Повесть о дружных - Ирина Карнаухова

На стеклах переплетаются ледяные пальмы и папоротники, и нужно долго дышать и дуть в одно место, чтобы растопить проталинку, прильнуть к ней одним глазом и увидеть, что делается в мире.

А в мире холодно.

Дремлет в берлоге медведь, посасывая лапу; спит барсук. Птицы жмутся поближе к людям. Серые куропатки ютятся у гумен, подбирая оброненные зерна. Важные снегири налетают целыми стайками на рябины, жадно рвут красные ягоды. Немного их осталось на деревьях. Заботливые хозяйки давно обломали нижние веточки, связали в пучки и повесили между рамами,- пригодится терпкая ягода для настоек, для пирогов.

Рыба ушла в глубину. Дремлют лини, закопавшись в ил. Лещи забрались в камышовые заросли.

На опушке леса вечерами мелькают серые тени - это голодные волки выходят на добычу.

А людей не отпускают заботы. Визжат и визжат пилы в чаще. Заготавливают колхозники сухой, крепкий зимний лес. Дрова нужны госпиталям, школам, детским садам. Крепкие доски и бревна нужны Родине, которой предстоит много строить. Враг отброшен далеко за пределы родной страны, но следы его безобразят землю.

Гремят еще советские орудия, добивая зверя в его логове. На снежных Карпатских горах и в долинах Померании горят русские костры.

Еще острее, еще напряженнее бои, а уже везут в разоренные места лес и кирпич, бетон и железо. Уже склоняются над чертежами строители и видят места, восставшие из пепла, красивее и богаче, чем прежде.

И для этого девушки Бекрят, утопая в снегу, валят вековые сосны, темные, мрачные ели.

Стучат молотки по деревне - до сильных морозов спешат колхозники утеплить скотные дворы, отремонтировать машины.

Школьники из дальних деревень бегут в школу на лыжах, и колючие звезды провожают их зимним утром и встречают у порога дома.

Страшная ночь

Таня делала уроки и, по правде сказать, долго мучилась над задачкой, когда пришла Леночка и встала у порога, лукаво поглядывая на сестру. Она опустила на пол серый мешок. В мешке что-то шевелилось. Таня насторожилась.

Леночка раскрыла мешок, и из него высунулся круглый розовый пятачок с двумя смешными дырками.

Таня вскочила с места.

- Дали?

- Дали.

- Как зовут?

- Васька.

Это был очень смешной поросенок, весь розовый и чистенький, с прозрачными ушами, с белесыми ресницами, с перламутровыми копытцами на стройных ножках и со штопором вместо хвостика.

Таня замерла от восхищения.

Опустили Ваську на пол. Он деловито застучал копытцами по всей комнате, всю обнюхал и вдруг тоненько завизжал.

Леночка принесла на блюдечке теплого молока, ткнула Ваську рыльцем, и он, чмокая и захлебываясь, начал завтракать.

Наелся, довольно хрюкнул и вдруг зевнул, показывая мелкие острые зубки.

Таня притащила ящик, набитый сеном, поставила его в угол. Ваську положили в ящик, закутали половичком, и он заснул, зарывшись носом в сено.

Конечно, география была выучена не на пятерку. Таня то и дело вскакивала из-за стола и подбегала к ящику. То она укрывала Ваську потеплее, то ей казалось, что поросенку жарко. К вечеру она испугалась: вдруг Васька сдох?

Но Васька был теплый, крепко спал, подрагивая розовой шкуркой.

- Просто он устал от волнения и путешествия,- объяснила Лена.

А когда сестры поужинали, потушили лампу и улеглись, тут-то все и началось.

Васька проснулся и завизжал. Таня соскочила с кровати, подбежала к нему. Васька стоял, положив передние ножки на край ящика, и кричал требовательно и резко: "ви-и, ви-и, ви-и..."

Таня стала его уговаривать: "Что ты, Васенька, что ты! Спать надо. Марью Дмитриевну разбудишь!"

Она уложила поросенка и стала гладить его по крутой спинке. Васька замолчал и блаженно зачмокал.

Таня вернулась к себе в постель и закуталась одеялом, отогревая озябшие ноги.

И тут снова раздалось настойчивое и требовательное "ви-и".

- Ой, Чижик,- сказала Лена,- заставь его замолчать,- он разбудит Марью Дмитриевну, а она всю вчерашнюю ночь работала.

Таня снова побежала к ящику; Васька снова затих. Но не успела девочка добраться до постели, как раздался новый вопль.

- Ой-ой-ой! - покрутила головой Таня.

- Что делать? - в отчаянии спрашивала Лена.

- Он, верно, маму вспомнил.

За стеной заворочалась Марья Дмитриевна,- вот-вот проснется.

Лена взяла Ваську, закутала его одеялом, похлопала по спинке.

Васька замолчал. Леночка улеглась поудобнее, стала засыпать.

