Доспехи дракона - Раймонд Фейст

Макрос взглянул на королеву с мягкой, сочувственной улыбкой.

- Несмотря на глубину моих волшебных познаний, многое из того, что выходит за пределы нашей бренной реальности, остается для меня сокрытым. Но знайте одно: превращение, которому подвергается Томас, восходит к магии столь высокого уровня, что приемы ее и способы их воплощения выходят далеко за пределы нашего понимания. По воле обстоятельств два существа, во всем отличные друг от друга и разделенные во времени десятками веков, оказались таинственно и непостижимо связаны между собой и скоро станут единым целым. Свершающаяся на наших глазах перемена затронула не только Томаса, но и валкеру. Сливаясь воедино, их души, их тела, мысли и чувства преображаются до неузнаваемости. Томас облачен в доспехи Ашен-Шугара, последнего из повелителей драконов. Когда над миром бушевали Войны Хаоса, он один из всего своего племени остался жив, потому что мыслил и чувствовал иначе, чем остальные.

- Неужто ты хочешь сказать, что на него, - едва слышно проговорила королева, глядя на Макроса расширившимися от изумления глазами, - оказали влияние мысли и чувства Томаса?

Волшебник усмехнулся.

- Не ломайте над этим голову, миледи, не то она у вас пойдет кругом. О подобного рода парадоксах лучше не размышлять вовсе, если хотите сохранить свой рассудок здравым и ясным.

Ашен-Шугар, в отличие от своих собратий, понял, в чем состоял его долг. Он решил спасти этот мир от гибели.

Агларанна вгляделась в смуглое лицо волшебника. Он улыбнулся ей ласковой, безмятежной улыбкой.

- Тебе удалось проникнуть в тайны далекого прошлого, колдун, - прошептала она. - Ты наверняка знаешь об этом мире больше, чем кто-либо иной из ныне живущих в нем.

- Мои познания и возможности и впрямь велики, миледи... - Он пожал плечами, окинул взглядом тронный зал и заговорил медленно и неторопливо, словно беседуя с самим собой:

- Скоро для Томаса настанет час великого испытания. Не знаю, чем оно ознаменуется. Но мне известно, что любовь, которую он питает к вам и вашему народу, до сих пор помогала ему, крайдийскому мальчишке, преодолевать в своей душе влияние самого сильного, властного и жестокого представителя самой сильной, жестокой и властной из рас, когда-либо населявших Мидкемию. А чары ваших эльфийских волшебников смягчают и врачуют боль, которую доставляет ему та мучительная раздвоенность, что сопутствует происходящим в нем переменам.

Агларанна удивленно вскинула брови.

- Так тебе известно и это?

Он весело рассмеялся.

- Леди, мне тоже не чуждо некоторое тщеславие. Вы напрасно надеялись, что о неустанных трудах ваших лесных чародеев известно лишь немногим из обитателей Эльвандара. Знайте же, что от взора моего доселе не укрылось ни одно из волшебных деяний, свершающихся на этой планете. Впрочем, я не могу не одобрить ваши действия. Возможно, лишь благодаря им чаша весов в итоге склонится в пользу Томаса.

- В самых потаенных глубинах моей души, - сказала Агларанна, - я лелею надежду на то, что однажды он станет моим господином и займет место моего супруга, с которым нас столь рано разлучила немилосердная судьба. Возможно ли это, колдун?

- Да. Если только он останется жив. Ведь в решительный миг испытания, которому подвергнутся Томас и Ашен-Шугар, оба они могут погибнуть. Но если Томас переживет эти скорбные, великие и страшные мгновения, исполненные величайшей опасности и безудержного восторга, вы обретете в нем того, к кому устремлены теперь все ваши тайные помыслы.

Теперь я приподниму перед вами завесу будущего. Я открою вам то, что до сей поры было ведомо лишь всемогущим богам и мне, недостойному. Оставшись подле вас, Томас сможет стать мудрым и великодушным правителем подвластной вам страны, если у него хватит сил преодолеть темные и мрачные устремления, коими охвачена его душа. А в этом ему должны помочь оставшиеся неизменными человеческие свойства его натуры. Но стоит вам отторгнуть его от себя, и Королевство, так же как и все вольные народы Запада, постигнет страшная участь.

В глазах Агларанны застыл невысказанный вопрос. Поняв ее без слов. Макрос кивнул и продолжил:

- Я не могу заглянуть в столь далекое будущее, миледи. Но мне известно, что если темные, мрачные силы, проникшие в душу Томаса, возьмут над ним верх, он станет чудовищем, которое необходимо будет уничтожить. Те, кто видел, как меняется его облик во время сражений, как злоба и нечеловеческая ярость искажают тонкие, благородные черты его лица, столкнулись лишь с внешним проявлением той огромной разрушительной силы, что таится в недрах его существа. Этой силы вам следует опасаться, королева, ибо, если он и преодолеет в себе влияние валкеру, то, будучи изгнан вами из Эльвандара, рискует поддаться свойственным всем людям мстительности, ревности и злобе.

Ответьте мне, что произойдет, если Томас, принужденный покинуть Эльвандар, поднимет знамя дракона в Северных землях?

С лица королевы сбежали краски. Она едва слышно прошептала:

- К нему примкнут моррелы.

- Вот именно, миледи! Под этим знаменем соберутся двадцать тысяч темных братьев, а кроме них - сотня тысяч гоблинов и множество человеческих существ, прирожденных злодеев, чьи мрачные души жаждут хаоса, крови и разрушений. Под командованием того, кому с готовностью подчиняются даже войска вашего величества, весь этот сброд превратится в мощную, непобедимую армию.

- Значит, ты советуешь мне оставить его здесь?

- А уж это вам решать, милостивая леди. Я могу лишь предсказать последствия того или иного вашего шага, объяснив, сколь многое зависит от сделанного вами выбора.

Королева подошла к одному из просветов в ветвях, оплетавших тронный зал со всех четырех сторон. В овальном отверстии, обрамленном нежными листьями плюща, виднелись высокие деревья Эльвандара. Густая трава, устилавшая просторные поляны, казалась золотисто-розовой в отблесках едва занимавшейся зари, которую лесные птицы встречали звонким и радостным щебетом.

Агларанна приняла решение. Она обернулась, чтобы поблагодарить волшебника за его мудрые советы, но он уже ушел, оставив ее одну в огромном тронном зале.

На рассвете цурани, как и предсказывал Макрос, предприняли массированную атаку на Эльвандар. С двух флангов на войска эльфов и гномов надвигались колонны вражеских солдат, а основной удар готовились принять на себя чо-джайны, многочисленные отряды которых переправились через реку вслед за воинами и заняли центральную позицию в стане наступавших.

Несколько десятков лучников, которых Томас выслал навстречу вражескому войску, медленно отступали в глубь леса, заманивая противника к расположению своих частей. Их подхода ожидали выстроившиеся в боевом порядке пятнадцать сотен подданных Агларанны и гномов из Серых Башен. Они готовились противостоять шеститысячной армии захватчиков и их искусным магам. В течение долгого времени над поляной, у края которой Томас выстроил свои войска, царила зловещая тишина, но вот невдалеке послышались крики нескольких цурани, сраженных эльфийскими стрелами, и вскоре разведчики-эльфы, стремительно промчавшись по поляне, заняли свои места в строю. Меж стволов деревьев замелькали разноцветные доспехи цуранийских солдат. Томас поднял над головой свой золотой меч, готовясь отдать приказ о наступлении, но вдруг с высокого балкона королевского дворца, откуда за происходившим наблюдали Агларанна и Макрос, раздался властный окрик: