Тайны волков - Дороти Херст

Тали выпрямилась. Все ее мышцы напряглись от решимости.

— Я согласна.

Ниали улыбнулась.

— Хорошо, — сказала она, коснулась ладонями лица Тали, прижалась губами к ее лбу и долго смотрела в глаза девочки. — Когда все уляжется, мы пойдем к другим старшим крианам, которые живут за краем Долины, и ты пройдешь посвящение.

Я чуть не взвизгнула вслух. Как только Ниали сказала, что Тали станет крианой, я забеспокоилась. Если она будет крианой племени Лин, ей придется остаться в Долине, а я-то собиралась взять девочку с собой на поиски матери. Не знаю, какое выражение было у меня на морде, но Ниали с тревогой взглянула в мою сторону.

— Я заберу ее у тебя ненадолго, Серебряная Луна. Меньше чем на одну луну. Ну или пойдем с нами, если волчьи крианы разрешат.

— Я хочу пойти! — выпалила я и рассказала Ниали то, о чем должна была молчать в присутствии верховных, — о своей матери и о том, что собиралась ее найти.

— Я не знала Неесу, — сказала Ниали, — но охотно познакомлюсь с ней.

Как будто огромная тяжесть свалилась с моей души. Я задумалась, как бы вывести Тали из Долины. Брелан и Миклан, несомненно, пошли бы тоже. Я посмотрела на Тали и Брелана и поймала взгляд Аззуена. Он ухмыльнулся.

Но Ниали еще не закончила.

— Крианы за пределами Долины должны знать, чем мы тут заняты, но ни у меня, ни у Тали не получится к ним сходить. Брелан, ты расскажешь им о том, что изменилось в Долине, и приготовишь к нашему приходу. Если все получится, мы отправимся в путь, как только появится Теплая Луна.

Теплой Луной люди называли Рождающую Луну.

Тали напряглась.

— Не могу, — сказал Брелан. — Только не теперь, когда я нужен Тали. Халин и Ринали хотят, чтобы она перешла в племя Риан. Тали говорит, они уже пригласили Давриана пожить у них. Меня они не пригласили… — В голосе юноши звучало несомненное беспокойство. — Я служу тебе, Ниали, — с уважением произнес он, — но Тали — моя, и я должен ее защищать.

— Ты служишь крианам, Брелан, а не мне одной, — заметила женщина. — Я только что рассказала Тали о ее обязанностях. Ты позабыл о своих?

Брелан опустил глаза.

— Ничего страшного, Брелан, — сказала Тали. — Это ненадолго, и с Халином я как-нибудь справлюсь.

— Вот потому-то я и волнуюсь, — ответил тот с улыбкой. — Обещай, что будешь осторожна, Тали. Не зли Халина. Подожди, пока я вернусь, и не спорь с ним.

— Хорошо, — произнесла она.

Брелан присел и заглянул мне в глаза.

— А ты позаботься о ней, пока меня не будет, Серебряная Луна. Обязательно.

— Обещаю, — ответила я, коснувшись носом его ладони. Он не понял слов, но знал о нас достаточно, чтобы догадаться.

Юноша встал и притянул к себе Тали, зарывшись лицом в шерсть у нее на голове.

— Дослушай, Тали, — сказала Ниали. — Потом я уйду, и вы попрощаетесь.

Девочка, в объятиях Брелана, повернулась к бабушке.

— Тебе придется доказать свою силу, — продолжала криана. — Мы обошлись без свидетелей, и лживые крианы постараются помешать тебе. Но ты все равно криана… — Ниали посмотрела на нас троих. — Вы должны помогать Тали, друзья мои. Если она убедит племя, что вы охотитесь по ее указке, то обретет некоторую власть.

— Мы так и сделаем, — ответила я.

— Знаю, — сказала Ниали, а затем встала и, опираясь на палку, медленно зашагала к краю рощи. Она посмотрела на молодых людей, на нас и направилась через заросли к своему жилищу. Мы с Аззуеном и Тревеггом, поняв намек, тоже ушли.

Мы собирались вернуться в человеческое стойбище, но едва успели выйти из тополиной рощицы, как я услышала поспешные шаги и почуяла Уннана. Я сомневалась, что он настолько глуп, чтобы напасть на меня в присутствии Аззуена и Тревегга, а потому не слишком встревожилась. Подбежав к нам, он остановился.

— Я ухожу, — заявил Уннан. — Не хочу бегать в стае, которая любит людей. Меня пригласили в стаю Озера Ветров, и Рууко с Риссой сказали, что я могу пойти.

— Это решение будет непросто отменить, молодой волк, — заметил Тревегг.

Уннан слегка опустил хвост.

