Любовь цвета боли (СИ) - Полина Жилинская

Это было… невероятно.

Заваливаюсь на спину и лежу бездумно глядя в потолок.

И как я могла так влипнуть?

Глава 13

Макар

Ставлю размашистую подпись на последнем листе документа и закрываю папку. Смотрю на настенные часы: время близится к восьми вечера. Устал, конечно, как собака, но сегодня крайне продуктивный день. С утра встретился с людьми из следственного комитета и уладил все вопросы. Затем съездил на встречу с потенциальным покупателем шахт. Заехал в автосалон полюбоваться на только привезенные новенькие спорткары и с удовольствием заметил там представителей местной богемы, оформлявших покупки на новенькие и баснословно дорогие машины. Дела шли как по маслу.

Кроме развития наших с Олей отношений.

После той ночи она пять дней практически не выходила из своей комнаты. В мое отсутствие еще могла спуститься на кухню и весело пощебетать с Зинаидой или прогуливаться по территории. Но стоило мне переступить порог дома, Оля сразу сбегала и закрывалась у себя.

Вначале я думал, что малышка просто отдыхает и много спит, восстанавливается. Но как-то приехал домой раньше, чем обычно, и застал ее в гостиной в компании одного из охранников — с поистине детским восторгом играющей в приставку на большой плазме. Сказать, что я тогда впал в некий ступор, ничего не сказать. Оля столь увлеченно вглядывалась в экран, мило закусив нижнюю губку от стремления победить, что, в отличие от Михаила, не сразу обнаружила мое присутствие.

Тараторила тогда, увидев мой недовольный взгляд, направленный на Мишу, что он не виноват. Видите ли, Оле было невыносимо скучно, вот и упросила мужчину в свободное от дежурства время составить ей компанию. Предложил ей доиграть со мной — тактично отшила, сославшись на усталость.

И вот попробуй пойми, что происходит в ее голове. Обиделась из-за того, что я немного не сдержался и приласкал ее? Я, честно сказать, и не планировал в тот вечер ничего подобного. Понимал, насколько несладко малышке. Но от того, как она млела под моими руками, как отзывчиво откликнулась на ласку, не устоял. Она и против-то особо не была. И понравилось ей всё. Я же не слепой, видел.

Решила дать мне от ворот поворот? Или ждет, пока истекут две недели, надеется свалить по-тихому? По-тихому не получится, потому что отпускать пока я ее не планирую, а у малышки нрав еще тот. Да и Нина Николаевна как-то непонятно косится на меня всё время, как будто знает то, чего не знаю я. Короче, терпение мое на исходе. Скоро придется подключать тяжелую артиллерию и брать штурмом неприступную крепость.

Выхожу из кабинета и иду в сторону Ольгиной комнаты. В кармане брюк пищит телефон. Звонит Руслан.

— Да.

— Макар, мы, наконец, взяли девку, через десять минут будем в поселке.

Торможу и разворачиваюсь к лестнице. Меня обдает знакомым жаром адреналина и предвкушения.

— Заводите через калитку.

Окна из спальни Ольги выходят на ворота, и мне не хочется, чтобы малышка видела лишнее.

— Понял, — бросает коротко и сбрасывает вызов.

Иду в поглощенную тьмой гостиную и подхожу к окну, не отрывая взгляда от калитки. Под кожей разливается столь знакомая огненная лава. Сжимаю и разжимаю кулаки, пытаясь сдержать потоки безудержной ярости, которая требует выхода. Спустя семь минут, которые кажутся мне вечностью, вижу свет от фар, открывающуюся калитку и моих людей, волочащих по земле сопротивляющееся тело. Иду под лестницу и ввожу код на двери, ведущей в подвал. Захожу в длинный коридор и направляюсь вслед за Русланом.

— Молчит как рыба, — кидает мне через плечо.

— Ничего, заговорит.

Охранники, открыв камеру, толкают внутрь девку и расходятся в стороны. Захожу, наклоняюсь и сдергиваю мешок с ее головы, с удовольствием отмечая животный ужас в глазах пленницы.

— Отпустите меня, — орет во всю глотку. — Да вы знаете, кто я такая? Вы себе и представить не можете, как крупно попали!

Даю знак усадить ее на стул, сам же присаживаюсь на край стола и с интересом рассматриваю молодую особу. Небольшого роста, светлые волосы, но глаза ни черта не голубые — карие. Линзы, что ли, надела, когда шла убивать? Вертит головой и исподлобья изучает всех присутствующих. Останавливает взгляд на мне, видимо, признав старшим.

— Что вам нужно? — голос дрожит, но взгляд прожженной жизнью сучки выдает ее сущность.

— Имя.

— Чье имя?

— Того, кто нанял тебя убить моего брата.

Глаза девки распахиваются еще больше, и она, наконец, понимает, почему здесь. Чем и выдает себя на миг, лишившись маски непоколебимости и самоуверенности. Цепляюсь руками за стол, с силой сжимая его края, и сдерживаюсь из последних сил, чтобы не удавить эту тварь раньше времени.

— Если я назову вам имя, вы меня убьете. Мне нужны гарантии.

— Ты думаешь, я буду торговаться с тобой? Мне ничего не стоит прямо сейчас свернуть тебе шею. Но зачем нам лишать себя развлечений? Да, Руслан?

— Готовьте ружья и собак, — усмехаясь своей фирменной улыбочкой больного на всю голову психа, подмигивает ошалелой девке Руслан. — У-ух… Давно мы не развлекались. Да, парни?

Отлепляюсь от стола и медленно, под оживленные смешки, подхожу к насторожившейся женщине.

— Была когда-нибудь на охоте? — присев на стул напротив, интересуюсь.

Дождавшись отрицания, продолжаю:

— Знаешь, что значит для охотничьей собаки трофей? Это добыча. А вот теперь представь, что делает натасканная свора доберманов с крайне развитым охотничьим инстинктом. Они могут преследовать потенциальную жертву больше суток. Загонять бедное животное до тех пор, пока оно не обессилеет и не обезумеет от страха. Пока не начнет совершать ошибки. И вот, наконец, когда добыча вычислена и измотана, они будут медленно окружать ее. Сужать круг, то и дело агрессивно рыча и клацая пастью, покрытой белой пеной. Это их самая любимая часть охоты — настигнуть и схватить. После этого обычно идет умерщвление добычи, и отмотать что-либо назад уже вряд ли получится. Так вот, советую тебе не тянуть слишком долго с ответами. Ночью в холодном лесу, с рыскающими по пятам собаками, удел которых — убивать, не стоит доводить до второй фазы охоты, — наклоняюсь ниже к замершей в страхе женщине. — Я ведь рано или поздно и без твоей помощи выйду на заказчика убийства. Но кайф, который получу, гоняя тебя со сворой по лесу словно животное, — вот это будет незабываемо.

Теперь ей действительно страшно. Спесь слетает с маленького тела, словно пыль. Во взгляде скользит отчаяние и ужас. Подрывается со стула и бежит к двери,