Обратный пал. Часть 1 - Александр Маркьянов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Давай, сначала покончим с делами. Вопрос номер два. Предположим, что я мафиози…
— Ты не похож — прищурилась Мария — мафиози больше делают, а ты болтаешь. Много.
— В деле ты меня видела — отрубил я — не отвлекайся…
— Смотря в каком…
— Не отвлекайся, сказал! Предположим, что я мафиози. Богатый, влиятельный, куча денег, телохранители, наемные убийцы, и все такое. Пусть я узнаю, что кто-то замыслили меня убить. Так почему бы мне не сделать ход на опережение и не попытаться убить того, кто меня заказал, чтобы снять заказ. Ведь ты сама мне сказала — отец тебе сказал о том, что его может убить Кортес два месяца назад. Почему он за два месяца ничего не предпринял? Почему он наконец не сообщил никому в картеле, что Кортес его заказал, ведь это как я понимаю грубейшее нарушение норм деловой этики в вашей среде. Почему он ничего не предпринял, хотя знал, Мария?
— Может, попытался договориться? — неуверенно пробормотала Мария
— С кем? С Кортесом? Это признак слабости, если попытаться в ответ на заказ договориться, проявить слабость — это верная смерть без вариантов. Что он мог ему сказать — пожалуйста не убивай меня?
— Отец бы никогда такого не сказал…
— Вот именно!
Вывод из этого всего можно было сделать только один. Отец Марии столкнулся с чем-то таким, с чем он не мог справиться — при всех его деньгах и возможностях. С чем то, что больше и опаснее мафии. Возможно он что-то узнал, а потом они узнали что он знает — и ликвидировали его.
Но что же это тогда такое…
— Кто тебя пытался захватить в Эль-Пасо? Ты их знаешь? На кого они работали?
— Предполагаю… Скорее всего, это люди из СОА [прим автора — Сапатистская освободительная армия, террористическая организация, троцкистско-коммунистического толка].
Сообщение было столько неожиданным — что я чуть не выронил очередной кусок из рук
— Сапатисты? Ты уверена? Больше они были похожи на ликвидаторов.
— Ликвидатор там был. Тот самый, с длинными волосами, собранными в пучок. Его я никогда не видела и не знаю, кто это. Но он не мексиканец, хотя не знаю, кто. Остальные — сапатисты — в этом я уверена.
Номера… Это что же у нас получается. В одной связке — кубинец-наркомафиози из Метро-Дейд, коррумпированный полковник мексиканской армии, промышляющий убийствами, наркокартель, крупнейший в Мексике. Опасное сочетание. Сам не могу понять, почему меня это интересовало — но почему-то интересовало…
А еще меня интересовало то что метрах в ста от меня минут десять назад сорвалась с ветки птица и улетела. А сейчас еще одна — хотела сесть туда же, куда и первая — но передумала…
— Мария, сделай кое-что для меня… — спокойно заговорил я — сейчас ты будешь сидеть и улыбаться, а я начну считать от пяти. Как только я досчитаю до нуля — ты падаешь на землю и откатываешься вон за то бревно, до него метров десять. Не поднимайся, просто катись по земле, не бойся ничего порвать или испачкать. Лучше измазаться в грязи, чем в своей крови. Итак, я начинаю. Пять, четыре, три, два, один…
На счет «один» Мария с поразительной, кошачьей ловкостью оказалась на земле, покатилась под прикрытие лежащего рядом толстого бревна. Я ушел в противоположную сторону, распластался по земле, выхватив пистолет. Между Марией и стрелком теперь было бревно, между мной и стрелком — горящий костер — пулю не остановит, но прицелиться нормально помешает.
Вот только пистолет… С пистолетом много не навоюешь, надо перебираться к дому, там есть и винтовки и даже автомат.
Орел. Крик орла — гортанный, хриплый. Интересно…
Я откликнулся тем же самым криком — и орел ответил мне четырьмя, один за другим. Я снова крикнул, подражая уже не орлу, а одной местной неприметной птичке, похожей на дрозда, даже не знаю, как ее называют — и мне тотчас ответили тем же.
— Поднимайся… — я встал с земли, начал тщательно отряхиваться — свои…
От деревьев отделилась фигура, одетая в лохматый камуфляжный костюм с накидкой «Гилли» — снаряжение снайпера. Маскировочной сеткой завешено было даже лицо, сам человек был большим и массивным, похожим на медведя — но двигался он с удивительной грацией и ловкостью.
