Гарем-академия 3. Капитан - Варвара Мадоши
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Для выигрыша применяли разные стратегии: кто-то устраивал засады у контрольных пунктов, чтобы перебить противников, кто-то стремился собрать все контрольные пункты как можно быстрее, кто-то совмещал (так поступали, в основном, команды, у которых имелся хороший, но медленно бегающий стрелок). И вот тут между Даари, Тоннар и Гешвири разгорелись жаркие споры — еще в прошлом году, когда стало ясно, каков расклад.
Гешвири считала, что лучше всего научить Даари как следует стрелять (тем более, что у нее и так получались неплохие результаты: МУНИ тоже стреляют пулями, а обращаться с МУНИ ее учили) и оставить в засаде, потому что научиться хорошо бегать — сложнее. Тоннар не соглашалась: из засады, мол, ее потом еще придется забирать. А, поскольку Даари не маг, она не сможет адекватно противостоять противницам. Дело в том, что в игре разрешалось пользоваться магией, но только разведывательной или вспомогательной, воздействующей либо на местность, либо на самого игрока: любая магия, направленная на других игроков, находилась под запретом — ибо, как показала практика, креативно используя даже вроде бы невинные приемы, адептки частенько добивались вывода противниц из строя надолго и всерьез.
Даари поставила точку в этом споре, сообщив, что она, кажется, знает, как им сжульничать. Точнее, не то чтобы сжульничать — просто в правилах нет ни слова о том, что запрещается использовать магическое зрение.
Впрочем, это не отменяло то, что тренироваться все равно нужно было до посинения. К счастью, часть тренировок для творческого конкурса и военной игры совпадала: выносливость нужна была и там, и там. А вот на тренировку стрельбы Даари конкретно не хватало. Гешвири сказала, что для приличного уровня нужно хотя бы шестьдесят-семьдесят часов стрельбы, лучше сто; Даари прикинула, что у нее есть где-то пятьдесят (по часу в неделю во время работы чистильщиком), но она несколько месяцев не обновляла навык. И действительно, у нее оказалось все вполне прилично… пока стрелять требовалось из небольшого ручного огнестрела. Как только она брала краскомат с прикладом, прицел тут же сбивался! Стало ясно, что с ним придется тренироваться заново, а времени категорически не хватало.
…Короче, в день, когда их привезли на повозках к полигону — а было это очень рано, едва-едва рассвело — Даари чувствовала себя категорически не готовой и предчувствовала, что все пройдет отвратительно. Тоннар и Гешвири тоже глядели невесело.
День был пасмурный, весенний; снег уже почти сошел, но под ногами все еще хлюпало. В большинство годов военную игру проводили ближе к лету, чтобы земля подсохла; но порой делали и так, как сейчас, потому, что, мол, «демоны не совещаются с нами, когда нападать — повезло, что не зимой по сугробам скачете!» Что сказать, не повезло.
На одну и ту же точку привозили по три команды, каждую в отдельной полугрузовой повозке с закрытыми окнами, чтобы участницы не поняли, которыми по счету их запускают. Даари, Тоннар и Гешвири пришлось прождать в кузове (у Даари он вызывал сильную ассоциацию с фильмами, где показывали работу спецподразделений: там бойцы обычно ездили как раз в таких), по ощущениям, наверное, целую вечность. Наконец дверь распахнули и одна из организаторов — преподавательница изобразительных искусств у старших курсов, которая неожиданно органично смотрелась в камуфляжной демисезонной форме и берете — сурово сказала:
— Вперед, живей! Чего расселись, барышни?!
От вытоптанной и утрамбованной колесами площадки до леса, в котором начиналась игра, было шагов двадцать. Даари оглядывалась, пытаясь понять, где остальные две команды, ушли еще или нет? Конечно, ничего определенного не увидела: правила тоже не дураки придумывали. Потом она запрокинула голову и увидела ожидаемое: пульсирующие нити густо переплетенного купола над полигоном.
В отличие от Снегостроя, купол никак не проявлял себя визуально. Даже магическим зрением Даари его трудновато было разобрать на фоне неяркого серого неба. Но он там был, как они и думали: иначе трудно было бы осуществлять видеосъемку и пресекать нарушения во время игры.
И… было и другое, что Даари тоже ожидала увидеть: столбы густо переплетенных нитей поднимались от леса, тянулись к куполу. Один, два… три-четыре… Больше Даари не разобрала, но ей мешал рельеф: полигон все-таки находился в предгорьях, чтобы увидеть остальное, ей бы потребовалось подняться выше.
— Ну как? — спросила Тоннар, когда они рысцой вбежали под ветви высоких красноствольных сосен.
Даари краем сознания отметила, что в закрытой форме, с убранными под берет волосами Тоннар похожа на очень красивого мальчика — и одновременно, как ни странно, выглядит старше своих четырнадцати.
— Нормально, — ответила Даари. — Как я и думала! Купол над полигоном есть, КП с ним связаны магическими тяжами. Легко найдем.
Теперь им не нужно было все время пялиться на браслеты, а потом бегать по лесу кругами — счастье! Почитав записи предыдущих адепток, Даари поняла, что именно в такой обстановке и происходила большая часть стычек: если бы не требование искать КП на относительно небольшом пятачке леса, команды вообще, скорее всего, не пересекались бы на полигоне. А так волей-неволей с кем-нибудь столкнешься.
— Хорошо, — согласилась Гешвири.
Она сноровисто начала отстегивать рукава и штанины формы: будет прохладнее, но девушки заранее договорились, что возможности Даариного зрения не стоит рекламировать на публику. Пусть все видят, что их самый сильный маг мерзнет в облегченном варианте формы, но чует магию!
— Первая точка далеко, — Даари стало ее жалко: саму ее уже пробирал утренний холод. — Не раздевайся пока!
Гешвири посмотрела на нее с некоторым удивлением.
— А если кто-нибудь из других команд увидит? Или судьи внимание обратят. Купол ведь регистрирует видео.
— На видео с купола еще поди разбери — с такого-то ракурса! А кроме того, все и так знают, что я вижу магию…
— Но не знают точно, как именно и с какой разрешающей способностью, — вступила в спор Тоннар. — Чего ты, Дайки? Эйши не простудится. Сама же говорила, что хуже нет — в последний момент менять стратегию!
— В самом деле, — на губах Гешвири
