Офицерский крематорий - Михаил Нестеров

Я покачал головой.

– Что не так? – спросил он. – Ты что, не рассчитывал найти здесь улики против капитана?

– О покойниках или ничего, или хорошее, – рассеянно заметил я.

Я все понял: Серж ухватился за версию, содержание которой я буквально выплеснул ему в лицо. Чтобы разработать такой план, нужно обладать мышлением гроссмейстера, а чтобы реализовать его – обладать отвагой военного. Есть такое выражение – нахрап. Карапетян – дерзкий по жизни и образу, я же знал его только по роли честного чиновника, да и просто воспитанного, с тактическим набором человека, роли, которую он оттачивал передо мной. Трудно волку сыграть умного барана, подумал я, однако с этой ролью Карапетян справился. Возможно, даже наверняка, он срывался и крушил все, что ему попадало под руку, и в первую очередь – пульт от телевизора. Потом сметал со стола минералку, соки, что-то диетическое и впивался острыми зубами в сырое мясо, запивал его кровью барана, которого ненавидел, но был вынужден играть эту роль, откажешься от нее, останешься… по крайней мере, без мечты, пусть будет так.

Я смотрел на фирменную банку, похожую на небоскреб в миниатюре – подсвеченный кучей прожекторов и словно созданный для того, чтобы разгореться жарким пламенем. Очень много ассоциаций родили во мне эти чувства, и я с этим ничего поделать не мог.

– Смотри, что еще завалялось на этих полках…

Кросс направил луч света на снимок, на котором были изображены Карапетян, Рита и Хромченко, последний словно прятался от вездесущего объектива, но не узнать его было невозможно. Это была фотография из коллекции Карапетяна.

Я в свою очередь направил фонарик на Кросса. Тот даже не пытался скрыть усмешку:

– Вот еще одна вещь: огниво шведского типа. Читай по слогам состав: магний, применяется для розжига в условиях любой влажности.

– Купил в соседнем магазине?

– Какая разница? – отмахнулся Кросс и вдруг горячо зашептал мне на ухо: – Это шанс, понимаешь? Это ты подкинул боссу идею – не я, не кто-то другой. Так что пенять тебе не на кого, разве что на свою фантазию.

– Ты не сделаешь этого! – так же горячо отозвался я, вставая на защиту покойного капитана. Они просчитали все, кроме одного нюанса: эти снимки доказывали причастность Хромченко к теракту, но другие снимки, которые я нашел в офисе Карапетяна, указывали на Сержа как на заказчика преступления. Но этот нюанс на виду, как они могли пропустить его? Если только… У меня снова, в который раз похолодела спина: их уверенность кроется в их осведомленности. Они знают, кто вломился в офис; они знают, что компромат на Хромченко у меня. Другое просто трудно представить. Единственное, что их сдерживает, так это другое вторжение «сообщника Риты». Ничего ценного из книгохранилища не пропало, только те снимки, которые находились в сети в свободном доступе.

– Только через мой труп! – запротестовал я.

– Как скажешь, – пожал плечами Кросс. Он вернул фотографию на полку, поднял с пола болторез…

Мне трудно было увернуться от метровых, тяжеленных ножниц. Я попятился назад, благоразумно убирая за спину руки, однако Кросс достал меня тычковым ударом. Он еще и подшагнул вперед, добавляя в удар мощи, и угодил мне точно в солнечное сплетение. Я рухнул на колени, как подкошенный. Я не мог дышать, не то что двинуться с места. Кросс подсел и перекинул меня через плечо, как тряпичную куклу. Он шел к машине, как людоед со своей жертвой, а я сам себе казался неподвижным, не я, а земля качалась сейчас, как маятник, медленно-медленно отсчитывая время… Он бросил меня в машину со словами: «Садись, двойка!»

Меня мутило, и я, сидя на заднем сиденье, обнимал спинку переднего, прижавшись к ней лбом. «Два – один в его пользу, два – один в его пользу», – крутилось у меня в голове.

Кросс не торопился вернуться в машину, как не собирался пока расстаться с болторезом. Я смотрел на него через запотевшее стекло машины и ничего не соображал, мне вдруг показалось, что он сошел с ума. Какого черта напарник застыл у ворот гаража, держа наготове ножницы, в его руках похожие на клюшку? Что он затеял?

Он был терпелив, как его хозяин, и, похоже, так же, как он, недалек. Он дождался полицейской машины, подъехавшей, надо сказать, с умом: накатом, с выключенным двигателем и огнями. Дальний свет и проблесковые маячки сверкнули одновременно, и пара полицейских, занявших места за распахнутыми дверцами машины, взяла Кросса на прицел табельных пистолетов:

– Стой! Не двигайся!

