Эпоха альтернативно живых - Едика Кабаг

– Это что же получается, в меня – стреляют? За что? Что за дикие деревенские нравы!?, – в пылу схватки Жовтобрюх совершенно забыл, что первым начал пальбу. – Эй мужик, ты там не охренел ли часом, в живых людей пулять?, – закричал выживалец, в ответ услышав несколько неуклюжую, но в то же время весьма грамотную семиэтажную словесную конструкцию:

– Слышь, чучел косорукий, поперек тебя и наискось, дятел пестроглазый, я тебе сейчас дымоход закамуфлирую, беженец ты Гондурасский. Щёлкни зубками, учудище, мяукни что-нибудь, голубец вострозадый, уж я тебе свечечку свинцовую запыжую, окурок шведский. Шапку-то на кой прострелил, не на мех ли возбудился, зоофилушко?!

Скорость произнесения слов впечатляла, а красноречивые намёки на собственную меткость заставляли задуматься. Обещание же анально покарать, со стороны говорящего шуткой не выглядевшее, несколько отрезвило. Пальнув вторым стволом в сторону матершинника, Николай упал на спину и, отталкиваясь снегоступами, изобразил из себя моторную лодку, стремительно меняя позицию, при этом пытаясь перезарядить дробовик и напряжённо думая, как выбираться из сложившейся непростой жизненной ситуации.

– Да ты не переживай так за меня, о себе позаботься, а я подсоблю, – ради шутки выкрикнул предложение покарать бородачу себя самому. Естественно, ответом был выстрел и очередной рой стремительных не то пчёл, не то маленьких истребителей, над головой. Утро переставало быть томным, адреналин в крови бурлил со всей силой, патроны наконец таки встали на место, курки взведены, можно стрелять. Подозрительный шорох со стороны дороги заставил подобраться – видимо, противник решил обойти Фармера с фланга. Дуплет в том направлении, перезарядка, ещё дуплет, моторная лодка, перезарядка. Веселье разгоралось, горячие гильзы шипели на снегу и утопали, сбитый с веток снежок повис в воздухе над предполагаемым противником.

– Слышишь, недоделок, тебе чего не спалось-то, чего в лесу шмалять-то начал? – Поинтересовался выживальщик, тут же переворотом меняя позицию. Выбившая снежные фонтанчики дробь подтвердила правильность его решения. Подумалось «Кучно пошла, даром что мимо». Второй выстрел, чуть ближе. Так, теперь «тот» перезаряжается, можно высунуться и прицелиться получше. Что-то блеснуло немного левее ожидаемого, Николай перевёл ствол и жахнул дуплетом. Странный звон и неслабый поток нецензурных выражений подтвердили – попал! «Но, если попал, откуда маты? В задницу не мог, таких жоп просто не бывает, да и не блестят они. Каска? Но почему блестит?», – думал хозяин подземелья, стремительно перезаряжая ружьё.

– Лови подарочек, упырь! – Выкрик, удар в грудь и непонятный шорох сбили с мысли, инстинктивно пальнув наугад и снова услышав звон вперемешку с матюками, Николай начал потихоньку отползать в сторону леса, так и продолжая лежать на спине. Схватил очередной патрон, поднес его к дробовику и ахнул – патрон напоминал дуршлаг. Осмотрев остатки патронташа, Фармер матюкнулся про себя – всё, попал так попал. Патронов нет, а противник, по всей видимости, уже пристрелялся. Бьёт на звук, как заправский охотник. Тишина с противоположной стороны снова начала навевать грустные мысли. Семь лет, долгих семь лет строил он Убежище, не для того, чтобы какой-то прохожий бородач разом оборвал все жизненные планы.

– Ты мне, сука, ещё за свинью ответишь!!! – выкрикнул выживальщик, вставая во весь рост. Выстрела не последовало, противник затих.

«Привалил, что-ли? Да не должен, вроде, только что матерился, как живой». Держа дорогу на прицеле, Николай начал смещаться влево, споткнулся и крепко приложился правым локтем обо что-то металлическое и тяжёлое. «Чудо, вот это я баран, у меня же ещё пистолет есть!»

Пистолет был гордостью Фармера, привезли его по специальному заказу, контрабандой из Израиля, калибр 12.7 – 7 патронов в магазине и один в стволе, три запасных обоймы. Интернетные выживальщики исходили по нему слюной, в России он официально не поставлялся, да и стоил не мало – обошёлся он в 6 тысяч вечноевропейских денег, плюс пять сотен патронов по четыре евро за штуку – дорого, но оно того стоило. Пистолет внушал. Что именно он внушал, ещё предстояло разобраться, но доску-пятидесятку пуля разбивала в клочья, небольшие деревца срубало, как косой.

Николай, для верности отстреляв штук пятьдесят патронов поразился его мощи, отдаче и точности – на ста метрах «Игл» делал его любимого «Ижака» как «Мерседес» на шоссе – «Приору». Теперь Пустынному Орлу предстояло попробовать человеческой крови.

Щёлкнув предохранителем, Фармер навёл ствол на деревце, за которым невнятно блестел противник, и потянул спуск. И ничего, ни щелчка, ни выстрела, не последовало. Погрешив на патрон, Николай потянул затвор, но и из этого ничего не вышло – видимо, в процессе акробатических упражнений в снегу в пистолет набилось и натекло, а лёгкий морозец закрепил успех. Пришлось снова нырять в снег, попутно пытаясь спрятать пистолет в кобуру. Оставался один выход – ножевой бой. «Надеюсь, нож нас не подведёт, как пистолет, иначе нам крышка», сообщил выживальщик Инокентию, повернувшись в его сторону, и в который раз за сегодня выматерился.

– Да я тебя, сын собаки, зубами рвать буду!, – возопил Николай вскакивая на ноги и выдёргивая из нагрудных ножен отличный осколок шикарного керамического танто (две с половиной тысячи евро, сделанный в Японии на заказ), утиной дробью превращённого в орудие первобытного человека – скребло и зубило. Со стороны противника также началось движение, тот вскочил в стойку «Стрельба из пистолета стоя» и, прицелившись, яростно защёлкал им в сторону Фармера. Усмехнувшись незадаче с пистолетом, и внешнему виду бородача: пистолет с деревянной кобурой, сам в камуфляжном бушлате, расцветки «Лето, жатва» и серебристой полированной каске, Николай поудобнее перехватил за рукоятку осколок ножа и пошёл в атаку. И едва уклонился от бумеранга, пущенного твёрдой рукой аборигена, пистолет тому, по всей видимости, был больше не нужен. А вот уклониться от самого партизана выживальщик не смог, и они покатились по снегу, пытаясь нанести один другому травмы, несовместимые с жизнью, или хотя бы увечья. Противник был выше на две головы, и силён как бык, но против мощнейших рук и ног Фармера не смог противопоставить ничего, кроме своей каски и толщины бушлата, сам же он успел пару-тройку раз удачно заехать Николаю по скуле и чуть не оторвал ухо.

Внезапно, во время очередного кульбита в сугробе, самозабвенно убивающие друг-друга борцы заметили три тёмные тени, метрах в семидесяти от поля боя.

– Шухер, зомбАки, мать их за ногу.., – бородач выдохнул в ухо выживальщику непонятное заклинание.