Исцеление от травмы. Как справиться с посттравматическим стрессом и вернуться к полноценной жизни - Кэти Мортон

Во время холодной войны, которая продолжалась почти 44 года, к власти в Чехословакии пришла партия коммунистов, а в 1948 году на границе Чехословакии и Германии установили систему из трех рядов электрифицированных ограждений — эти пограничные сооружения получили название железного занавеса. Линию границы тщательно охраняли вооруженные пограничники, и около 500 людей погибли в этой зоне, пытаясь спастись бегством. Заграждения демонтировали, когда в 1991-м холодная война закончилась. Тем не менее благородные олени, которые обитают в этой местности, до сих пор отказываются пересекать линию границы. В 2015 году немецкий биолог Марко Хойрих и его коллеги опубликовали результаты исследования, продолжавшегося семь лет. Ученые наблюдали за передвижениями 300 благородных оленей по ошейникам с GPS и выяснили, что, несмотря на среднюю продолжительность жизни этих животных длительностью всего 15 лет, на их перемещение все еще влияет заграждение, которого нет уже более 24 лет. Исследователи полагают, что это может быть связано с тем, что самки оленя разрешали оленятам подходить к линии границы в период ее существования, но при этом запрещали пересекать ее, тем самым передавая им страх перед этой зоной и убеждение, что передвигаться в сторону Германии небезопасно. Ученые наблюдали и за оленями, обитающими на территории Германии, и пришли точно к таким же выводам[52].

Хотя участниками исследований были благородные олени, а не люди, эти труды тем не менее подтверждают, что травма может передаваться из поколения в поколение и, вероятно, и другим людям из нашего окружения. Во многом этот процесс подобен распространению вируса, который передается от одного человека к другому до тех пор, пока все вокруг не ощутят его последствия. Этот вид передачи травмы называется трансгенерационной, или межпоколенческой, травмой. Впервые данный феномен был отмечен у детей тех, кто пережил холокост. В 1996 году канадские психологи предоставили отчет о том, что большинство клиентов, обратившихся к ним за помощью, — это внуки людей, переживших холокост. У этой категории клиентов в три раза чаще диагностировали нарушения психического здоровья, чем у прочих обратившихся[53].

Кто может подвергнуться влиянию межпоколенческой травмы?

Такая травма может наблюдаться не только у тех, кто принадлежит к еврейским общинам; примеры трансгенерационной травмы можно найти повсюду. Даже поверхностный поиск в интернете выдает ссылки на тысячи исследований, проводившихся в самых разных частях мира с целью выявления причин, по которым люди, не сталкиваясь непосредственно с травмирующим опытом и не будучи свидетелями подобных событий, все равно страдают от проявлений ПТСР. История помнит и голодомор, признанный актом геноцида украинского народа и унесший миллионы невинных жизней из-за искусственно созданного голода, и принудительную резервационную политику, заставившую коренное население США переселяться на специально отведенные для них территории в 1851 году. Это всего лишь два примера подобных явлений, помимо холокоста, и случились они в противоположных друг другу частях света. Тем не менее у многих украинцев и коренных американцев проявляются схожие копинг-стратегии, обусловленные наличием травмирующего опыта. К ним относятся компульсивное переедание, злоупотребление веществами, изменяющими сознание, недоверие к другим группам населения, изоляция и враждебность[54]. Не имеет значения ни место, где мы живем, ни специфика травмирующего опыта. Мы все люди, а последствия запредельно жестоких событий могут передаваться из поколения в поколение.

Межпоколенческая травма наблюдается и в сообществе людей афроамериканского происхождения, причинами которой одинаково являются и рабство, и расовое неравенство. Недавно я смотрела видео в интернете, в котором афроамериканец делится тем, как он учит своих детей взаимодействовать с полицией. Он просит свою дочь ответить, чему он научил ее, и девочка произносит свое имя, затем поднимает руки вверх и говорит: «Мне восемь лет, у меня нет оружия и ничего другого, что может причинить вам вред». Меня невероятно огорчает сам факт, что мы живем в обществе, где отец должен учить своего восьмилетнего ребенка тому, что следует говорить в случае столкновения с полицейскими, которые могут быть подвержены предрассудкам, из-за чего жизнь ребенка может оказаться под угрозой. Я не сомневаюсь, что все это влияет на эмоциональный рост и развитие детей. Представьте, что вам с рождения говорят, что вы не такие, как все, и учат вас тому, что люди могут быть к вам несправедливы из-за того, чем вы отличаетесь. Я убеждена, что подобные ситуации и травмы неизбежно наносят ущерб напрямую каждому, кто с ними сталкивается.

Межпоколенческая травма присутствует и в сообществе иммигрантов. Ее корни лежат в дискриминации, невозможности иммигрировать всем членам семьи одновременно и, вероятно, жизни в бедности до тех пор, пока эти люди не находят работу с достойной заработной платой. В семьях иммигрантов и матери, и отцу часто приходится оставлять детей раннего возраста, чтобы переехать и добиться лучшей жизни для себя и своей семьи, что, как мы знаем, оказывает влияние на тип привязанности ребенка. Ниже вы найдете историю моей близкой подруги, которая поделилась тем, как иммиграция повлияла на нее и ее семью.

В детстве меня оставили на воспитание тете и бабушке, потому что так моя мать могла бы добиться лучшей жизни для нас обеих, эмигрировав в США. Когда я сама переехала и воссоединилась с матерью, уже став подростком, я выяснила, что и моя бабушка поступила точно так же с моей матерью, оставив ее жить с тетей и вынудив начать работать с 11 лет. Позже, уже будучи взрослой, я узнала, что и мою бабушку с раннего детства воспитывала ее тетя, потому что ее мать умерла, когда бабушке было всего пять лет.

Оглядываясь назад на этот паттерн, я понимаю, почему у меня такие сложности с привязанностью и почему я постоянно беспокоюсь, что люди могут меня бросить. Иногда я даже опасаюсь сходиться с людьми ближе из-за тревоги, что могу слишком к ним привязаться. Поколение за поколением моя семья сталкивалась с травмой отторжения, и, хотя я до сих пор вынуждена справляться с негативными последствиями этой травмы, она во многом определила то, кем я являюсь сейчас, и служит мне постоянным напоминанием, что я могу справиться с любыми жизненными невзгодами.

Список тех, кто может подвергнуться влиянию межпоколенческой травмы, поистине бесконечен: от тех, кто живет в бедности, до беженцев, женщин, представителей сообщества ЛГБТК+ и многих других. Если кто-то из членов нашей семьи подвергается травмирующему воздействию, мы можем прочувствовать влияние этой травмы и на себе, поэтому мы должны научиться распознавать симптомы ПТСР при первых их проявлениях и незамедлительно обращаться за профессиональной помощью. Найти специалиста, который хорошо понимает, какие ощущения вызывает травма у людей с иным цветом кожи, беженцев или иммигрантов, непросто, но такие