Сакура-ян - Андрей Геннадьевич Кощиенко

[*.*] — Агдан нереально круто дерётся! Где она так научилась?

[*.*] — В армии. У нас профессиональная армия. Гордись!

[*.*] — И фехтовать там тоже учат? Я думала, такое можно увидеть только в трюковом кино. А тут раз! Прямо в жизни!

[*.*] — Она использовала пунрюсондо, — стиль двух мечей. Один применяется для атаки, второй — для защиты.

[*.*] — Откуда знаешь?

[*.*] — Я интересуюсь историей оружия. Этот стиль придумали в королевстве Силла. Дальнейшее своё развитие он получил в королевстве Пэкче.

[*.*] — Слова «Силла» и «Пэкче» звучит словно сама старость. Когда же это было?

[*.*] — Силла основана в пятьдесят седьмом году до нашей эры. Пэкче к этому моменту уже существовало.

[*.*] — С ума сойти! Откуда Агдан может знать столь старый стиль? Она действительно, — дух из прошлого?

[*.*] — Совсем мозгов нет? Школы пунрюсондо существуют до сих пор. Их не много, поскольку чтобы овладеть мастерством хотя бы на среднем уровне, необходимо перестроить свой организм. Это, считай, иной образ жизни. Немногие могут себе позволить такое.

[*.*] — Значит, Агдан, — смогла «себе позволить»? Когда она успела? Она же вчерашняя школьница! А её семья — нищая!

[*.*] — Действительно. Вопрос очень интересный.

[*.*] — Девчуля буквально переполнена труднообъяснимым. Я бы на месте руководства «Анян» был бы с ней предельно вежливым, бггг….

[*.*] — Нужно написать петицию в «Голубой дом» чтобы Агдан не выпускали из тюрьмы! Она опасна для общества!

[*.*] — Не волнуйся. Скоро она не выйдет. Думаю, после драки срок ей увеличат. Нападение на охрану — это серьёзно.

[*.*] — Посмотрим. С Агдан никогда прогнозы не сбывались. У меня такое чувство, что тюремные стены нас от неё надолго не спасут, бггг…

Пятый лепесток унесён ветром…

Лепесток шестой

Время действия: тринадцатое января

Место действия: Сеул. Раннее утро, холодно, недавно начало светать. Две девушки возле палатки, установленной неподалёку от станции метро, активно агитируют спешащих мимо них на работу людей поставить подпись под прошением о помиловании Пак ЮнМи. На одной из агитирующих надета кепка с длинным козырьком, а её лицо закрыто медицинской маской.

— Господин, господин! — восклицает девушка в кепке, обращаясь к проходящему мимо неё мужчине. — Прошу вас, пожертвуйте минутой вашего драгоценного времени! Пожалуйста, поставьте подпись под прошением о помиловании известной кореянки Пак ЮнМи!

— Чем же она «известна», если я о ней не знаю? — притормаживая, удивляется аджосси.

— Пак ЮнМи, — обладательница двух международных премий! Премии «Грэмми», вручаемой за достижения в музыке и премии «Хьюго», полученной за успехи в литературе. Вот, смотрите!

Повернувшись вполоборота, девушка указывает руками на подставку с закреплённым в ней узким ростовым плакатом, с которого улыбается ЮнМи с изображениями наград слева и справа от неё.

— ЮнМи, — первая кореянка за всю историю, сумевшая получить самые престижные американские премии. — снова поворачиваясь к остановившемуся дядечке, сообщает девушка.

— Так это же … эта… Агдан! — после пятисекундного разглядывания «натюрморта», сообразив, восклицает аджосси. — Её самчон — северокорейский шпион! И сестра, — торговала акциями, используя инсайд! А сама она обокрала несчастную старушку, вытащив у той кошелёк! У неё не семья, а какой-то криминальный притон!

— Пак ЮнМи, находясь на службе, получила ранение и была награждена боевой медалью «За ранение». — странно дёрнувшись, возражает девушка. — В ходе выполнения задания она попала под артиллерийский обстрел. Ещё, — она автор музыки и слов песни «Joe le taxi», исполняя которую, АйЮ продержалась на первом месте французского музыкального чарта больше четырнадцати недель. Это абсолютный рекорд для Франции!

— Причём тут АйЮ? — удивляется дядечка. — Она сама сочиняет песни и музыку.

— К сожалению, «младшая сестра нации» не пишет песни на французском языке. В корейской музыкальной индустрии на такое способна лишь Агдан. Эта девушка — талантливый поэт и композитор, создавшая самые популярные песни: «Ты знаешь, как хочется жить», «Миллион алых роз», «Драконы не умирают».

Пак ЮнМи много сделала для всемирной славы Кореи и достойна снисхождения.

— «Снисхождения»? Какое может быть снисхождение дезертиру, в тот момент, когда страна — воюет?!

— Господин, она уже один раз доказала готовность пожертвовать своей жизнью ради нации! У неё есть боевая награда!

— А второй раз — струсила!

— Господин, произошла досадная накладка, в результате которой ЮнМи не смогла вовремя приехать в часть!

— Ничего не знаю! Суд разбирался в случившемся, и он принял бы во внимание данный факт! Но её посадили в тюрьму! Значит, ничего, о чём вы говорите, — не было! И у вас хватает совести после этого собирать подписи под прошением о помиловании?! Да у вас её вообще нет! Кто вы такие, чтобы так поступать?!

— Прошу прощения, господин, если моя просьба задела ваши чувства. Мне искренне жаль, что я отвлекла вас от вашего маршрута. — на шаг назад отступив от орущего мужчины, произносит девушка, наклоняя голову.

— Я подам на вас в суд за то, что из-за вас опоздаю на работу! — обещает мужчина и, видимо вспомнив, куда шёл, с очень недовольным видом направляется прочь от палатки.

Девушка молча провожает его взглядом, пока он не скрывается в толпе людей, тоже спешащих на службу.

— Тонсен, каждый, через одного, против тебя. — произносит в маску СунОк (а это она). — Сколько же времени потребуется, чтобы собрать триста тысяч подписей под прошением? Хватит ли на это денег у ЧжуВона?

(Три часа спустя на том же месте. СунОк, сняв маску и отойдя в сторону, разговаривает по телефону)

— ЁнЭ! — громко восклицает она. — За три часа получено всего шестнадцать подписей! Это чуть больше пяти в час. А по плану, за это время нужно собирать двадцать пять! Сейчас уже начался рабочий день и людей возле метро стало совсем немного. Получается, — мы снова не выполним план, как и вчера. Может, что-то делаем не так? Как дела у других? Сколько они собрали подписей?

(СунОк, прижав телефон к уху, вслушивается в то, что говорит ей собеседница)

— Значит, тоже не выполнили. — дослушав, итожит она. — ЁнЭ, звони господину ЧжуВону. Ему нужно об этом знать. Если подписей в день будет собрано в три раза меньше запланированного, то на это понадобится три месяца, вместо одного. Понимаешь?

(СунОк снова слушает, что ей говорят, затем возражает)

— Нет, я не хочу это делать. Он всегда звонит в такое время, когда у меня не получается сразу ответить. Мы находимся с ним в «разных жизненных фазах». Помнишь, как Чо