Смертельный туман - С. Гроув

– Что ж, – сказал Горькослад, отвечая на неслышное сообщение громоздкого скакуна. – Делай, что можешь…

– Что такое? – переспросила София.

Прежде чем он успел ответить, слева из проулка раздались ухающие крики. Повернувшись, София увидела спешившую к ним группку молодых людей – и невольно отшатнулась. Перед глазами успели мелькнуть охранники нохтландского дворца с обсидиановыми копьями. Их сменили капюшоны и длинноклювые маски: равнинами Папских государств скакала орденская стража Золотого Креста. София крепко зажмурилась, стиснула зубы. Кажется, она начинала понимать, как действовал на человека красный туман. Он смешивал видимое с воображаемым и то и другое – с картинами воспоминаний.

Понимания оказалось мало. Надо было еще успокоить сердце, готовое выскочить из груди.

«Это не нохтландская стража, – как можно тверже сказала она себе. – И не клирики Золотого Креста. Им неоткуда здесь взяться!»

Вопли, впрочем, не утихали. София открыла глаза, оглянулась. Люди вышли из переулка и следовали за ними по улице. Теперь она их разглядела как следует. Семеро, все босоногие, кроме одного. По возрасту – почти ребятня. Тем не менее шестеро несли тяжелые палки, один размахивал топором.

– Мародеры, – сказал Горькослад на ухо Софии.

Они уже тащили награбленное. Один успел облачиться в шелковый цилиндр с бархатным плащом, а в руке держал трость, отделанную серебром. У другого на шее болтался набор сверкающих бус. Еще один нес на плече красивое дорогое седло, мешавшее ему поспевать за подельниками.

– Эй! – крикнул вслед один юнец.

Нош прибавил шагу. София услышала, как сзади проворно застучали по земле пятки.

– Эй вы там!

Теперь за ними мчалась погоня. Крик вожака подхватила вся шайка. Вопли, топот…

«Что им нужно от нас?» – в ужасе соображала София.

– Нет у нас ничего! – крикнула она через плечо.

– Так они и послушали, – мрачно проговорил Горькослад. – Им бы догнать, разбираться будут потом.

София пригнулась к шее Ноша: лось прибавлял ходу.

Горькослад с напряжением выдохнул. София опустила глаза и увидела его руку. Он держал ее кверху ладонью, словно ловя капли дождя. Неожиданно в воздухе над рукой возникло тонкое зеленое щупальце. София ахнуть не успела – Горькослад развернул ладонь, обратив ее к веренице домов, и сбросил растеньице.

– Далеко еще, Нош? – послышался его голос сквозь топот лосиных копыт и крики преследователей.

На углу улицы показалось каменное здание, украшенное деревянными орлами, прикрепленными к балке над дверью. Орлы раскрывали крылья, испещренные красным, деревянные клювы распахивались в немом крике победы.

Нош завернул за угол, и у Софии округлились глаза. Дома по обе стороны улицы успели оплести толстые, оперенные листьями ло́зы, под которыми едва угадывались строения. Лозы разрастались на глазах, сплетаясь, как змеи, они проникали в переулки, заползали в дымовые трубы… Вновь зашевелились непрошеные воспоминания: София стояла глубоко в нохтландских недрах, наблюдая, как из земли прорастают светящиеся деревья. Те же гибкие движения, то же на диво безмолвное появление ростков и листьев… Вспомнились ветви, тянувшиеся перед ней в темноту, чтобы осветить путь к невидимому отверстию наверху… И опять – жуткое чувство погони, подбирающейся сзади, а ноги никак не хотят бежать достаточно быстро, и путь предстоит слишком долгий, и чем закончится – поди разбери…

София крепко зажмурилась, перевела дух, открыла глаза. Впереди виднелся проход, обрамленный сплошной зеленью. А еще, не в пример остальному городу, здесь отсутствовала красная пленка. Вернее, осталась она только на дороге под ногами Ноша. Все прочее заполонила растительность.

Лось еще раз повернул за угол, и София увидела, что они достигли окраины города. Впереди виднелось одинокое здание, не затронутое зеленой порослью. Рядом, припорошенный красным, высился резной столб, отмечавший въезд в Соленый. На нем в нерешительности трепыхался синий флаг. Нош галопом промчался мимо него, устремляясь по грунтовой дороге прочь, туда, где высились поросшие лесом холмы. Постепенно он умерил прыть. София чувствовала, как большие легкие лося втягивали воздух и опадали. Мародеров больше не было слышно.

– Они отстали? – спросила девочка.

Обращалась она к Горькосладу, но ответил ей лось. Он остановился и повернулся. София увидела, что дорога, по которой они выехали из города, исчезла. Всё скрыли заросли. На месте въезда в Соленый высилась сплошная лиственная стена, как если бы селение забросили и оставили зарастать много веков назад. Виднелся лишь вьющийся флаг. И больше – никакого движения.

