ОПГ «Деревня» (СИ) - Alchy

Вышел через скрипнувшую дверь в сени, потом на крыльцо — на улице подмораживало. Раскашлявшись, раскурил трубку и трусцой направился в туалет. По пути из туалета дернулся, по старой памяти, к гусям, но вспомнил, что всё. Гуси теперь у Анисима, тот развил кипучую деятельность и за месяц возвели не только вторую конюшню, но и коровник.

В котором сейчас, после долгих переговоров с угрозами, подкупами и использованием административного ресурса — собрали под двадцать голов крупного рогатого скота. На развод и селекцию, а так как коровы с бычками занимали лишь малую часть отапливаемого коровника — большую часть отвели под птичник. С курицами и гусями, гусей по большей части перебили с наступлением холодов (в сенях у Егора висело четыре с половиной тушки гусиных, половину они на двоих съели в охотку), оставив на развод самок, да несколько самцов. А курицы исправно снабжали яйцами детский сад и подростков, которые проходили обучение то у врачей, то у Расула.

Совместное проживание КРС и птицы было временным. В планах Анисима было серьезно заняться селекцией и увеличением поголовья, так что уже летом ожидалась постройка отдельного птичника. Заодно появилось немало новых рабочих мест и неожиданно - в передовики производства среди скотников выбились вызволенные из плена Федус с Васей. Как говорил Серёга: «Пенитенциарная система РФ за много лет не могла исправить, а несколько дней у башкир сотворили чудеса. Так что всем оступившимся будем давать шанс — пару месяцев исправительных работ у Азата! И если это не поможет — тогда в колодки и на завод».

Пока впрочем, после рассказов Федуса о мытарствах и страданиях, будучи в полоне — всплеска криминала не наблюдалось. Были мелкие конфликты на бытовой почве и из-за личной неприязни, но всё это обычно утрясалось между самими участниками, до дружинников и тем более участкового эти происшествия доходили уже в виде слухов и сплетен. Случаев хищения на производствах не было, пока.

А производства разрослись, пол-гаража отдали под винокурню и бродильный цех, Расуловские умельцы смастерили несколько бражных колонн, туда же ушла ректификационная колонна Егора. И у населения немало различных агрегатов собрали. На спирт перерабатывалась картошка и частично зерно в виде солода. Продукция из бражных колон со свистом уходила через казаков по окрестностям, элитный ректификат оставляли себе и частично казакам. Эксперименты с выгонкой самогона из немалого запаса сахарной свеклы из хранилища — провалились, самогон выходил не ахти, с запахом.

Въедливо прошерстив информацию, которой как на электронных носителях, так и в книгах - немало провалилось в прошлое - решили получать кустарным путем сахар. Ну или сироп хотя бы. И вот уже несколько дней, как эксперименты увенчались успехом. Выход сахара был не очень большой, большая часть уходила в черную патоку, да и сам сахар был не белым, а грязно желтым. Зато это был настоящий сахар, такой на Урале и по десять рублей за пуд продавали.

Всё упиралось в строительство известковой печи, чтоб производство развернуть, и дополнительно получать углекислый газ, для модернизации и улучшения процесса, но пока на это не замахивались. Кирпича не хватало катастрофически. Известь для очистки кустарным способом закупали в Старой Пристани, где занимались её обжигом для завода. И такое полукустарное производство выходило сверх рентабельным, даже по самым предварительным прикидкам.

Отработали получение древесного угля пиролизом, в первую очередь был нужен активированный — для винокурни и врачам. Для этого вырубили ближайший осинник, отбив его от лосей. Пришлось потратить патроны, зато помимо осины для угля — обеспечили деревню лосятиной. Скотину пускать под нож категорически запретили — слишком ценный актив, чтоб его просто жрать. Отходы от производства сахара в небольших количествах на ура шли на подкормку животинкам.

