Взрыв - Сергей Леопольдович Леонтьев

– Хорошо, – сказал интеллигент. – Возможно, ты прав, сегодня нет смысла идти. Вечером получим расшифровку, отнесем тетрадь завтра утром. Я Оксане обещал.

Здоровяк пробурчал что-то неразборчивое. Было видно, что с решением приятеля он не согласен, но вынужден принять.

– Ладно, неси, раз обещал. Только без меня, я в этом цирке не участвую.

– Коля, – сказал интеллигент, поднимаясь, – мы же договорились все делать вместе. Ты, между прочим, тоже обещал.

– Хорошо. – Здоровяк огорченно махнул рукой. – Во сколько встречаемся?

– В одиннадцать у райотдела. Я принесу тетрадь и расшифровку.

Молодые люди пожали друг другу руки и разошлись. Стоявший за деревом болезненного вида парнишка задумчиво проводил их глазами, посмотрел на часы и тоже ушел. Он очень торопился, как будто узнал что-то очень важное и ему не терпелось этой новостью поделиться.

Глава 24

Служба в погранвойсках поделила всех людей в сознании бывшего старшего сержанта Прудкова на своих и чужих. Чужие были нарушители, а свои вместе с Прудковым этих нарушителей преследовали, не церемонясь в выборе средств и не беспокоясь, на какой стороне они находятся. Пересечение государственной границы во время преследования банды нарушителей проступком не считалось. Догнать и наказать любой ценой. Чтобы неповадно было. Если своих обижали, нужно ответить. Опять же, чтобы неповадно было.

Разорвавшаяся рядом китайская мина советского производства положила конец армейской службе старшего сержанта. Осколками его почти не задело, так, царапины, но контузило серьезно. Последствиями контузии стали сильные головные боли при смене погоды и вспышки неконтролируемой ярости, во время которых бывший пограничник мог натворить дел. О том, что происходило во время очередной вспышки, Прудков почти не помнил.

Демобилизовавшись, Прудков устроился на службу в милицию, где его сразу восстановили в чине старшего сержанта. Начальство герою конфликта на острове Даманский благоволило. Выделили служебную жилплощадь, направили в высшую школу милиции. После школы Прудкова перевели в уголовный розыск, где он показал себя с лучшей стороны. Товарищи уважали, в отделе он повысил процент раскрываемости, и даже появилась своя стенгазета: бывший пограничник оказался неплохим самодеятельным художником.

В уголовном розыске Прудков дослужился до капитана, получил должность заместителя начальника отдела, женился, родилась дочка. Приступы ярости экс-старший сержант научился контролировать. Как ему казалось.

Все изменилось в один не самый лучший день. Начиналось хорошо, они задержали педофила, давно терроризировавшего район. Прудков сам вел допрос и держал себя в руках до момента, когда и не думающий запираться арестованный начал в красках расписывать, что он вытворял с семилетней девочкой. Прудков представил, что этот гад мог сделать с его маленькой дочкой, и…

Когда капитана оттащили, было поздно. Как показала судебно-медицинская экспертиза, педофил получил как минимум четыре несовместимые с жизнью травмы. Служба собственной безопасности завела дело. Героя-пограничника не посадили, но по-тихому отправили в отставку. Прудков запил, на приличную работу устроиться не мог, жена ушла, забрав дочку.

Так и спился бы бывший герой-пограничник и капитан уголовного розыска, если бы не сестра. Беспокоясь о брате, она привела Прудкова к своему однокурснику, который искал водителя-охранника и предлагал очень хорошие деньги. Деятельность нового шефа оказалась не совсем законной, но работа была интересной и почти по профилю. Зарплата соответствовала обещаниям. В конверте, ну и что? Прудков завязал со спиртным, машину содержал в идеальном порядке, пару раз, провожая шефа ночью домой, разобрался с уличным хулиганьем, один раз повязал серьезного бандита, качественно помог в сборе информации о деятельности Ферзя – и быстро стал правой рукой Счетовода.

Идею шефа шантажировать Ферзя он не одобрял: бывший капитан милиции шантажистов не любил. Но, привыкший к армейской дисциплине, неодобрение оставил при себе. Конечно, шефа о возможных неприятных последствиях предупредил. Прудков знал, что Ферзь так просто не капитулирует, попытается надавить, перейдет к агрессивным действиям. Но случившееся явилось для него полной неожиданностью. Прудков даже зауважал Ферзя – размах ответного удара впечатлял. Однако Ферзь был чужой, и следовало ответить. Кроме того, Прудкова мучило осознание собственной ошибки. Он недооценил противника, не уберег шефа, чудом не погиб сам. Теперь следовало ошибку исправить. Шефа, конечно, не вернешь, но виновные в его гибели должны ответить. Вопрос «кто виноват» не стоит, долгого следствия со сбором доказательств для суда Прудков затевать не собирался. Он сам будет и судья, и исполнитель приговора.

Но сначала нужно кое-что сделать. Турок с подручными видели, как девушка в белом халате вынесла из взорванного здания тетрадь, и теперь за ней будут охотиться. Бандиты не должны тетрадь получить, она ему самому пригодится.

Экс-капитан зашел в райотдел, где осталось много своих, поговорил с операми и на следующий день уже знал имя и фамилию девушки и доктора. Лично заниматься экспроприацией тетради он не собирался. Проще отобрать ее у подручных Турка, когда те до тетради доберутся. Убить двух зайцев сразу: пощипать банду и завладеть компроматом, с помощью которого можно будет вести переговоры с москвичами и в итоге занять место Филина или даже самого Ферзя. А почему нет? Как говорится, не боги горшки обжигают. Помогая шефу, он изучил структуру тайной организации и особенности производства. Надо же подумать о хлебе с маслом и икрой. Высокооплачиваемой работы он лишился, а на широкую ногу жить уже привык.

Реализуя свой план, Прудков установил наблюдение за студенткой Шуровой и ее приятелем – доктором Сергеевым. Очень удобно, что они жили вместе в общежитии. Одному вести слежку за двумя непросто, хотя он, бывший пограничник и капитан уголовного розыска, мог бы многому научить прыщавого филера Турка.

Доктор оказался непрост. Чуть не задержал Гвоздя в общежитии. Не сунулся в засаду на квартире Студента. «Случайно» прогуливаясь в сквере и проходя мимо скамейки, где доктор с приятелем затеяли спор, Прудков спектакль оценил. И сразу понял, что тетрадь не та. Ту тетрадь он прекрасно знал. Не раз надиктовывал шефу добытую информацию. Тот ее шифровал и записывал. Кстати, ключ к шифру у Прудкова тоже был, о чем шеф даже не догадывался.

Следивший за доктором прихвостень Турка принял спектакль за чистую монету и побежал докладывать. Что доктор задумал, Прудков не понял. Несомненно, что Турок со своими бандитами постараются тетрадь отобрать. Они это умеют. Доктор что, решил ловить бандитов на живца? И каким образом он собирается остаться живым? Завтра его точно убьют.

Сергеев не был для Прудкова своим, и его судьба экс-капитана не волновала. Но со смертью доктора может потеряться след настоящей тетради. Допустить этого нельзя. Значит, вечером надо нанести упреждающий удар. Пора переходить в наступление.

Десятый день после взрыва на станции Сортировочная.

Город С., Октябрьский