Закон блатного мира - Михаил Серегин

По разные стороны не работающего уже лет пятнадцать фонтана расположились две здоровенные компании, в каждой было человек по пятнадцать. Парни пили пиво, листали порножурналы, задирали своих девиц и присматривались друг к другу, не позволяя, однако, пока никаких агрессивных выпадов. Но чувствовалось, что еще полчаса-час – и без хорошей драки не обойдется. Сценарий таких встреч у фонтана всегда был одним и тем же.

Но сегодня заведенный распорядок был нарушен. Неожиданно с трех сторон послышались ментовские сирены, и в считанные секунды парк был окружен. Вдоль ограды выстроились менты, а у каждого входа встало по машине. Несколько парней повскакали с мест и бросились к выходам, но вовремя остановились, сообразив, что так только скорее попадут в руки стражей порядка. Самый сообразительный вытащил из кармана финку, обтер рукоятку рукавом и бросил нож в кусты. Его примеру чуть погодя последовали еще несколько человек, а на лицах у половины остальных отразилось мучительное сомнение: хороший нож вещь ценная, и вот так просто его выбрасывать жалко. Но, с другой стороны, загреметь за ношение холодного оружия тоже не хочется...

Пока парни решали эту сложную дилемму, в парк с трех сторон вошли полностью снаряженные менты. Здесь работали не обычные ребятишки из ППС, а ОМОН, место было опасное.

– Приготовить документы! – омоновцы явно были настроены серьезно, и пацаны полезли в карманы за паспортами. Самый нерешительный, не успевший выбросить нож, спрятался за спинами двух корешей и потянул из кармана свою выкидуху.

– Стоять!! Брось нож! – один из омоновцев, подходивших с третьей стороны, заметил его движение и сейчас стоял, широко расставив ноги и направив на незадачливого парня автомат. – Брось, сказал!

Парень разжал пальцы, и выкидуха упала на землю, а подлетевший омоновец пинком отшвырнул ее, заломил пацану руку за спину и потащил его в сторону. А проверка документов тем временем двигалась полным ходом. Тех, у кого документов с собой не было, внимательно осматривал командир ОМОНа, но потом тоже отпускал. Через несколько минут омоновцы проверили всех и, не тратя больше времени, двинулись к выходу из парка.

Ошарашенные пацаны, сгрудившись в одну кучу и потеряв всю агрессивность, недоуменно смотрели им вслед.

– Чего это они? – тупо спросил здоровенный, бритый наголо парень в черной кожаной куртке.

– Ищут, видать, кого-то, – отозвался другой, совершенно не обратив внимания на то, что спросивший не из его компании. Общая проблема и непонятки стерли разделявшие их границы.

– Интересно, кого? – раздался еще чей-то голос.

Но ответа на этот вопрос никто из молодежи не знал, и, поудивлявшись еще немного, народ разбрелся по кустам – собирать ножики.

Через два часа после начала операции милиция перетряхнула весь «Шанхай» тщательнее, чем похмельный пролетарий – прохудившийся карман, в котором точно должен был оставаться еще червонец, а вот поди ж ты – куда-то запропастился. Однако результатов не было, если не считать, разумеется, пары десятков человек, прихваченных на мелочах. Ни Филина, ни белой «Тойоты» менты не нашли, они как сквозь землю провалились. И в конце концов руководящие розыском милицейские чины были вынуждены признать свое поражение.

Телефон на столе облпрокурора наконец зазвонил. Свердлов схватил трубку и резким движением поднес ее к уху:

– Да?

– Сергей Николаевич, «сеть» по «Шанхаю» закончена. Ни Степанова, ни его машину не обнаружили.

Прокурор скрипнул зубами так, что собеседнику это наверняка было слышно.

– Как не обнаружили? – тихим и зловещим голосом переспросил он.

– Ну нет их там нигде! – голос абонента Свердлова стал чуть выше. Он явно хотел дать понять прокурору, что хотя в магаданской прокуратуре круче него никого нет, но милиция ему все же не подчинена, тем более шеф городского УВД, который и сам не маленькая шишка. Свердлов правильно понял намек и чуть сбавил тон.

– Вы все проверили? – он понимал, что задавать такие вопросы бесполезно, но все же... Вдруг менты все-таки что-нибудь забыли?

– Все. Мы ж не новички, Сергей Николаевич. Может быть, Степанов успел до начала операции за пределы «Шанхая» выбраться.

– Он не должен был успеть!

– Ну, мало ли... – особой грусти в голосе начальника УВД не было. Он не знал, зачем именно облпрокурору понадобилось так круто браться за заурядного уголовника, и поэтому считал, что его задача выполнена.

