Кинетик - Александр Олегович Анин

— Слышал, Кор, в его возрасте бояре думают, как девкам подолы задирать, а он о производстве печётся.

— Девки и так проходу не дают, так что об этом докладывать.

— Так то простых родов, а не знатных — уточнил князь.

— По мне, так первые более работящие и покладистые, а за знатностью я не гонюсь, всё равно своим им не стану.

— Откуда такие мысли? — заинтересовался князь.

— От наблюдений. У меня ж глаза на месте и мозги не до конца выбиты.

— Всем бы так мозги выбивали. Что конкретно планируешь?

— Сейчас озадачил старост наладить паромную переправу на прямом пути от Полянска, чтоб не в круговую ездить, а напрямки через реку.

— Что такое паромная переправа?

— Плот большой, на котором ворот стоит, а кони или волы его крутят, и ходит паром по толстой верёвке от одного берега к другому.

— Интересно, и много можно увезти?

— Смотря какой плот собрать. Если не поскупиться на брёвна и скобы, то и сотню конными за раз переправить.

— А лопнет верёвка?

— Шестами и вёслами к берегу пристать и к быстро вбитому колу привязаться. А там уже ремонт устраивать.

— С плота же и сваи вбить можно для моста?

— Я сторонник каменных оснований. Стены крепостей же на известковый цемент кладут и, если отливать на месте блоки из щебня с раствором, а потом их силой нескольких бояр в воду ставить, то может получится крепкое основание.

— То есть ты хочешь предложить бояр батраками использовать?

— Это как назвать. Можно батраками, а можно и слово красивое придумать, чтоб они за одно название готовы были дело делать.

— И какое слово?

— Ну, может, маг — строитель, вроде как почётное звание. Не зазорно же водникам пожары тушить? Так чтоб и остальным свои особенности на благо обществу в дело пускать не зазорно было.

— Допустим, кинетики помогают с грузами, водники с пожарами, огневики?

— Руду плавить, воздушники доску и брус нарезать и просеки для дорог делать, целители народ лечить, что на общественных работах работает.

— Подумаю я над твоими словами. Ещё идеи будут?

— Конечно. Можно у тоурлендцев мастеровых выкрадывать. Кинетик в паре с воздушником это очень даже лихо сделать могут. Слободу для них организовать, чтоб под надзором были. Жильем и питанием обеспечить и молодыми подмастерьями снабдить.

— А если у нас начнут также?

— Пока полётники в секрете держим, то перехватить мы можем кого угодно. Убежать не успеют. Но главное — это секретность и прореживание одарённых у наших врагов, постепенное и незаметное.

— Ну незаметными твои успехи не назвать. Пятьдесят пять альтоньер это серьёзный удар.

— Я имею в виду, что б всё это на несчастные случаи было похоже. Лошадь понесла и всадник, упав, шею свернул. Чтоб однозначно на нас следы не указывали. Среди воров в городах ведь тоже одарённые быть могут?

— А вот это интересно. Как раз у нас на торге кто-то умело кошели срезает.

— Кинетику такое раз плюнуть. Поэтому у меня вот — Серый похвалился поясом с сумками по бокам. — Тут медь, тут серебро, а в поясе золото.

— Ты представляешь, Кор, и это он остатками мозгов придумал.

Все трое засмеялись.

— А ещё я в зиму планировал рабочие модели нужных станков делать.

— Привезёшь, покажешь. Может что в дело пустим. Мечи, как я полагаю тебе не нужны, и мы можем их выкупить?

— Верно.

Князь быстро осмотрел трофеи и подошёл к сундуку, стоящему в углу светлицы и, достав оттуда мешочек, Силой передал его Серому.

— Там сотня золотом.

— Благодарствую.

— В конце зимы появишься и похвалишься своими достижениями, а там посмотрим, стоит ли тебе летом на заставе сидеть или больше толку будет от твоих придумок.

— Понял, княже.

Покинув княжий терем, Серый нашёл Лютеня и попросил до осени заехать к нему на стойку дома, чтоб напилить доски, и, уже уйдя в город, его накрыл ряд пришедших образов, что если на реке лёд стоять будет, то он может забить доской дно сруба из лиственницы и по его размеру сделать прорубь. Лед не даст срубу уплыть и загрузить сруб камнями будет проще, а встав на дно и на него уже можно будет брёвна крепить и накат делать. Но это нужно, чтоб казна финансировала, ведь и скоб и камня и леса надо очень много.

Не удержавшись он вернулся и пересказал князю такую идею. Князь уверенно кивнул, и Кор пошёл озадачивать плотницкие артели на рубку срубов, а извозных на доставку камня на берег реки в огромных количествах.

* * *

На обратном пути Серый позволил себе на пару дней задержаться на строительстве дома. Чтоб не мучится, он сделал большой заказ кузнецам на стальные лопаты и стамески, заказал изготовить пять лучковых пил, нашёл кому поручить производство обожженного кирпича на печи, а главное уже спокойно смог общаться с Вербой, ведь девушка ему откровенно нравилась.

* * *

Вернувшись на заставу, он откопал свою сумку с дорогими побрякушками и деньгами и отобрал для неё серьги. Всё сразу дарить он не хотел, будет возможность порадовать девушку много раз, ведь она так мило краснеет…

Лето было в самом разгаре, железа было в достатке, и Серый вновь погрузился в ковку уклада. Провёл цементацию, сварил поковки и выковал всё в готовые клинки, ловя себя на том, что это лишь повод, чтоб отвозя клинки снова увидеть дочь старосты. Да, там дешевле покупать сталь, но разве пол серебряного эта такая весомая для него цена?

* * *

За прошедшие двадцать дней на стройке поменялось многое. Староста согнал на формовку стен всех подростков от двенадцати лет. Им заработок и наука, а боярину дом и кузница. В общем, стены дома были уже набиты, и уже вырисовывался внутренний объём.

Серый оставил Тавру ещё золота на покупку брёвен, чтоб, если появится Лютый, ему было что резать на доску.

Несмотря на то, что металл был куплен, все указания сделаны, и вроде бы надо спешить назад, Серый позволил себе задержаться в селе ещё на сутки.

Тихо вложенные в ладошку девушки золотые серёжки заставили её зарыдать. С трудом успокоившись и утерев слёзы, она исчезла наверху и вернулась через несколько минут с подарком в ушах.

— Я могу считать, что вы меня выбрали? — с волнением спросила красавица.

Серый молча кивнул и снова увидел слёзы на милом лице, а когда вечером он лег спать, тихо скрипнула дверь, и стройное тело скользнуло к нему под укрывающую его шкуру