Презумпция достоверности (СИ) - Сладкова Лидия

Глава 20

— Алена, ты решила покорить меня молчанием или всех своих гостей так встречаешь?

Я повернула голову и встречаясь с ним взглядом. Очевидно, молчала слишком долго, поглощенная приготовлениями к чаепитию. Или только вид делала невероятной занятости. Конфеты вон уже успела переложить два раза из одной вазочки в другую. Так, кажется, где-то и пряники были. И вафли.

Загорский сидел на стуле, вытянув ноги, за мной наблюдал, очень внимательно. Глаза сами зацепились за пиджак, висевший на спинке стула. Это выглядело как-то по-семейному что ли.

— Нет… Простите… Задумалась.

Старалась держаться спокойно и даже улыбнулась. Нельзя было показать, что ночная посиделка в компании коллеги давалась мне с большим трудом. Чувствовала себя полной дурой. Буквально, ощущая, повисшую над нами неловкость. Я даже толком себе не могла объяснить: для чего пригласила его и почему. Ведь это могло негативно сказаться на моей работе и моей жизни. Что не скажешь о Загорском. Мужчина выглядел вполне себе довольным. И если быть честной до конца, то это самое хорошее настроение не покидало его и во время совместной поездки. В машине я по большей части молчала. Меня и саму раздражала эта молчаливость. Хотелось более открытого общения, но что-то мешало. Обронила несколько фраз. Не знаю, как так произошло, что мы не распрощались в машине, а потом и у подъезда. Его неожиданное предложение проводить до квартиры. Такой же мое неожиданное согласие. В первую очередь, потому что его присутствие давало чувство безопасности. Сегодня я не оглядывалась по сторонам и в лифт зашла без ощущения страха, несмотря на позднее время. Совесть моя не позволила отказать ему в чашке чая, на которую он так напрашивался. Интуиция подсказывала, что идея плохая, и я здорово сглупила. Кто ж ее послушал?! Но было еще что-то в моем решении. Чего я и сама себе объяснить не могла. Какая-то сила подталкивала меня впустить его в свое жилище. Впустила. Теперь вот приходилось терпеть и чужого мужчину на своей территории, и его пристальный взгляд. А Загорский тем временем окончательно и бесповоротно перешел на «ты». Наверное, неформальная обстановка моей квартиры влияла на него. В этом плане я продолжала гнуть свое, под его неодобрительный взгляд и даже замечание о том, что он ещё не так уж стар, на меня не подействовало должным образом.

— Черный или зеленый? — спросила я, доставая и тот и другой чай с верхней полки шкафа. Совершенно не прилично от моих телодвижений оголилось плечо. Пришлось срочно поправлять рукав. Возвращая его на место. До чертиков хотелось снять с себя платье, которое сейчас уже не казалось таким удобным. Его подол путался в ногах. Да и смотрелась наверняка я глупо.

— Зеленый.

Сама себе кивнула, доставая два пакетика чая, решив хоть в этом вопросе быть солидарной с коллегой. Чайник на плите тихо шумел. Пришлось повернуться к мужчине. Не могла же я вечно стоять к нему спиной и трусить. Я не сразу заметила, что в руках он вертел приглашение на свадьбу. Так была поглощена своими мыслями о мужчине. Хорошо хоть ума хватило записку порвать и выкинуть. В противном случае, доказательства бразильских страстей было бы у него перед глазами.

— Сестра? — заглянул мне в глаза мужчина, задавая интересующий его вопрос.

— Да.

Загорский снова устремил долгий взгляд на фотографию. Разглядывал. Оценивал. На губах играла легкая улыбка. Интересовала его, конечно, сестра. В горле встал ком. Горький и болезненный. Неужели, так будет теперь всегда? Мысленно я буду сравнивать себя с ней. И проигрывать, видя как вот таким же взглядом, как у Загорского, мой мужчина будет награждать мою сестру.

— Красивая, — вынес он свой вердикт, откладывая подальше от себя открытку.

В этот момент мне так захотелось дать ему хороший подзатыльник. Чего я естественно не сделала, но желание было велико. Оно буквально переполняло меня. Я закипала изнутри.

— Да, красивая. Замуж вот выходит…Через два месяца, — выпалила я.

