Легенда о Рэндидли Гостхаунде - Puddles
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кровь капала изо рта Сумеречного Кулака, когда Хэнк сделал еще один слишком быстрый шаг вперед, но Скайстрайк выпустил залп стрел, которые пришлось отразить прикладом пистолета. Это дало Чакраму время, чтобы направить свое оружие назад и нацелиться на затылок Хэнка Ховарда.
Ковбой выставил ногу, ловя и балансируя ногой один из отклоненных выступов арбалета. Затем он скрутил и подбросил его, посылая кусок металла в шакрамы и каким-то образом отклоняя их друг в друга, ветер завывал, когда два воплощения образа Чакрама работали друг против друга.
Это дало Сумеречному Кулаку время, чтобы собрать вокруг себя еще более плотное наполнение из теней и затоптать вперед, но затем нога Хэнка отскочила назад, упираясь своим весом в землю, и его тело плавно развернулось, когда его бедра повернулись прямо к Сумеречному Кулаку.
В отличие от резкого джеба, который он использовал ранее, этот удар предназначался для силы. Чакрам мог видеть извилистую грацию ковбоя, когда он выбросил руку вперед, плечо вращалось внутрь, когда его костяшки пальцев врезались в тяжелые слои теней вокруг Сумеречного Кулака. Тени сломались; удар пришелся.
В глазах Чакрама это был просто удар.
Сумеречный без костей упал на землю. Он даже не издал ни звука, когда вся та гнетущая сила образа, которую он спрятал под мантией, рассеялась.
Глядя на Хэнка Ховарда, Чакрам не чувствовал себя фанатиком, который добровольно провел последние несколько лет, тренируясь, чтобы совершить революцию и построить лучший мир. Он чувствовал себя ребенком, забытым Дэнни, когда смотрел на смутный силуэт этого человека. Вокруг него не было ни малейшего запаха изображений, но этот факт только еще больше окаменел трех оставшихся агентов Ордена Отцеубийства.
Образы, которые они видели, которых боялись и с которыми учились бороться, были яркими и подавляющими. Но эта спокойная компетентность, легкая улыбка на лице ковбоя, говорящая о неизбежности их утраты, пробрала их до глубины души.
«Теперь, не совсем понятно, почему ты продолжаешь сопротивляться», Хэнк хрустнул костяшками пальцев и широко раскинул руки, повернувшись, чтобы рассмотреть их. Чакрам не мог вспомнить, когда в последний раз дышал. «Мы можем сделать это по-простому или по-трудному. И поверьте мне, самый простой способ предполагает вежливую выпивку. Хочешь пить?
Живая легенда казалась достаточно высокой, чтобы протянуть руку и разорвать небо. Его улыбка что-то обещала, что-то вроде наводящего на размышления образа, перед которым Чакрам чувствовал себя беспомощным. Слабость закралась на задворки его разума, неся с собой дрожащий страх. Это был имиджевый вирус, гораздо более целенаправленный и более эффективный, подтачивающий их сопротивление, даже не показывая себя.
Тем не менее, несмотря на явное превосходство Хэнка Ховарда, все трое годами готовились к достижению этой цели. Холодные глаза лидера Ордена Отцеубийц задержались в их сознании, поэтому они подняли оружие и вспыхнули свои образы.
Театрально вздохнув, Хэнк Ховард покачал головой и принялся за работу.
Глава 1920
Карты, фишки и напряжение; это была его стихия.
Хэнк легко улыбнулся, зная, что даже с двойкой и восьмеркой он выиграет. Он хотел этого и имел мужество принять это. Он покрутил на пальцах одну из грязных и изношенных покерных фишек. В такие моменты он определенно ценил дополнительные возможности, подаренные ему Системой. Просто добавил немного пикантности повествованию.
И, честно говоря, разве Хэнк не делал им одолжение? Не каждый день можно было проиграть деньги современному ковбою. Ему просто нужно было сделать кое-какую основу, чтобы создать идеальный сценарий. «Вы когда-нибудь слышали о том, как я впервые сразился с Аланой Донал?»
Двухдневные дежурные подняли головы, в их глазах мелькнули трепет и предвкушение. Они сидели в одной из комнат отдыха станции, наблюдая за любыми сообщниками людей, которых привел Хэнк, чтобы явиться для какой-нибудь дерзкой операции по спасению. Или, честно говоря, заставить пленников замолчать. Не то чтобы это казалось вероятным, но эта группа несколько раз доказывала свою непредсказуемость.
На данный момент Хэнк не уравнял предыдущую ставку. Он хотел убедиться, что их мысли полностью отвлечены, прежде чем мягко напомнить им, что они играют в карты. «День был теплый и безоблачный. Я только что…
Зрачки Хэнка расширились, когда стена позади них прогнулась внутрь, разлетевшись вдребезги огнем и ударной силой. Двое охранников застыли, вероятно, без достаточной Реакции, чтобы даже зарегистрировать внезапную атаку с такой скоростью, как он это сделал. Вытащив свой тяжелый металлический револьвер, Хэнк встал. Кресло медленно качнулось в воздухе позади него. Однако, когда он повернулся, чтобы высвободить сфокусированный мысленный импульс для защиты охранников, ему пришло в голову, что это была не внешняя стена, а внутренняя.
Взрыв произошел из камер содержания под стражей.
Непредсказуемый, правда.
Хэнк оставил свою шляпу на столе и шагнул вперед с достаточной силой, чтобы проколоть взрыв и оставить его провисшим и горячим. Несколько языков пламени смешались с дымом и обугленной штукатуркой в соседней комнате, но в основном разрушение отступило после удара, исчезнув так же быстро, как и появилось. Рядом с оборванным входом в камеру он обнаружил глубоко раздраженную Энни, скрестившую руки и притопывающую ногой.
«Они хотели, чтобы эти расходные материалы попали в плен», — поморщилась Энни. «В их тела были вживлены бомбы. Скорее всего без их ведома. Чертовы дикари».
— Итак, они… — начал Хэнк, но сделал паузу, увидев, что, хотя большая часть камеры была покрыта обожженным бетоном, один угол был покрыт льдом. Молодой человек, метавший в виде ветра металлические круги, казалось, спал, полностью покрытый льдом и совершенно не взорвавшийся.
— Тебе… удалось вовремя добраться до него? — мягко спросил Хэнк.
Энни кивнула, ее глаза все еще были прикованы к почти пустой камере. Ее разум, казалось, яростно пережевывал развитие, как собака, прогрызающая себе путь через раздражающую кость. “Да. К счастью, он был у дальней стены, а остальные были там. Поэтому, когда первый начал извергаться, я мог натянуть лук и пустить стрелу до того, как сигнал дошел до него. Будет настоящей сукой разморозить его и вытащить бомбу… Вероятно, нам придется отправиться в подземелье, чтобы убедиться, что мы не потеряем эту зацепку.
Хэнк вспомнил, как охранники во время игры в покер казались ему неподвижными. Затем он представил, что Реакция требует увидеть, как несколько тел раздавливают себя по одну сторону тесной камеры, реагировать и стрелять и стрелять
