Шиноби Скрытого Хогвартса (СИ) - Кицунэ Миято

Нематериальный боггарт — весьма голодное существо. От него не так просто закрыться, но я и не закрывался. Мы остались одни.

— На-ру-то… — тихий хнык разрезал тишину. — На-ру-то…

Из темноты, пошатываясь и опираясь на стену, медленно вышла Хината. Её лицо было в ссадинах, одной рукой она придерживала живот, по её всегда мешковатой одежде расползалось чёрное пятно. Запах гари и крови ударил в ноздри.

Я молча смотрел на неё. Сегодня мой кошмар пришёл в образе Хьюга. Может, потому, что я снова о ней вспомнил.

— Я так любила тебя, Наруто, — она попыталась улыбнуться. И смотрела на меня своими большими светло-серыми глазами, в которых стояли слёзы. — Почему, Наруто?

— Прости, — глухо выдавил я. — Но это всё, что я смог сделать.

Хината покачнулась, и я подхватил её.

Пахло скошенной травой и кровью, а она медленно умирала на моих руках и шептала, что совсем не винит меня в своей смерти. Только плохо, что я оставил её и всех остальных.

* * *

— Гарри! — девчоночий крик заставил меня очнуться. Кто-то нещадно тряс. — Гарри!

Я открыл глаза, чтобы увидеть в синеватом освещении «люмоса» Фэй и Сьюзен, которые тормошили меня.

— Всё в порядке, — я встал, чувствуя лёгкую слабость. Вовремя же остановил поток магии, боггарт оказался каким-то ненасытным. Его питает не только страх, но и сожаление, паника, безысходность — любые негативные эмоции.

Впрочем, долго думать об этом было некогда, я увидел в глубине коридора восемь красных горящих глаз и инстинктивно потянулся к кунаю.

— Рон отвлёк боггарта на себя, он стал материальным, как ты и говорил, — пояснила ситуацию Фэй.

— Готовьте сундук, — скомандовал я. — Рон, быстрей сюда, мы используем «ридикулус», — крикнул я Уизли.

— Д-да, — его голос в ответ дрогнул.

Мы раскрыли сундук и приготовились ждать Рона, который с криком выбежал из коридора. Фэй преградила дорогу гигантскому пауку, который «сдулся» и превратился в крупную крысу.

— Ридикулус! — направила на боггарта заклинание Фэй, и крыса превратилась в таксу с забавными бантами на макушке и на кончике длинного тощего хвоста.

— Ой, ну до чего милый! — захихикала Сьюзен.

Мы, переглянувшись, тоже начали смеяться, оглашая коридор хохочущим эхом. Такса юркнула в открытый сундук, который к тому же сама за собой закрыла.

— Всё! — выдохнул Рон, прижимая сундук сверху.

— Ага, — я закрыл сундук на замок, который шёл в комплекте.

— Ну и страху я натерпелась! — сказала Фэй.

Мы переглянулись и снова заржали, но это, кажется, было что-то истерическое.

— Ты… Боишься… Это же была просто крыса! — сквозь смех сказал Рон.

— Да не из-за крысы, — буркнула Фэй. — Из-за всех вас. Это же было так опасно! Жуткие штуки эти боггарты, — она покосилась на сундук, который немного подскочил, а пойманный нами дух попытался выбраться из места заточения. — А вот нечего теперь! — хмыкнула Фэй, шлёпнув ладонью по сундуку, и засмеялась вместе с нами.

Часть 1. Глава 17. Рождественские каникулы

19 декабря, 1993 г.

Англия, Малфой-манор

— Мистер Гарри проснулся? — меня разбудил странный писклявый голос.

Я какое-то время бездумно смотрел на расписной потолок с лепниной, соображая, что нахожусь в гостях у Драко в Малфой-маноре и мне выделили целую комнату, которую обозвали «зелёной гостиной». До краёв кровати, даже если на ней раскорячиться на шпагате, было не достать, я утопал в перине, и мне всю ночь снилось, что я лежу лицом в грудях Цунаде-баа-чан. Видимо, гормональная перестройка окончательно меня догнала и просто перепадами настроения дело не закончится. Впрочем, мне уже четырнадцать летом будет, довольно гадский возраст, насколько я помню. Вечно какие-то неловкости, возбуждаешься по делу и не по делу, в голову лезут глупости. Приходилось выматывать себя тренировками, чтобы организм был более-менее послушен, к тому же у меня чакра была и контроль полный, дисциплина и более глобальные задачи, типа стать сильней и спасти Саске. И то приходилось стараться не думать о банях, в которых подглядывал за женщинами крёстный. Но зато я тогда хорошо подрос и перестал быть мелким… Правда, сначала начали расти ступни и ладони: Джирайе приходилось покупать мне ниндзя-ботинки где-то раз в три месяца, пока нога окончательно не сформировалась. Из-за этого непропорционального взросления выглядел я смешно лет до пятнадцати. Потом вроде ничего так, и с девчонками стало срастаться, не только по морде получал…

