Человек— гармония— природа - Анатолий Алексеевич Горелов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как видно из уставов экологических обществ, цель у них одна — достижение гармонии между человеком и природой. Но коль скоро экологическое движение хочет установить такую гармонию, оно само должно быть в соответствии с известным философским принципом внутренне гармонично.
Глава 3
Жизнь в согласии с природой
1. Овладеть легче, чем любить
Вспомним рассказ Джека Лондона «Белый Клык». Каким свирепым стал Белый Клык под влиянием людей, которые в угоду своим жестоким умыслам стравливали его с другими животными, и как постепенно к нему возвращались и развивались под влиянием новых хозяев заложенные в нем природой положительные качества. Идею этого рассказа вполне можно распространить и на взаимоотношения человека с природой в целом. Если поставить на место Белого Клыка биосферу Земли, а на место его хозяев все человечество, то на кого из хозяев оно больше походит и на кого должно походить?
Удерживаясь от мысли об отождествлении современного человека со Счастливчиком Смитом, нельзя все же не признать, что первая из моделей поведения встречается чаще и цепочка от Счастливчика Смита к современному человеку тянется через участившиеся случаи превращения охоты в поголовное истребление животных, а собирания растений — в их массовое уничтожение. Сбрасывание в водоемы загрязняющих веществ, от которых гибнет рыба, кажется менее жестоким, чем непосредственное убийство, по той же причине, по которой сбрасывание бомбы с самолета кажется менее жестоким, чем закалывание противника штыком. И там и здесь действует иллюзия опосредования времени и места преступления. Но в обоих случаях ответственность, конечно, одинакова. Названная нами первой модель поведения реализуется в наше время гораздо полнее, чем вторая, хотя редко в явной и непосредственно наблюдаемой форме, как у Джека Лондона.
Один из важных вопросов, которые порождает современная экологическая ситуация, о том, в какой степени экологические трудности обусловлены господствующими в настоящее время системами ценностей. Вопрос вполне уместный. Кризисные моменты во взаимоотношении человека с окружающей его природной средой, шедшие, как ни парадоксально, в ногу с усилением технической мощи человека, во многом определили перенесение внимания с вопроса о средствах переустройства мира для удовлетворения человеческих желаний и целей на характер самих человеческих ценностей. Маркс писал, что, преобразовывая природу, «…человек удваивает себя уже не только интеллектуально, как это имеет место в сознании, но и реально, деятельно и созерцает самого себя в созданном им мире»{32}. Общество проецирует на природу свои положительные и отрицательные стороны и тем самым во многом определяет состояние преобразуемой природы. Современный экологический кризис — в определенной мере симптом душевного и духовного неблагополучия человека.
В литературе прослеживается связь между экологическими трудностями и потребительской ориентацией. Последнее не следует путать с потреблением — удовлетворением потребностей, которые соответствуют внутренней природе человека и без которых сама жизнь человека невозможна. Потребительство — это преимущественная направленность на потребление в ущерб духу и душе, причем часто связанная с удовлетворением псевдопотребностей. Последние могут быть двух родов: превышающие действительные потребности и замещающие их (часто при невозможности удовлетворить действительные), и имеют свою внутреннюю и внешнюю детерминанты. Первая связана с искусственным формированием потребностей, вторая — преимущественно психологического свойства, однако обе они коренятся в социальной дисгармонии. Таким образом, это дополнительный социальный груз, накладываемый на природу.
Часто приходится слышать суждения о том, что рост материальных потребностей необходим для развития человека. Это верно в пределах, в которых речь идет об удовлетворении основных (мы не рассматриваем подробно слово «основные», потому что спорить о том, какие потребности относятся к основным, а какие нет, можно до бесконечности) потребностей человека. Сверх этого слово «рост», как характеризующее чисто количественные показатели, оказывается неадекватным. У семьи есть один телевизор, нужно ли ей приобретать второй, третий? Ведь это тоже рост материальных потребностей. Удовлетворение потребностей может не только способствовать развитию человека, но и препятствовать (если, скажем, человек все свободное время проводит под личной автомашиной или в поисках запчастей к ней). Правильнее говорить не просто о росте, а о развитии, совершенствовании, «возвышении» (В. И. Ленин) потребностей, гармоничном сочетании материальных и духовных потребностей как условии гармонии человека с природой.
В одних странах — «развитых» капиталистических — потребительство выражено сильнее и имеет свою традицию (по Марку Твену, цивилизация — это общество, формирующее потребности, в которых нет потребности), в других — так называемых развивающихся — только входит в моду.
В СССР потребительство, или, как его у нас чаще называют, вещизм, особенно разрослось в последние 20 лет. Сюда входит и чрезмерное потребление пищевых продуктов при ухудшении их качества (по данным медицинской статистики, 45 % советских людей страдают от излишнего веса) и стремление любой ценой заполучить в личное пользование различные товары, включая такое материальное выражение духовной культуры, как книги.
Качественные и количественные различия в проявлении потребительства зависят от места и образа жизни: у работников сферы обслуживания оно выражено сильнее, чем у рабочих, у горожан больше, чем у сельских жителей, и т. д. Это шкала градации при общей тенденции. Такое отношение проецируется и на природу. Подавляющее большинство людей ходит в лес не слушать пение птиц и любоваться цветами, а за ягодами, грибами, на охоту. Могут возразить, что это, мол, необходимо, так как существуют трудности с продовольствием. Но такое объяснение далеко недостаточно, поскольку потребительство распространено и в обществе, в котором продуктов в избытке. В принципе, сколько бы человек не имел, он всегда может хотеть больше и так до бесконечности, что показал еще Пушкин в «Сказке о рыбаке и рыбке». Может и не всегда верно, как полагал М. Зощенко, что человеку надо больше, чем он имеет, но уж точно меньше, чем он хочет.
Актуальной остается в нашей стране борьба с мещанством, для которого потребительство становится единственной целью и основным смыслом жизни. Мещане только потребляют культуру в ущерб истинно человеческой потребности ее производить. Социальный прогресс стимулирует изменение ценностей, однако этот процесс не происходит автоматически, и сами ценностные стереотипы не полностью детерминируются социальной обстановкой.
Каковы экологические следствия этого? Ориентация на потребительство ведет к истощению и деградации природы и опасна с экологической точки зрения как потому, что природа не в состоянии из-за конечности ее ресурсов в каждый данный момент времени удовлетворить бесконечные материальные потребности человека, так и потому, что, нацеленный на потребительство модных, престижных вещей, человек