Кросс застыл ровно на пару мгновений, которых полицейским хватило на то, чтобы зафиксировать его в живописной позе… С него можно было ваять скульптуру «Громила». Но вот он наконец бросил ножницы и рванул к машине. Но смотрел я не на него. Мой взгляд был устремлен на дверцу гаража: в проушине висел замок с только что перекусанной дужкой. Во всяком случае, так казалось со стороны. Полицейские предотвратили факт «противозаконного проникновения в помещение» и зафиксируют это в своем рапорте. Потом сюда явится Хромченко-старший, полицейские попросят осмотреть гараж и сами там осмотрятся, это несмотря на то, что проникновения как такового не было. Гараж принадлежал жертве «чкаловского пожара», и все инциденты, соприкасающиеся с трагедией, тщательно расследовались в обязательном порядке. Это широко распространенная практика, и она применялась как в многомиллионной столице, так и в этом провинциальном городе.

– Садись, пятерка! – встретил я Кросса. И если бы сам я не был в розыске, не дал бы ему завести машину. – Ты работал с напарником, сволочь! Это он позвонил в полицию? Уже не Карапетян ли?

– Помолчи! – прикрикнул на меня громила.

Машина завелась с пол-оборота. Кросс показал себя неплохим водителем: тронул машину плавно, не дав ей сорваться в пробуксовку, а значит, закопаться в снегу. И она выехала со двора, а потом ввинтилась в ночной поток отечественного автопрома…

Он не стал петлять по городу, как сделал бы это дилетант, и я повысил ему оценку, добавив к пятерке плюс.

Кросс припарковался на привычном уже месте, в паре метров от книгохранилища и, выйдя из машины, задумчиво проговорил:

– Ты назвал Карапетяна моим напарником? У тебя что, крыша поехала?

– Я ни разу не видел его в окружении людей. И рядом с тобой не видел никого, кроме Карапетяна. У вас что, банда из двух человек?

Он хрипло рассмеялся и, признав во мне кое-какие достоинства, ткнул кулаком в плечо. И этот наполовину дружеский тычок оказался болезненным. Кросс был силен, как бык, и недостаток техники компенсировал недюжинной мощью.

Глава 23

«Возвращение в невинность»

Уподобившись Сергею Карапетяну, я включил телевизор. И живо представил себе Сержа – с пультом на диване. Но нет. Время для него сейчас – золото, он кует его, не отходя от журналистов, а последних – целый корпус, нескончаемая колонна… Я успел к выпуску десятичасовых утренних новостей.

«Вчера, в 23.15, во дворе дома по улице Феоктистова, 37, неустановленным лицом была предпринята попытка проникновения в гараж, принадлежащий Игорю Хромченко, погибшему во время пожара в ГУВД Новограда. Прибывший наряд полиции пресек попытку взлома, однако задержать преступника по горячим следам полиции не удалось. На месте преступления полицейские обнаружили молоток, посредством которого был взломан внутренний замок, и так называемый болторез, которым злоумышленник перекусил дужку навесного замка, но внутрь попасть не успел. Какова цель взлома гаража, в котором не было машины, – сейчас и выясняет следствие… Во время осмотра гаража прибывшая на место происшествия дежурная опергруппа обнаружила бензин «Зиппо». Напомним, что точно такая же банка была обнаружена следственной группой во время предварительного осмотра пострадавшего от пожара ГУВД, и находилась она непосредственно на месте возгорания. Эксперт объяснил, что часто очаг возгорания – не самое пострадавшее от огня место. Также из гаража Хромченко опергруппой были изъяты армейское магниевое огниво и фотография. Нашему корреспонденту удалось выяснить, что на снимке изображены три человека: Сергей Карапетян, его знакомая и капитан полиции Игорь Хромченко. Снимок был сделан в гостинице «Рэдиссон Лазурная» в сентябре 2012 года. В этой связи Сергей Карапетян сделал официальное заявление. Полностью текст заявления читайте на сайте…»

Мне неинтересно было читать полный текст выступления Карапетяна – я сам мог выступить в роли его спичрайтера, однако, поразмыслив, изменил решение и ввел в адресную строку смартфона адрес сайта.

Карапетян поспешил собрать пресс-конференцию. На ней он объяснил, когда и при каких обстоятельствах познакомился с женщиной по имени Рита, изображенной на снимке. На этом же официально и экстренно созванном собрании он заявил о том, что эта женщина была убита, он опознал ее, но считает невиновным столичного детектива Баженова Павла, который в данное время находится в розыске и, по информации источников, заслуживающих доверия, сам ведет розыск преступника. Дальше Карапетян благоразумно не стал развивать тему, высказал лишь надежду, что следствие установит настоящего убийцу, но в первую очередь – исполнителя и организатора теракта, жертвами которого стали шестьдесят полицейских.