Ледовое небо. К югу от линии - Еремей Иудович Парнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Зачем, хотелось бы знать?
— В самом деле не знаешь? — недоверчиво прищурился Герман Данилович. — Или только делаешь вид?
— Решай сам.
— Тогда ответь мне, почему ты отклонил проект бетонного завода непрерывного действия?
— Ух ты! — непритворно восхитился Мечов. — В самое яблочко!.. Это тебе Кусов напел?
— Я жду ясного исчерпывающего ответа, — напомнил Лосев. — Иначе откровенного разговора у нас не получится.
— Хорошо, — Андрей Петрович присел на корточки и острым обломком кремня начертил на земле круг. — Здесь строится новый комплекс, — пояснил. — Тут — угодья колхоза «Таймырские зори», — изобразил большой прямоугольник. — А несколько в стороне, — нарисовал еще один круг, — выбранная для бетонного завода площадка… Теперь смотри, — стремительная прямая, соединив оба кружка, по диагонали пересекла колхозные владения. — Так пройдет дорога… Все понял?
— Давай-давай, — подбодрил Лосев. — Пока все ясно…
— Тогда постарайся понять и другое, — Мечов выпрямился и отшвырнул камушек. — За последние годы поголовье колхозных оленей выросло в несколько раз. Благодаря новым методам подкормки телята появляются на десять дней раньше, а весят на двадцать процентов больше. Поверь мне, что это очень важные показатели. Во-первых, остается больше времени для подготовки к зиме, во-вторых, снижается заболеваемость. В первый год она была в шесть раз меньше по сравнению с контрольной группой, во второй — в двадцать. Колоссально ведь! Верно?.. А вес убойных телят возрос на пятнадцать процентов. Многие тысячи тонн мяса, кстати сказать. Такими вещами не пренебрегают. Согласен?
— Дорога, по которой бетон повезут на строительство, — Лосев наступил ногой на чертеж, — угрожает, если я правильно понял, мясному изобилию? Шум? Загрязнение?
— Не только… В окрестностях кочуют несметные стада диких оленей. По самым скромным подсчетам, полмиллиона голов. Дикие же, как известно, уводят с собой одомашненных.
— А нельзя, чтоб наоборот?
— Нет. У дикого оленя характер другой. Они даже на приплод не годятся. Это тебе любой эвенок скажет или ненец.
— Приму к сведению. Давай дальше.
— У меня, собственно, все. Бетонная трасса перережет исконные пути сезонных миграций, и колхозным стадам может прийти конец. Я на такое своего согласия не дам.
— Только может или наверняка придет?
— Наверняка тебе никто ничего не скажет. Откуда я знаю, куда побежит дикий олень?
— Чем же тогда руководствовались авторы проекта?
— Наиболее короткий путь, относительная дешевизна… Критерии, в общем, известные. Тоже свой резон есть.
— Но ты против?
— Против.
— А Логинов?
— Не знаю, — уклончиво отозвался Мечов. — Иногда он берет сторону Кусова. Игорь Веденеев тоже далеко не однозначно относится к моей деятельности. Будем решать, спорить…
— Где, по твоему мнению, следует построить завод?
— За рекой, а дорогу проложить в обход оленьих кочевий. Оно, конечно, обойдется дороже, но, в конце концов, себя окупит.
— Но сроки пуска новых металлургических цехов отодвинутся?
— Не обязательно. Тут вопрос сиюминутной тактики, не стратегии. Если строить завод, согласно проекту, средства следует отпустить незамедлительно, если на другом месте — можно обождать до следующего финансового года. Понимаешь? Нам ведь ничто не мешает отпустить потом денег побольше, чтобы компенсировать, значит, задержку.
— А как ты намерен распорядиться высвобожденными ассигнованиями?
— Брошу на реконструкцию, — Мечов вызывающе вскинул подбородок. — Разве нельзя?
— Теперь все ясно.
— По сомневался, что ты разберешься.
— Но до норы до времени ты почему-то темнишь? Рассуждаешь о телятах, важенках, карбамиде, приплоде и нее такое прочее. Об истинных намерениях — ни полслова. Ловчишь, Андрюша?
— Олени и есть истинные намерения.
— Позволь тебе не поверить. Дело совсем не в тактике, а именно в стратегии. Твой план развития натолкнулся на упорное сопротивление строителей. Я так понимаю? Им выгоднее как можно скорее и с минимальными затратами успеть к этому времени расширить старые мощности.
— Естественно. Иначе мы будем вынуждены временно приостановить прирост добычи. Такое, мягко говоря, не в традициях комбината.
— Что ж, — Лосев задумчиво огладил лоб. — В твоих рассуждениях есть известный резон.
— И только-то?
— Я по-прежнему считаю, что, играя втемную, ты совершаешь ошибку. Не нужно хитрить с людьми, болеющими за производство. Твоя аргументация от этого только выиграет, приобретет вес.
— В нужный момент я выложу карты на стол. Будь уверен. А пока следует укрепиться, подтянуть тылы, накопить резервы. Не скрою, что надеялся и на твою помощь.
— По-твоему, мне следует поддержать твои широковещательные намерения, умолчав о том, что ты решил пока попридержать за пазухой?
— Не вижу ничего страшного. Теперь-то ты все знаешь?
— Хорошего же ты мнения о нашей прессе, — Герман Данилович машинально подкрутил усы. — Нет, брат, если ты действительно уверен в том, что дальнейшее развитие комбината требует пересмотра устоявшихся представлений, изволь выступать с открытым забралом. Если понадобится, предложи даже пойти на временное снижение производительности. На конкретных цифрах покажи, какой прибылью оно потом обернется.
— И это будет его лебединая песня, — Мечов ткнул себя в грудь и поник головой.
— Я нарочито утрирую, — не принял шутки Лосев. — Раз в твоем плане заложено не снижение, пусть временно, а неуклонное повышение, тайная дипломатия не нужна. Больше того — вредна. Чего ты боишься?
— Разве не ясно? Открытого конфликта с великой державой по имени Стройуправление. На это и Логинов никогда не пойдет.
— И выдвигаешь на первый план экологическую полумеру?
— Закон об охране среды и над ними и над нами. Хочешь не хочешь, его следует соблюдать, даже если кому-то это грозит потерей премиальных.
— Кому-то! Строителям, надо понимать? Не тебе?
— Они получат свое на другой год.
— Теперь я окончательно убедился в твоей принципиальной ошибке, Андрюша. Логически, даже чисто экономически твоя уловка имеет много привлекательных сторон. Одно в ней плохо. Изначально заложенная, тщательно закамуфлированная цифрами аморальность.
— Эк куда хватил! — Мечов схватился за сердце и