Тропы воздуха (Крылатый, вторая книга) - Анна Тьма

Ван откинулся на стуле, с тоской поглядел на десятника и когда заговорил, то в голосе звучала нескрываемая усталость:

-- Ты не понимаешь, да, бессмертный? Единственный шанс для нас обоих -- вернуть из Бездны умершего бога. Только Феникс способен разобраться во всём этом... -- и брат сказал в чём именно, не заботясь о рамках приличий. Помолчал и добавил тише: -- Да и не сможем мы оставить Феникса в такой... беде.

Воцарилось молчание. Первым его нарушил Арис:

-- А что ты скажешь, малыш?

-- А я должен что-то сказать? -- Какой интересный цвет у этого золотистого нектара. Вкус тоже ничего... -- Меня мама ждёт. Отец, наверное, уже поседел от беспокойства, а дядя опять разучился улыбаться. Я уж про старшего брата молчу. Наши тени наверняка на полпути к архипелагу Даахов и мне страшно за них. Эти двойняшки ведь совсем с головой не дружат. И дед стопудово с ними отправился, а когда дед злой -- мир трясёт, -- помолчал, разглядывая пустой бокал. -- Хотя лучше пусть они останутся в неведении. Не хочу, чтобы они видели меня беспомощным.

Поднявшись, молча вышел из дома. Не хочу никого видеть. И рана ноет...

Неповторимый воздух ночи успокаивал расшатанные нервы. Глубоко вздохнув, я решил, что всё не так плохо. Сад встретил прохладой ночи и очарованием темноты. Побродив среди деревьев, я выбрал одно с выступающими из земли толстыми корнями. Оно будто создано, чтобы под ним было удобно сидеть. Серебристые листья источали слабый свет.

Гитара в руках, прижав аккорд, перебирают пальцы струны. Музыка тревожит тишину этой ночи, зовёт в путь, рассказывая о том, что ни времени, ни сил больше нет ждать. Я должен бежать, лететь, уходить отсюда! Мне нет места в мире вечного покоя, сколько всего ждёт меня там, впереди?! И как мало времени...

Как бы ни хотелось верить в своё чудесное спасение, я -- тёмный. Чувство, как моё тело медленно отказывается функционировать -- ни с чем не спутать. Что-то убивает меня изнутри, медленно, но верно.

Голос вплёлся в музыку сам, я даже не сразу осознал слова этой песни.

Мой путь среди звёзд не написан,Дороги менял как хотел и как мог.Бежать и лететь, мне закон неписан!Всё небо, весь мир у моих ляжет ног!На месте стоит только мёртвый герой,Не зная сомнений шагну в пустоту!Сомкнуться ада врата за спиной,В вечность шагнув, я не упаду!Танцуй, свет на конце клинка!Танцуй, Смерть в белом платье!Танцуй, задыхаясь от крика!Ты попадёшь в её объятье!..

Всей душой, на пределе сил, не жалея голоса... Не жалея лёгких, которые нужно беречь! Гитара поёт под руками, отдавая мою душу ночи...

Не держи меня в своих оковах, свет!Не за жизнь стоял на коленях мой бог!Ценой смерти стал ему данный обет!Его жизнь, его веру я не сберёг...Мне ранняя стала смерть тишиной.Не успеть полюбить, не успеть повзрослеть.Станет жизнь для меня пустотой,И мне жить не успеть, не успеть...Танцуй! Кровь на конце клинка!Танцуй! Избранный небом!Умирай, задыхаясь от крика!Лети! И погибнешь свободным!..Гори дотла моя крылатая душа!Клетка сиянием нас погубит!Пылай, оковы жги моя душа!Эта земля нас не забудет!..Прозревший однажды глаз не закроет,Оковы и цепи не сможет надеть.Свободный врагов своих кровью умоет.В пламени адском мне не сгореть...

Тихий звон под спокойными пальцами. Отложив гитару, касаюсь, морщась, живота. Болит. Промокли бинты и белый шёлк снова окрасился алым. Подношу к лицу окровавленные пальцы и вижу тусклый, едва различимый, но всё же свет. Если это только ссадины, как сбитые пальцы или разбитое колено -- света незаметно. Но если рана глубокая... эх. Нужно быть аккуратным. Вот они, последствия моей глупости.

-- Тебя настолько тяготит мой мир?

Арис. Почему я не удивлён? Не хочу даже оборачиваться. И лучше бы промолчать, но чутьё говорит, что нужно высказаться. А чутью я верю.

-- Что мне ответить тебе, бессмертный из теплицы? Жизнь, которую я люблю, ты сочтёшь адом. Ты ведь знаешь, что такое Ад, изначальный? Хотя, откуда тебе... Это место в Посмертии, где в череде бесконечных страданий человеческие души расплачиваются за свои грехи. А я хожу в "Ад" на прогулку, потому что... ташшас. Жизнь на лезвии ножа, я уже изрезал все ноги, но если бы что изменил -- спас бы бога, умершего на моих руках. Подарил бы новую сказку одной маленькой девочке... И, знаешь, наверное всё же убил бы одного прекрасного рыжего ангела. Она почти что сломала мне жизнь, а я не смог за это перерезать её красивую белую шейку.

Воспоминания о Майе заставили сжать зубы. Моя единственная любовь, моя гитара, сама по себе вернулась в руки. Страж молчал долго-долго, да и я не спешил заговорить снова. Только струны под пальцами едва слышно звенели. Хорошие у меня струны. Особым образом обработанное серебро... прочные как сталь.

-- Ты безумец... -- в этом тихом голосе можно услышать много. Страх, отчаянье вызванное беспомощностью и невозможностью что-то изменить, непонимание... Нет, непринятие того, что начал понимать.

-- А ты дурак, -- пожал плечами я, по-прежнему не спеша обернуться.

Перебрал струны и запел, не щадя ни себя, ни того, кто слышал меня:

...Путь в никуда!Я зову, но мне в ответ ни слова!Путь в никуда!Из-под ног моих уходит земля!Путь в никуда!Я искал себе пути иного!Путь в никуда!Ничего уже исправить нельзя!..Пусть душа моя кричит от боли!Пусть в глазах стоит сплошной туман!Лучше камнем вниз, чем жить по чьей-то воле!Этот путь я выбрал сам!.. #

# Ария - Путь в никуда

Даже не оборачиваясь, могу понять, что мои слова попали в цель. Ехидно улыбаюсь.

-- Я не просто так пришёл, принц тьмы, -- вздохнул страж. Угу, ловко перевёл тему, возразить-то нечего. -- Тебя тут кое-кто искал.

-- На кой я кому-то среди ночи понадобился? -- к удивлению примешалась толика испуга. -- Вы же вроде дневные жители, в отличие от меня.

Я даже соизволил повернуться к стражу. Тот стоял, прислонившись к тонкому стволу белого дерева и устало глядел на меня. "Свалился ты на мою голову. За какие грехи?" -- можно было легко прочесть в лице.

-- Для того чтобы принести извинения, -- ответил изначальный.

-- Пусть приходят, -- великодушно разрешил я.

Страж не удержал смешок и растворился в воздухе, как не было. Ловок, лесной житель... Пальцы уже перебирали серебро струн в довольно весёлом ритме. Мне больно и ты берёшь себе мою боль, чёрная красавица. Радость мою ты тоже берёшь, но возвращаешь вдвойне.