Так, что-то я размечтался… В этой холодной Британии все упакованы так, что даже не посмотреть толком, хотя, может, это к лучшему. Тут нравы совсем другие, типа до свадьбы «ни-ни». Ну или с невестой… Ох, что-то, действительно, слишком много об этом думаю. Хорошо было в восемь лет — я не парился по этому поводу совсем. А то так, глядишь, пополню армию поклонников, которые пускают слюни на Алису. Не, с друзьями так нельзя…

— Сова принесла послание мистеру Гарри, — снова раздался голосок, и я подскочил от неожиданности.

Думал, что мне приснилось.

Сел на кровати и увидел домового эльфа. Ну конечно, кто это ещё мог быть?! Просто он мелкий и даже до матраса макушкой не достаёт, а кровать довольно высокая.

— Что? Ураги? Сюда прилетела Ураги? — удивился и забеспокоился я.

Свою полярную птичку я отправил в Литтл-Уингинг перед вчерашним отъездом в Малфой-манор, в последнюю минуту: всё боялся, что «кто-нибудь бородатый» эту поездку сорвёт. Написал тёте, что приеду к ним в Сочельник, а пока погощу у Драко, обрисовал, в общем, всю ситуацию с этими опеками и гостями.

— Минни не понимает, — моргнул эльф.

И я сообразил, что передо мной эльф-девочка, причём, скорее всего, та самая, которая всегда оставалась невидимой и опекала Драко в детстве. Кажется, когда мистер и миссис Малфой прознали про отлучки сына, то приставили к Драко другого эльфа.

Она была в выглаженном и накрахмаленном белом полотенце, на котором был чёрно-зелёный герб с крупной буквой «М» по центру. Полотенце было хитро завёрнуто и задрапировано на манер римской тоги. Даже у Кричера не получалось так красиво все складочки уложить: как я и думал, эльфы Малфоев все из себя опрятные. А ещё симпатичные. Для эльфов, конечно. Уши у Минни были относительно небольшие, особенно если сравнивать с Кричером, и стояли торчком. Носик узенький, острый и чуть вытянутый. Крупные голубые глаза, обрамлённые светлыми ресничками. На вид Минни была довольно молода, наверное, как раз возраста того сумасшедшего Добби. Впрочем, несмотря на постоянные набеги на кухню Хогвартса, намного лучше разбираться в эльфах я не стал.

— Сова, которая принесла послание — полярная? Белая такая? — пояснил я свою мысль домовушке.

— Минни узнает, — с тихим хлопком пропала она и через минуту, когда я всё же выполз из перины, появилась снова. — Сова серая, — сообщила Минни.

Я поразмыслил, от кого же может быть это послание и стоит ли его вообще читать. Вдруг та же МакГонагалл с подачи Хигэканэ мне повелевает в школу вернуться? Кто знает. А так «не получал ничего», и дело с концом. Раз у домовушки письма нет, значит, получить надо «из лап в руки» — так делают, чтобы знать, что послание доставлено до адресата.

— Ладно, я сейчас умоюсь, переоденусь и посмотрю, что там за письмо пришло, — обтекаемо сказал я.

Минни деликатно исчезла, точнее, стала невидимой, так как её магию и присутствие в комнате я всё равно ощущал. Видимо, её приставили ко мне кем-то вроде личной служанки.

Быстро совершив утренний моцион, я вернулся в комнату и переоделся. На видном месте на уже заправленной кровати меня ждали брюки и чёрно-зелёная рубашка, ладно хотя бы не классическая мантия, а то и в школьной надоело.

В семье Драко все из себя аристократы, это не с Сириусом, который с удовольствием носил джинсы и футболки, как, впрочем, во всей Годриковой Лощине в этом смысле было довольно спокойное отношение к маггловской одежде. Всё же Годрикова Лощина слишком долго соседствовала с магглами Ститианса. Люди старались носить что-то нейтральное, что подходило бы для обоих миров и не требовало бесконечного переодевания или чар. В Блэк-хаус Сириус обычно надевал сюртук, похожий на одежду Снейпа-сенсея. Я там носил школьную мантию, чтобы не раздражать леди Вальбургу внешним видом или «похожестью на маггла». Матери Сириуса, с которой мы заключили очень важное для меня пари, я старался понравиться и не нарывался.