В руках у снайпера было нечто бесформенное, замотанное лоскутной камуфляжной лентой — но я сразу понял, что это такое. Это была спецмодификация винтовки М16А1, переделанная на заводе Кольт для бойцов "Группы исследований и наблюдений", воевавших во Вьетнаме. Характерная ручки для переноски была убрана, вместо нее был поставлен оптический прицел — это кстати была первая винтовка М16, со ствольной коробкой «флэт-топ», столь сейчас модной, а еще на заводе смонтировали глушитель — длинный и тонкий, на удивление хорошо глушащий…
— Ты все не меняешься, дядя Мартин… — проговорил я — а если шериф увидит?
— Шериф… — голос у великана был гулкий — шериф сможет меня увидеть только в одном случае. Догадайся в каком?
— В том случае если вас выберут шерифом?
— Умный мальчик… — гигант перехватил винтовку, откинул маскировочную сетку с лица, его лицо было чернее ночи, и все в морщинах — вот только квалификацию ты потерял. Я наблюдал за тобой минут пятнадцать, прежде чем ты понял, что дело неладно. В Дурной земле ты был бы уже мертв.
— Я тебя заметил, дядя Мартин. Ты спугнул птицу, когда устраивался на лежку. Но я не придал этому значения…
— Старею… — вздохнул великан — угостишь рыбкой?
— Присаживайся… Кстати, это Мария…
— Очень рад, мадам… — гигант церемонно поклонился ошеломленной Марии и даже поцеловал ручку, как на дипломатическом приеме. По глазам я видел, что она просто в шоке.
Великан выбрал кусок рыбы, отправил в рот, закатил глаза…
— Хорошо…
— Что-то случилось? — спокойно спросил я
— Случилось… — дядя Мартин взял еще кусок рыбы — старик Дейв велел передать тебе, что за тобой приходили.
— Кто?
— Двое. Темный седан, городские костюмы. Показали удостоверения свиней.
Очаровательно… ФБРовцев здесь по-прежнему звали свиньями. Дело было в том, что во время Вьетнамской кампании у нас была призывная армия и тот, кто не хотел умереть от рук дядюшки Виктора-Чарли [прим автора Виктор-Чарли, VC, Вьетконг] бежал в Канаду, спасаясь от призыва. Тогда ФБРовцев, разыскивавших беглых студентов и пацифистов прозвали свиньями. Один из путей бегства проходил через эти места.
— И что?
— Ничего. Дейв сказал, что давно тебя не видел, несколько лет. И они уехали.
— Уехали? Или ушли в лес?
— Если бы ушли в лес — кто-то из нас их бы увидел.
— Могли свалить за вертолетом.
— Тогда бы увидели вертолет.
Похоже, привет из большого мира. Пора возвращаться…
— Дядюшка Мартин… Вот эта девушка, Мария, она останется здесь пожить. За ней могут прийти. Очень плохие люди, с оружием…
— Старина Виктор-Чарли снова собрался на охоту?
— Почти. Это будут мексиканцы — и у них может быть оружие и навыки им пользоваться. Они могут попытаться ее похитить или убить. Могу я вас попросить…
— Можешь, сынок… — гигант доглодал рыбу, бросил кости в костер — этой мой лес. И сюда не придет никто, ни Виктор-Чарли, ни мексиканцы. Ну а если придут — тем хуже для них.
— Спасибо.
— Да брось… Будет даже интересно…
Старик поднялся, опустил маскировочную сетку, закрыв лицо. Две минуты — и он растворился в лесу, как будто его здесь и не было.
— Ну, как? — я повернулся к Марии, переживающей увиденное
— Психи… Вы здесь все психи какие то…
— Напрасно ты так говоришь. Это не психи, это солдаты. Их послала страна воевать, они воевали долго и страшно. Они прошли через такое, через что обычный человек не сможет пройти никогда. Они убивали и умирали в этих вонючих джунглях, они проводили за линией фронта больше времени, чем на базах. А потом они вернулись в свою страну и узнали, что они, оказывается — убийцы вьетнамских детей, подонки и выродки. Несколько солдат, вернувшихся с позорно проигранной войны. Они не могли нормально жить в предавшем их обществе — вот он и поселились здесь, кое-кто нормально живет, а кое-кто как дядя Мартин продолжает воевать и по сей день. Дядя Мартин например больше трех лет провел во Вьетнаме, воевал в составе спецгруппы, и на его счету больше убитых гуков [прим автора — презрительная кличка вьетнамцев], чем на счету все того же Карлоса Хичкока [прим автора — знаменитый снайпер морской пехоты США, убил 92 вьетконговца, что считается первым результатом среди снайперов КМП США за всю ту войну]. Просто об этом никто никогда не напишет, да это ему и не нужно. Ему просто нужно, чтобы его все оставили в покое. Ну, а если сюда придут те же мексиканцы — можешь себе представить, что случится с ними в этом лесу.
— И ты рос среди них?
