштекса для нас двоих, средние, и подайте для леди дамскую тарелку и домашнего вина;

Мы будем пить пиво.

Официант кивнул и удалился, отдал какие-то распоряжения, а затем принес поднос с огромным кувшином густого темного пива, двумя глиняными кружками, вмещавшими не меньше кварты, графином и бокалом на высокой ножке. Он поставил все это на стол, но подавать не стал, а отошел к стойке.

Чарли, уже успевшая заметить, как вели себя другие женщины, встала и налила пиво в кружки даже не без некоторого шика. Кувшин был удобный, хотя для нее, пожалуй, тяжеловат. Прислуживая, она подходила к своим спутникам так, что оказывалась с левой руки. Потом она вернулась к своему месту, пилила в свой бокал немного темно-красного вина и села, удовлетворенно улыбнувшись одобрительному кивку Зенчера. К тому же женщины были так чертовски обаятельны и совершенны, что она ощутила дух соперничества.

Ее немного беспокоило, как подействует вино, выпитое на пустой желудок, но, слегка пригубив свой бокал, нашла, что его содержимое удивительно душисто и вкусно. Когда им принесли еду, она уже почти допила налитое вино и, почувствовав приятную теплоту, решила попробовать выбросить из головы все заботы и просто представить себя одной из этих красоток.