У Егора, помимо нескольких бумажных учебников по химии — и в электронном виде было немало информации, которую он извлекал по вечерам и пытался прикинуть, что можно воплотить в нынешних реалиях. Собственно говоря — коллективно этим занимались, голова шла кругом, не хватало интернета и узкопрофильных специалистов. Но были источники информации. Возможности для экспериментов и неплохая материально-техническая база.

Уже вышли в плюс, с самогоноварением. Деревня со скрипом переходила на рельсы полуфеодального капитализма, в результате торговли стали ходить местные деньги, решался вопрос с размером заработной платы, пока небольшой, деньги работающим комбинировали с выдачей продуктов. Но Галка уже начала понемногу торговать, в лавке появилось конопляное масло, от которого пока воротили нос, и мелочевку разную. Лиха беда начало, как говорится. Масштабы торговли обещали вырасти, пока ещё жирок в виде запасов не растрясли.

До морозов ударно трудились, вырубая лес и готовя к вывозу по снегу. В этом очень помогли как жители Айлино-Мордовского нанимаемые, так и Айле. Рассчитывались овощами и мукой. Местная мука, во первых - оказалась не такого качества, к которому привыкли избалованные прогрессом наши современники, во вторых — с посторонними примесями, в виде песка от крошившихся жерновов. Айрат со слесарями разобрались с валковыми зернодробилками, отрегулировали зазор в валках и сейчас деревня не только себя обеспечивала мукой первого сорта, но и на продажу уходило. По расчетам — подать предстоящую было выгодней уплачивать мукой, даже с учетом расходов на переработку.

Народ, конечно — так работать не привык, как вламывали сейчас, но не роптали. Никто не голодал, одеты, обуты. По частной инициативе заработало несколько мини-пекарен, обеспечивающих остальных хлебом и экономящим время. Социализировались и братья Шухвактовы — взяли подряд для скотного двора и занялись изготовлением конской упряжи. Кожи брали у Азатовских. Так же чинили обувь и грозились освоить изготовление обуви, более привычной, чем то, что носили местные.

«Жить захочешь — зашевелишься!» - с оптимизмом подумал Егор и озябнув, вернулся домой, не забыв выбить из трубки пепел. Снял куртку, проходя к столу — неосторожно приблизился к Гуглу, терзавшему кусок налима в своей латке. Тот яростно на него зашипел.

«Не кот растет, а пёсель» - Подумал Егор и сел за стол, наливая чая.

- Есть то не будешь? - Спросила Ксюша. - Хоть вон пару пряников съешь, с маслом, свежайшее, у Марфы вчера взяла.

- Ну если только парочку. - Ответил Егор, обычно с утра не голодный .

- Долго вчера сидел? - Ксюша пододвинула к нему чашку с маслом.

- Да нет, к одиннадцати у Марфы прогорел генератор, я ещё на твоем ноуте повтыкал пару часов, пока батарея не кончилась и спать. - Егор сосредоточенно и аккуратно намазал одну сторону пряника маслом.

- Скинул мне на флешку, что просила? После работы к Айшат хочу зайти, потрепаться о своем, о девичьем. Так что не теряй. И она уж старые мультики пересмотрела все, новых принести. Она уже совсем по нашему хорошо понимает, разговаривает не очень, а понимает всё.

- Ага, там советских мультиков выбрал, про животных всяких и «Машу и медведя» все серии. А то вы, поначалу, извини конечно — как ебанько, ей такое показывали. Я бы на её месте родил недоношенного, от фэнтези вашего. Не зря я для Мани мелкой в свое время мультики качал, хорошо, что не стер, пригодилось. Как она, когда рожать то?

- Не будет она рожать, - Ксюша жалостливо вздохнула, - кесарить её будут, сама не разродится, мелкая очень, Света говорит. И не знаю, захочет ли она уезжать после родов, тут как в сказку попала, и мультики, и родит благополучно. У неё ведь мать так умерла при родах, и её то же самое ждало.