— Но возможно, всё к лучшему, — продолжал старый волк, глядя на нас с Аззуеном. — Я знаю, здесь ты не всегда чувствовал себя желанным. Каждый молодой волк должен идти своим путем. Если твой путь расходится с Быстрой Рекой, — значит, так надо.

Я промолчала, не желая делать вид, что мне жаль расставаться.

Тревегг коснулся носом морды Уннана.

— Ступай, будь здоров и чти стаю Быстрой Реки.

Уннан слегка дотронулся до Тревегга, повернулся хвостом к нам с Аззуеном и ушел.

— Теперь на сборных местах будет лучше пахнуть, — помолчав, произнес Аззуен.

— И дичь не услышит наше приближение за сорок волков, — рассмеялась я.

— Довольно! — прервал Тревегг. — Если ты надеешься однажды стать вожаком, Каала, научись ладить даже с теми волками, которые тебе не нравятся. Уннан — хороший охотник, он помог бы нам выкормить новых щенков. Никогда не знаешь, кто и чем окажется полезен. Мне хорошо известно, что Веррна тебя не любит, однако она поддержит твой замысел, если поверит в него.

Я опустила хвост в знак уважения, но все-таки не смогла скрыть радость от ухода Уннана. Я устала от его соглядатайства и злобы.

Понаблюдав за мной, Тревегг тихо зарычал.

— Франдра и Яндру захотят узнать, что происходит, — сказал он. — Встретимся у человеческого становища. Подумай над моими словами, Каала.

Как только старый волк оказался за пределами слышимости, Аззуен подтолкнул меня.

— Стае будет лучше без Уннана, Каала, — подтвердил он. — Теперь не нужно все время о нем беспокоиться.

Я уже собиралась ответить, когда Аззуен ткнулся мне в плечо.

— Смотри.

Я проследила его взгляд. Там, на мягкой земле, был огромный отпечаток лапы, точь-в-точь какой мы нашли после того, как отдали людям добычу. Рядом виднелись еще два. От них пахло Милсиндрой и Кивдру. На сей раз верховные даже не стали скрывать свой запах.

— Они следят за нами, — сказал Аззуен.

— И ладно, — ответила я. — Значит, они видят, как хорошо мы справляемся. На следующую охоту мы приведем всю стаю, и пусть верховные смотрят сколько вздумается.

Я зашагала прочь, но тут же остановилась, вернулась к отпечаткам, присела над одним из них и оставила кучку помета. У Аззуена глаза на лоб полезли.

— Вот так, — сказала я и направилась к человеческому стойбищу.

Мы с Тревеггом и Аззуеном почти четверть луны провели у людей, вместе охотились и спали у их костров. Мы еще дважды успешно сходили на охоту, хотя и получилось не так впечатляюще, как в первый раз, в Старом Лесу. Тали и Ниали опять побывали на сборной поляне и привели с собой Миклана. Заразительное добродушие мальчика рассмешило даже Веррну. Давриан почти каждый день приходил к племени Лин, но на ночь возвращался к себе, и Тали как будто беспокоилась все меньше и меньше. Люди постепенно привыкли видеть волков в своем стойбище и делились с нами мясом — совсем как с сородичами.

А потом, через пять дней после первого визита Тали и Ниали к упавшему дереву, я проснулась, почуяв в воздухе неладное, — страх ворвался в мои сны и заставил меня заскулить. Было около полудня — лучшее время для сна, — и я понятия не имела, отчего проснулась и что вызвало в душе такую панику, но почувствовала: стряслась беда.

Мой скулеж разбудил Аззуена и Тревегга.

— Что-то случилось, — шепнула я, когда старый волк приоткрыл один глаз.

Морда у него совсем поседела, и Тревегг выглядел на все свои девять зим. Мне было неловко его будить. Он сонно моргнул и зевнул, но тут же широко раскрыл глаза и принюхался. Крутя носом, Тревегг встал и трижды обошел вокруг, ловя сложные переплетения запахов. Он заскулил. Я еще никогда не слышала, чтобы Тревегг скулил. Даже не задерживаясь, чтобы потянуться, размять суставы и сбросить сонную одурь, он пробежал с одного конца стойбища на другой, то высоко задирая нос, то обнюхивая землю, а затем метнулся в заросли.

— Что он делает? — сонно поинтересовался Аззуен.

Тревегг примчался обратно, двигаясь проворно, как никогда.

— Идем, — сказал он. — Нужно предупредить стаю. И найти Франдру и Яндру.

Тревегг был самым спокойным волком из всех, кого я знала, но теперь в его голосе звучала тревога. Он покружился на месте, подняв нос.

— Зачем? — спросила я. — Мы не можем просто взять и уйти. Люди только-только начали нам доверять. Мы должны остаться здесь, если хотим сохранить мир.

— Мира не будет. Если случилось именно то, что я думаю, война с людьми — лишь вопрос времени.