– Отстали, – сказал Горькослад. – Но нам все равно задерживаться нельзя.

Часть III

Дождь

21

Длинный дом

10 августа 1892 года, 12 часов 00 минут

Между Соленым и городом Шести наций расположено немало жилищ, выстроенных в стиле, принятом до Разделения. Это длинные бревенчатые дома, служащие одновременно нескольким целям. С тех пор чаще стали встречаться обвалованные дома, – возможно, сказывается влияние Вещих. О происхождении других обычаев, бытующих в регионе, трудно сказать что-то определенное. Например, совершенно неясно, откуда взялись берестяные ветряные вертушки, во множестве украшающие каждую крышу. Никакого практического смысла в них нет. Легкие, точно бумага, эти вертушки, называемые также крыльчатками, наводят на мысли о ветряных мельницах, но жерновов при них нет. Напрашивается вывод, что местным жителям просто нравится на них смотреть.

Тео мучил кошмар: его привязали к рельсам на железной дороге. Так, что пошевелиться не мог. Приближался поезд, и он необъяснимым образом слышал разговоры пассажиров внутри. Люди безмятежно беседовали, довольные жизнью… Тео начал приходить в себя. Открыв глаза, он увидел над собой шпалы… и постепенно понял, что глядит в потолок, состоящий из темных балок и белой штукатурки. Повернув голову, Тео увидел пучки сухих трав, подвешенные к одной балке. Вдоль стены – деревянные полки, заставленные бесчисленными баночками и бутылочками, посередине – камин. С другой стороны комнаты сквозь два створчатых окна вливался солнечный свет. Между окнами виднелась зеленая дверь. Приоткрытая. Тео рассмотрел снаружи траву и цветы.

– Очнулся, – произнес женский голос.

Тео попробовал приподняться. Левую руку, от плеча до пальцев, ножом полоснула боль.

– Тихо, парень! Куда заспешил!

В поле зрения появилось лицо Казановы. Рядом с ним Тео увидел женщину лет пятидесяти. Темные с проседью волосы женщины были заплетены в длинную косу. Откинув ее за плечо, она с сосредоточенным видом склонилась над Тео. Он поднял правую руку, думая ее отстранить, но Казанова мягко перехватил кисть:

– Да не бойся ты. Это Дымка! Без нее ты бы вряд ли очухался. Она такая лекарка! Просто зашибись!

– Надо бы плечо твое посмотреть, Тео, – сказала она.

Юноша открыл рот, но лишь кое-как сумел прокаркать ответ. Пришлось кивнуть для убедительности. Дымка приподняла тряпицу, покрывавшую плечо.

– Заражение пошло на убыль, – уверенно проговорила она. – Думается, худшее позади! – И оценивающе поглядела на Тео: – Если можешь сесть, мы бы тебя покормили немножко. Небось сразу сил прибавится.

Тео сглотнул и с трудом, но внятно выговорил:

– Да… пожалуйста.

Улыбка совершенно переменила лицо Дымки. Темные глаза засияли, проложив лучики морщинок до самых висков.

– Вот и славно, – с одобрением сказала она. – Посади его, Грант.

Одна рука Казановы проникла под затылок Тео, другая – под спину. Тео попробовал сдвинуться самостоятельно. Плечо отозвалось болью. Пришлось изрядно поскрипеть зубами, но наконец Казанова устроил его на подушках, приваленных к деревянной спинке кровати.

– Удобно?

– Удобно, – выдохнул Тео.

Оказавшись в более-менее вертикальном положении, он смог как следует разглядеть комнату. Дымка стояла у дровяной плиты. Тео увидел большой стол, заваленный травами, мисками, банками и ножами. Темноватый коридор вел в другую часть дома. Кровать, на которой лежал Тео, похоже, временно вытащили в кухню, служившую одновременно и мастерской.

Казанова, довольный, сел рядом с Тео на стул. Юноша хотел расспросить обо всем сразу, но не знал, с чего начать.

– Где мы? – прохрипел он наконец.

– Это Дымкина хижина. Мы на юго-востоке штата Нью-Йорк.

– Как мы сюда попали?

Бровь Казановы, не тронутая шрамом, поползла вверх.

– Ты совсем не помнишь нашей поездки?

Тео покачал головой:

– Я помню… – Он вздрогнул. – Только засаду.

Подошла Дымка. Она держала деревянное блюдо и на нем – чашку воды, миску дымящегося супа из грибов с зеленым луком и плошку лесных ягод.

– Ешь медленно, – посоветовала она. – Следи, все ли в порядке будет с желудком. Ты же несколько дней не ел почти ничего.