Короткий миг страсти - Лорин Батлер

Глубоко внутри тела Эми почувствовала, что Рой тоже нашел выход собственной страсти. Он хрипло шептал ее имя — один раз, второй, третий. И, обессиленный, затих, придавив девушку тяжестью своего тела. Его грудь часто вздымалась, лоб покоился на ее плече. Эмили крепко прижала к себе любовника, коснулась губами его волос. Глубокое, всеобъемлющее счастье наполняло каждую клеточку ее освободившегося существа.

Когда Рой поднял голову, он не смог бы ответить, сколько прошло времени — секунды, минуты или часы. Он погладил рыжие волосы Эми.

— С первого момента нашей встречи я подозревал, что ты — очень страстная женщина, а сегодня ты подтвердила это. Ты хотела меня так же сильно, как я тебя, не так ли? Ты хоть догадываешься, как прекрасно то, что я чувствую сейчас?

— Ты не можешь не чувствовать себя так же восхитительно, как я, — промурлыкала Эмили, потягиваясь как сытая кошка.

— Берегись, — прорычал он, — иначе попадешь в беду.

— Не хочешь ли ты сказать, что я тебя не удовлетворила? — спросила она, широко раскрыв глаза.

— Колдунья, ты прекрасно знаешь, что я наверху блаженства. Но это не значит, что я не испытываю искушения повторить все с самого начала.

Щеки Эми алели, глаза светились таинственным блеском. И в этот момент Рой осознал, что в глубине души он сомневался, сможет ли когда-нибудь пережить такую близость с любимой. Даже сейчас, несмотря на бурную страсть, поглотившую их подобно весеннему шторму, ему чего-то не хватало. Роберт надеялся, что в порыве страсти Эмили скажет, что любит его. Она была щедрой и страстной, превзошла все его ожидания, но она не произнесла эти три волшебных слова: «Я люблю тебя».

Он тоже не произнес их.

Рой приподнялся на руках, его взгляд задержался на нежных впадинах и выпуклостях ее тела, которое Эмили так бескорыстно подарила ему. Женское тело — сколько в нем простого и загадочного, оно вызывает восторг и сулит наслаждение.

— Мне бы хотелось изваять тебя вот так, — тихо сказал Роберт.

Эми очаровательно зарделась.

— Надеюсь, не для галереи или распродажи?

— Нет. Для нас. Мы поставим скульптуру в нашем саду.

Она могла спросить: «В каком саду?» Или сказать: «Не будь таким самонадеянным, дорогой». Могла бы добавить: «Я не уверена, что люблю тебя». Но не спросила, не сказала и не добавила. Эмили выбрала другие слова.

— Знаешь, чего бы мне хотелось? Глоток австралийского пива.

Повода для страха нет, сказал себе Роберт. Три недели назад он даже не знал Эми и не подозревал, что влюбится в нее с первого взгляда.

— Не уверен, что пиво утолит мои запросы — со вчерашнего дня у меня не было во рту ни крошки.

Эми села, в ее глазах читалось участие.

— О Боб, ты, наверное, умираешь от голода. Интересно, есть ли что-нибудь у меня в холодильнике.

— Я приглашаю тебя на обед.

— Только если все будет без чеснока, — ответила она.

— И если ты наденешь красное платье.

— Оно тебе скоро надоест.

— Вряд ли, — возразил Рой и поцеловал ее.

После похода в супермаркет они вернулись домой переодеться к обеду. И снова занялись любовью, молча и страстно. Утомленная, Эми заснула, а когда проснулась, Роберта рядом не оказалось. Она услышала его шаги на кухне, уловила вкусный запах лукового супа, разнесшийся по холлу.

Эмили осталась в постели, наедине с мыслями. Теперь она могла признаться, что ее счастье — всего лишь слой лака поверх прежних страхов. Странно, но она как будто впервые познала мужчину. Весь ее прежний жалкий опыт не смог подготовить к такой всеобъемлющей, такой страстной, такой прекрасной и сильной, как стихия, близости. Я не смогу жить как прежде, подумала она. Я никогда не стану прежней.

Боб изменил меня. Готова ли я к этим переменам?

11

На следующий день Эми опоздала на работу на полчаса. Она прокралась в филармонию с черного хода. Одного взгляда на ее лицо было бы достаточно, чтобы коллеги догадались, чем занималась Эми с тех пор, как они видели ее в последний раз.

Однако у персонала нашлось о чем поговорить: накануне состоялось заседание дирекции. Слухи о нем оказались столь же противоречивы, сколь неопределенны. Эми приступила к работе над партитурой, предварительно плотно закрыв двери. Чтобы никто не обнаружил ее глазеющей на стену с глупой улыбкой или краснеющей от мыслей, граничащих с непристойностью.

В три часа Эми закрыла папку, а в половине четвертого уже поднималась по лестнице, спеша в свою квартиру. Она оставила Роберту ключи, чтобы он мог уходить и приходить, когда ему захочется. Надеясь, что сейчас любовник дома, Эмили открыла дверь и… у нее перехватило дыхание.

Стена в холле была украшена широкой гирляндой карандашных зарисовок, прикрепленных друг к другу. Четкие, выразительные наброски изображали мужчину и женщину, занимающихся любовью. Ее и Роя.

Эмили медленно прошла на кухню, оглядываясь то направо, то налево. Ее щеки алели как маки. Роберт не скрыл ни одного движения, обнаженные тела переплелись в самых замысловатых позах. Когда автор сих произведений вышел из гостиной, робкая улыбка Эми сменилась безудержным смехом.

— А если бы я пришла не одна? — пробурчала она. — Моя репутация была бы подмочена.

Рой усмехнулся:

— Я был уверен, что ты хочешь быть со мной и придешь одна.

— Конечно, хочу. Но могли заглянуть сестры… или мама с Боултом.

— Я не разрешил бы им войти.

Эмили скользнула взглядом по стене. Возле двери в гостиную она увидела еще один набросок. Изображенная на нем женщина непринужденно возлежала в томной неге, вытянувшись на широкой кровати. Ее тело — сочетание плавных линий и изящных изгибов — было обнажено. Портрет женщины, насытившейся любовью.

— Я не такая красивая.

— Просто ты давно не смотрелась в зеркало.

Ее взгляд переметнулся к противоположной стене, где между дверьми на кухню и в ванную она увидела себя в откровенно призывной позе.

— Боже, неужели я на самом деле вытворяла такое?! — воскликнула она, прижимая ладони к пылающим щекам, и сама ответила на свой вопрос: — Да, конечно, я наслаждалась каждой минутой близости. Если тебе когда-нибудь надоест быть скульптором, ты сможешь стать дизайнером-оформителем. Определенно, ты произведешь фурор в этой области. О, Боб, что же мне теперь делать?

— Выходи за меня замуж, — предложил он.

— Что?!

— Ты слышала. Выходи за меня замуж.

Эмили покраснела до корней волос.

— В последний раз ты предлагал переехать к тебе в коттедж.

— Я обманывал и себя, и тебя. Да, я хочу жить с тобой. Здесь, или в коттедже, где угодно — не имеет значения. Но только в качестве мужа.