– Продолжайте поиск, – сказал Свердлов.

– Продолжим, конечно. Во все ориентировки и Степанова, и его машину уже включили, ищут.

В этот момент в кармане Свердлова запищал мобильник. Он тут же попрощался с ментом, положил трубку на место и вытащил трубку:

– Да?

– Это Нестеров, Сергей Николаевич. Менты закончили операцию. Филина не нашли.

– Я уже в курсе, – ядовито прошипел Свердлов. – Если бы вы с Саяпиным его не упустили, то сейчас мы бы этого геморроя не имели! Лапти! Лопухи недоделанные!

Свердлов прекрасно помнил, что к моменту, когда Нестеров прибыл на место задержания, ни Филина, ни «Тойоты» там уже не было, так что тот ни в чем не виноват, но сдержаться не мог. Еще несколько минут он отчитывал вяло оправдывающегося подчиненного, потом, оборвав его возражения на полуслове, выключил мобильник, сунул его в карман и откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза. Нужно было думать, что теперь предпринять. И первый шаг Свердлову был уже ясен. Необходимо встретиться с Решетовым. И как можно скорее.

Глава 29

В просторном салоне лимузина прокурора было тепло и уютно. Огромная японская тачка, размером с небольшой сарай, была оснащена всеми мыслимыми удобствами: от кондиционера до встроенного телевизора и бара. Свердлов любил комфорт, а с тех пор как он занял пост прокурора области, совсем перестал себе в чем-либо отказывать.

Правда, самые близкие друзья и родственники предостерегали его, советовали быть поосторожнее. Да и в самом деле... Взять тот же лимузин. Откуда у государственного чиновника, которому по закону запрещено заниматься бизнесом, могла взяться тачка, стоимость которой превышает его зарплату за несколько лет беспорочной службы? Но Свердлов только похохатывал и поминал про то, что постановления об аресте и на любые другие меры пресечения подписывает как раз он и никто иной. И для того, чтобы выписать такую бумажку на него, нужна подпись генпрокурора России. А от Магадана до Москвы ох как далеко! Откуда деньги на лимузин, спрашиваете? Да мало ли откуда! В карты выиграл! Жена подарила – она официально зарегистрированный частный предприниматель. Коллекцию марок дедушкину продал! Кто проверять-то будет?

В каком-то смысле эта позиция Свердлова была оправданной. До сих пор наглецов, осмелившихся официально обвинить в чем-нибудь облпрокурора, не находилось. Однако многие умные люди в Магадане все еще считали, что рано или поздно прокурор зарвется – все ж таки надо знать меру и соблюдать минимальные приличия. Хотя минимальные-то Свердлов как раз соблюдал. Он никогда не участвовал ни в каких сомнительных делах лично, всегда только через посредников, и до сих пор эта тактика давала хорошие результаты. Но такие важные вещи, как разговор о том, что делать дальше, Свердлов никому передоверить не мог. Вот когда настанет время работать ногами и кулаками, на смену придут специально для этого предназначенные люди, а сейчас работать нужно головой, и это его дело.

Свердлов затянулся сигарой – настоящей, кубинской. Последнее время, после недавней поездки в Латинскую Америку, он к сигарам пристрастился. Выпустив дым через ноздри и стряхнув пепел, он внимательно посмотрел на сидевшего перед ним отставного майора Решетова. Как и обычно, когда Свердлов нервничал, курение помогало ему собраться с мыслями. А сейчас ясность мысли была необходима. Разговор, который они вели, был очень важен для них обоих.

Свердлов и Решетов уже успели немного успокоиться после исчезновения «Тойоты» с двумястами килограммами рыжья и теперь решали, что они будут делать дальше. Решетов уже успел вкратце рассказать прокурору о стрелке на морском берегу, возле корабельного кладбища, и о задержании Коли Колымы с Батей. Теперь прокурор сделал небольшую паузу, обдумывая только что полученную информацию.

– Кстати, а документы, которые ты привез на стрелку, – негромко начал он, словно думая вслух. – Где они?

– Фуфел, – хмыкнул Решетов, вытаскивая из дипломата папку с бумагами и протягивая прокурору. – Фантики. Ни подписей, ни печатей. Если бы твои люди начали стрельбу чуть позже, меня бы блатные на части разомкнули!

Прокурор молча усмехнулся. Эта усмешка должна была означать очень многое, но в первую очередь то, что уж его люди точно ни в чем не лопухнулись бы. Чего не скажешь о самом Решетове.

Майор понял усмешку собеседника совершенно правильно и тут же встал на дыбы: