Чарующая бесполезность - Татьяна Нильсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И что ты собираешься делать? Пойдёшь в полицию?
— Пока не знаю. Не решил. Наверное попытаюсь поговорить с Переверзевым.
— Ты с ума сошёл? — переполошилась Марина. — Если окажется что это он покушался на Гульбанкина? Да он ни перед чем не остановится!
— Ты волнуешься за меня? — улыбнулся польщённый Николай, ему елеем на сердце пролилась такая забота. — Всё будет хорошо. Главное, что теперь ты со мной!
Марина смутилась, но не стала опровергать утверждение Юдинцева.
Глава 8
Шапошников никогда не искал друзей среди своего начальства, считал, что дружить надо с равными или заводить приятелей за пределами служебных отношений. Его мнение изменилось, когда на смену амбициозному карьеристу пришёл толковый мужик примерно пятидесяти лет, обладатель огромного роста и такого же опыта. Он не снимал стружку с подчинённых лишь для того, чтобы держать в страхе и немом подчинении, но требовал результат. Он позволял себе выпить если случался повод, в хорошем настроении травил анекдоты, а если не в духе мог устроить головомойку, но подчинённые не серчали, понимали, что шеф сам только что получил выволочку от своего начальства. Если раньше Шапошников без энтузиазма и оптимизма заходил в кабинет своего непосредственного руководителя, то сейчас мог заглянуть не только по приглашению, но и просто так или спросить совета. Его звали Семён Семёнович Мешковец, за глаза друзья и подчинённые называли его Мешком. Похоже Семён Семёнович догадывался о таком нелестном прозвище, но не обращал на такую чушь и мелочь внимания— в глаза никто не осмелиться так обратиться.
Шапошников сидел напротив Мешковца и докладывал подробности о деле, как они его назвали «Пиковый валет».
— История получается такая: найдено два трупа, оба мужчины, весьма состоятельные и, похоже, сколотившие капитал не совсем честным трудом, оба попадали в поле зрение полицейских органов, но доказать факт преступления не удавалось, а может следователи вели дела без особого рвения. Очернять своих коллег не имею права, но оба гражданина благополучно вывезли капиталы и обоснвались— один в Израиле, второй во Франции. А сейчас и подавно обвинять кого-то в халатности не имеет смысла, потому что оба гражданина мертвы. Объединяет эти дела тот факт, что оба получили смерть от укола с ядом дитилин и возле трупов обнаружена карта пиковый валет. Третий участник этой драмы не совсем вписывается в общую картину. Он также получил карту, которая, похоже, предупреждает о грядущей, неминуемой смерти, да только что-то пошло не так и Гульбанкин Эдуард Аркадьевич остался жив, хоть и попал на больничную койку с тяжелейшим, сердечным приступом.
— А что тебя не устраивает? Пиковый валет есть, факт покушение на убийство тоже.
— То и не устраивает. — Сергей достал из папки листок и протянул Семёну Семёновичу. — Экспертиза показала, что в вине, которое должен был пить только хозяин дома, находился яд мышьяк.
— Да странно. Убийца должен идти тем же путём, как и в двух первых случаях, укол дитилина и карта, а тут как у Агаты Кристи— компания, в которой все друг друга знают, умирает ни в чём не повинная женщина. А может отравить хотели именно её?
— Все свидетели показывают, что бутылка предназначалась именно Гульбанкину.
— Вы допрашивали близких покойной? Что она за человек, на какие средства жила, какой круг знакомых?
— Ещё нет. Сегодня похороны, а завтра я жду сына с невесткой. Рафик будет допрашивать сожителя.
— Так, вернёмся к убитым: надо выяснить, что их связывало между собой, что-то такое в из прошлом, в связях с криминалом, с ворованными деньгами. Гульбанкин подтверждает факт знакомства с этими людьми?
— Он ответил утвердительно, когда увидел фотографию Константина Троепольского, отравленного во французской Байонне, а про еврея Ашкенази выразил сомнения, однако ясно, как день то, что он знаком и с ним, но почему-то не хочет рассказывать об этом.
— Гульбанкин ещё в больнице? С ним надо очень жёстко поговорить, тот, кто хотел его убить, возможно захочет довести своё дело до конца.
— Врачи ещё наблюдают за ним. — Шапошников усмехнулся. — Там одна медсестра взяла над ним патронаж, никого не впускает, бережёт его покой, видать глаз на него положила. Я хотел приставить охрану, но людей нет. Там и без нас есть кому оберегать тело, да и охранникам в этой клинике я наказал держать ухо востро.
— А чем занимается Гульбанкин?
— В том-то и дело, что никак не связан с криминалом. Он один из владельцев концерна «Сливочное царство». Бизнес абсолютно легальный и процветающий. Причин сматываться из страны у Гульбанкина нет.
— Разговаривали с людьми и коллегами на производстве?
— Рафик вчера провёл там несколько часов и выяснил некоторые странности. Я пока не знаю, что это нам даёт.
— Что именно?
— Вот например: труп Ашкенази обнаружили в реке неподалёку от посёлка Свияга, и именно там находятся фермы, принадлежащие «Сливочному царству», и как раз в этот день, когда был убит и сброшен в реку еврей, Гульбанкин находился в тех местах. Вроде бы ничего удивительного, они строят биогазовую электростанцию для обслуживания ферм электричеством.
— Что это ещё за станция? Первый раз слышу.
— Европейцы придумали. В ёмкостях складируют навоз и всякий мусор, он при помощи определённых химических добавок бродит и вырабатывает метан, а метан соответственно преобразуется в электричество. Во так из говна конфетка получается!
— Ну надо же! — подивился Мешковец! — для нашей страны это просто кладезь, потому что чего, чего, а говна у нас предостаточно! Ладно, что ещё тебя напрягает?
— Когда был убит Троепольский во Франции в городе Тулуза проходила сельскохозяйственная ярмарка, и Гульбанкин был там! И к слову сказать, от Тулузы до Байонны езды на автомобиле около двух часов.
— Ты прав, что-то много совпадений. Уж не он сам ли устроил шоу с подброшенными картами и отравлением, чтобы отвести подозрения? — Мешковец поднял трубку и попросил секретаршу принести чай. — А что с официантом? Жить будет?
— Пока не известно, он в себя ещё не приходил.
— Матери сообщили?
— Пока нет. Подождём ещё пару дней, может оклемается. Врач говорит надежда есть. Мать в пансионате-санатории сердце лечит, если сейчас сообщить, неизвестно как перенесёт такую новость.
— Ты уверен, что это он вино