Александр чуть нахмурился, встретив мой взгляд. Не знаю, что он в нем прочитал, но в такие моменты эмоции лезли через край. Отчаяние, страх, обида. Их сложно было контролировать. Загорский не был моим мужчиной. Мне нечего было бояться, но то, как он смотрел на фото Вики… Это задевало.

— Поздравляю! — отозвался он, очень внимательно наблюдая за мной, подперев подбородок.

Нужен был вдох и выдох, прежде чем заговорить.

— Спасибо!

— Как посмотрю, ты очень рада и этой радостью можешь поделиться со всем миром, — сделал вывод Загорский. В его голосе расслышала насмешку и недоверие.

Застыла после этих слов. Руки сами собой опустились. Загорский читал меня, как открытую книгу. Хотя я и сама дала большой повод для таких умозаключений. В первый момент захотелось предпринять попытку оправдываться, притворно улыбаться, убедить, что ему лишь показалось. Поискала глазами пятый угол в комнате, всерьез обдумывая ответ. А потом… Я ни в чем не виновата. Нестерпимо захотелось иметь право выбора, несмотря на то, что мы семья. Я ничего не могу больше исправить. К тому же врать было бессмысленно. Информации у него на меня было предостаточно уже. И этот аспект моей жизни вряд ли обошел его стороной. Пусть думает, что угодно обо мне.

— За моего бывшего. Точнее бывшим он стал после того как с ней переспал. Вот сегодня прислали приглашение на свадьбу по почте, — ответила я, смотря ему прямо в глаза. Хотелось спокойно и равнодушно. Получилось неожиданно озлобленно, чем я от себя ожидала.

Вновь стало стыдно. Мне снова было стыдно. И сквозь землю хотелось провалиться. Здесь и сейчас. Перед этим мужчиной. Хотя еще минуту назад мне казалось по-другому. Будто это я совершила неприглядный поступок, а не моя сестра. Будто это я была темным пятном, на белоснежной репутации моей семьи и сейчас оно пятно увеличилось в разы от моей выходки. Оставалось только обреченно выдохнуть.

— О, как! — Загорский удивленно вскинул брови, услышав мой ответ.

В его глазах не было ни тени жалости ко мне, сострадания, осуждения. Хоть у кого-то нормальная реакция. Это заметно остудило мой пыл и обиду. Очевидно, за годы своей работы видел и похуже шекспировские страсти. А может его скупая эмоциональность была связана именно со мной. По большому счету, обращенная к чужому человеку.

Чайник в этот момент засвистел. Налила чай, поставила чашки и конфетницу на стол. На мужчину старалась не смотреть. Насколько это вообще было возможно, находясь друг от друга в половине метра. Чувствовала, что Загорский с меня глаз не сводит. При этом молчит. А у меня лицо полыхает. Еще это дурацкое платье.

— Судьба еще та затейница, — я присела напротив него за стол, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку, которую сама же создала. Идиотка. — А хотите шампанского с официальной помолвки?

Загорский снова удивленно посмотрел на меня, усмехнувшись.

— Во-первых, я за рулем. Закон и порядок — наше все. Во-вторых, я предпочитаю более крепкие напитки. В-третьих, нужно пожелать им счастья и кучу детишек и перекреститься, что такое счастье обошло стороной, — в его голосе не было ни насмешки, ни издевки. Говорил серьезно. Да так, чтобы истину я усвоила раз и навсегда.

— Вы действительно так считаете? — спросила я, грея руки о чашку, как будто мои руки мерзли. На самом деле, мне было жарко и хотелось открыть окно.

Он отрицательно покачал головой, беря в руки чашку с чаем. Отхлебнул немного.

— Так бы сказала моя мама. Она у меня мудрая женщина.

Серьезно? Он рассказывает мне о своей маме? В первом часу ночи, на моей маленькой кухне. Прекрасно! Кто мог подумать, что именно так закончится вечер. Ночь откровений.

— А я скажу: Алена, ты как юрист должна максимально из этой ситуации извлечь выгоду. Пока ты делаешь это плохо.

— Что все-таки нужно было подать на «моралку»??? — дурашливо улыбнулась я, наблюдая, как он капается в конфетнице, выбирая себе сладкое. Выбор пал на вафельную шоколадную конфету и, учитывая ее размеры, Загорский был сладкоежкой.