Бух! Васька с грохотом соскочил на пол и пошел гулять по избе, издавая отчаянный визг. Леночка и Таня разом соскочили с кроватей, тыкались по темной избе, по визгу ища разбойника.

Таня ударилась лбом о стол. Лена опрокинула скамейку, ухватила Ваську, зажала ему рыльце рукой и осторожно, как маленького ребенка, понесла Ваську на его место.

И все началось сначала: визг, топот, прыжки..

Измученные сестры решили отнести Ваську в сени. Надели валенки на босые ноги, накинули шубки и, ухватившись вдвоем за ящик, поволокли его через кухню.

В сенях Васька сразу выпрыгнул на пол. Тогда, чиркая спичками, лязгая от холода зубами, сестры нашли крышку и закрыли ящик. Васька сбросил крышку.

- Ну, подожди,- сказала Таня с отчаянием,- ну, подожди! Держи, Леночка, крышку.

И пока Леночка с силой надавливала на доску, Таня собирала в сенях всё, что ей попадалось под руку: утюг, ведро, кирпич, два полена, корзиночку с картошкой. Все навалила на крышку.

Васька потыкался-потыкался и затих.

- То-то,- сказала Леночка.

Взявшись за руки, затаив дыхание, они на цыпочках пробрались через освещенную луной кухню, юркнули в постель и сразу же заснули крепким сном. Тане снились поле, и жаркое лето, и рыжики на поляне,- и вдруг разразилась гроза, и гром загремел над ее головой, и град застучал по крыше. Таня проснулась от шума и села на кровати.

Да, и гром гремел, и град стучал, и казалось, что сыплются стекла, и кто-то тоненько кричал, и Леночка уже не спала.

- Что это? - с ужасом спросила Таня.

- Васька своротил крышку.

Васька высунул рыло из ящика, визжал отчаянно, а с крышки ящика скатился чайник и, дребезжа, вертелся на полу, сыпалась картошка, падали поленья, звенело ведро...

Дверь распахнулась. На пороге с зажженной свечой в руке стояла испуганная Марья Дмитриевна.

Сказки

Утром Леночка, краснея и стесняясь, извинялась перед Марьей Дмитриевной за беспокойную ночь.

Марья Дмитриевна смотрела на Леночку устало и молча.

Леночка окончательно смутилась.

- Вот что, Елена Павловна,- сказала вдруг Марья Дмитриевна,- я давно хотела с вами поговорить, да боялась, что вы меня неправильно поймете и, может быть, обидитесь... Я, видите ли, хочу поменяться комнатой с Галиной Владимировной. Она к вам перейдет, а я - в комнату при школе... Нет, нет, не возражайте и не думайте, что вы меня беспокоите. Наоборот,- я вам мешаю. Вы молодые, вам петь надо, смеяться... И Тане друзей у себя собирать... Я ведь понимаю... Ну, а мне сейчас трудно...

Марья Дмитриевна помолчала и добавила совсем тихо:

- Очень трудно...

* * *

На другой день Галина Владимировна переехала в маленький домик.

Таня была очень рада и сразу побежала к Власьевне.

- Власьевна, милая, как мы теперь хорошо жить будем! С Галиной Владимировной всегда весело, и ребята смогут к нам приходить.

- Так-то оно так,- неопределенно показала головой Власьевна,молодость, конечно, к молодости льнет. Но вот скотина человеку на пользу дана и должна жить по-скотьему, в хлеву, а не в комнатах. То-то!

Дверь даже расшаталась в петлях, все скрипит и отворяется. Все время забегают то Миша, то Нюра, то Власьевна, Марушка, тетя Дуня, а иногда и Иван Евдокимович. Одному нужна справка, другому - помощь в учебе, тому письмо написать, тому - по карте показать, где шагает по чужим землям сын или брат.

А уж вечером и вовсе не дом, а клуб. Снова гудит толстуха-печь, снова свистит самоварчик, плюется чугунок с картошкой.

Власьевна прядет в уголку, тянет-тянет нитку, а потом вдруг пустит веретено плясать по полу и подтянет его в воздух. Кружится, вьется веретено на весу, словно толстая рыбка на удочке.

А вокруг Лены и Галины Владимировны рассядутся ребята, кто где попало: кто на лавке, кто на скамеечке, кто на ящике, а кто и прямо на полу. Идут разговоры, песни поют, читают книжки. Только один уговор строгий: руки чтобы были заняты делом.

Девочки вышивают кисеты на фронт бойцам; мальчики точат карандаши, клеят конверты. Надо готовить подарки бойцам к Новому году.

А потом кто-нибудь и затянет:

- Сказку, Лена Павловна, сказку расскажите.

И приходится Лене рассказывать.

И откуда только она их берет, эти сказки, где нет ни царевичей, ни бабы-яги, ни Змея Горыныча, где действуют бойцы и летчики, герои и ребята?..

- Откуда ты такую сказку взяла? - спрашивает Галина Владимировна.

- Слышала,- говорит Леночка.

- Где?

- Там...- неопределенно машет рукой Лена и смеется.