«Если», 1997 № 09 - Рэй Брэдбери

— Bias Spanol, Вил? — спросил он.

— Si, — не подумав, ответил Вил; он довольно сносно говорил на испано-негритянском диалекте.

— Buen, — продолжал археолог на этом диалекте. — Понимаешь, я так устал от английского. Мне все время не хватает нужного слова. Могу спорить, некоторые люди считают меня из-за этого дураком.

Вил только успевал кивать. На диалекте Шансон изъяснялся еще быстрее, чем по-английски. Это производило впечатление — хотя далеко не все слова удавалось разобрать.

Шансон перестал мерить гостиную шагами и ткнул большим пальцем в потолок.

— Я полагаю, наши друзья слышат каждое слово, которое произносится здесь?

— М-м, нет. Идет постоянная фиксация функций моего тела, но без моей команды наш разговор записываться не будет.

«И я попросил Лу позаботиться о том, чтобы Елена не могла подслушивать меня без моего ведома».

Шансон понимающе улыбнулся.

— Они тебе еще и не то пообещают. — Он положил серый продолговатый предмет на стол; на одном из его концов мигнул красный огонек. — Вот теперь можно утверждать, что их обещания окажутся выполненными. Наш разговор не будет записан.

Он жестом пригласил Бриерсона сесть.

— Мы ведь говорили с тобой об Уничтожении, не так ли? — начал Вил.

— Конечно. Я со всеми говорил об этом. Только вот кто мне поверил? Пятьдесят миллионов лет назад человеческая раса была погублена, Вил. Разве для тебя это не имеет никакого значения?

Бриерсон откинулся на спинку кресла.

— Хуан, проблема Уничтожения очень важна для меня.

Было ли это правдой? Вила выкинули из его собственного времени почти за столетие до этого. Именно тогда умерли в его сердце Вирджиния, Анна и В.В. Бриерсон младший — хотя из их биографий Вил знал, что они дожили до начала XXIII века. Его самого протащили через сто тысяч лет; это было во много раз больше, чем вся история человечества. Теперь он жил в пятидесятом мегагоду. Даже и без Уничтожения он находился в таком далеком будущем, о котором никто в его время и не думал. Предполагалось, что человеческая раса к тому моменту уже прекратит свое существование.

— Многие выстехи, — продолжал Вил, — не верят во вторжение инопланетян. Алиса Робинсон полагает, что человеческая раса вымерла ближе к концу XXIII века и утверждает, что они не встретили никаких следов насилия. Кроме того, если вторжение произошло на самом деле, было бы множество беженцев. Однако никто из нас ни разу никого не видел — кроме последних выстехов из 2201 и 2202 годов.

Шансон презрительно фыркнул.

— Робинсоны — самые настоящие идиоты. Они подбирают факты под свои розовые теории. Я провел тысячи лет в реальном времени, пытаясь разобраться в этой проблеме, Вил. Я исследовал каждый квадратный сантиметр Земли и Луны при помощи всех известных человеку методик. Бил Санчез проделал аналогичную работу с остальными планетами Солнечной системы. Я переговорил со всеми спасенными низтеха-ми. Большинство выстехов считают меня помешанным — им кажется, что я злоупотребляю их гостеприимством. Я не понимаю многого в собственной теории об инопланетянах, но кое в чем мне удалось разобраться. Из XXI века не было беженцев потому, что инопланетяне уме^ ли блокировать действие генераторов пузырей; у них имелась более мощная версия поля подавления Вачендона. Уничтожение человечества не имело ничего общего с ядерной войной XX века — все было кончено за несколько недель. У меня есть рисунки, высеченные на камнях в Норкроссе, они относятся к 2230 году. Судя по всему, с самого начала войны инопланетяне использовали какое-то специальное, действующее только на людей, оружие. С другой стороны, запись на ванадии, которую Билли Санчез обнаружил на Чароне, по-видимому, относилась к более позднему времени. Все это связано с появлением новых кратеров здесь и на астероидах. В конце концов инопланетяне подавляли остатки сопротивления при помощи ядерного оружия.

— Я не знаю, Хуан. Это все происходило так давно — как теперь мы можем опровергнуть или доказать какие-либо теории? Гораздо важнее сейчас сделать все, чтобы нашему поселению сопутствовал успех, и человечество получило шанс.

Шансон наклонился над столом, его лицо стало еще более напряженным.

— Именно. Но неужели ты сам не понимаешь? У инопланетян тоже есть генераторы пузырей. То, что уничтожило цивилизацию ранее, снова грозит нам гибелью.

— Через пятьдесят миллионов лет? Зачем им это?

— Не знаю. В подобных расследованиях далеко не все удается выяснить, как бы терпеливо и тщательно они ни проводились. Однако мне кажется, что тогда, в XXIII веке, чаша весов колебалась. Инопланетяне в конце концов использовали все свои ресурсы, и их едва хватило для победы. Война их очень ослабила — возможно, они даже оказались на грани вымирания. Они ушли из Солнечной системы на миллионы лет. Но они про нас не забыли.

— Вы думаете, они готовятся к новому вторжению?

— Именно этого я больше всего и боялся, но сейчас мне начинает казаться, что они будут действовать иначе. Их осталось слишком мало. Теперь они постараются разделить нас и поссорить друг с другом. Убийство Марты было только началом.

— Что?

Шансон улыбнулся быстрой гневной улыбкой.

— Игра перестает носить чисто академический интерес, мой мальчик, не правда ли? Подумай сам: совершив это убийство, они нанесли нам серьезный удар. Ведь именно Марта является автором плана Королевых.

— Вы хотите сказать: инопланетяне есть среди нас? Я считал, что выстехи в состоянии контролировать появление всех кораблей, входящих в Солнечную систему.

— Конечно, хотя остальные на это никогда не обращали особого внимания. Одно из самых безопасных мест для долговременной базы — орбиты комет. Пузыри возвращаются оттуда в Солнечную систему каждые несколько сотен тысяч лет. И только я заметил, что на Землю прилетает больше пузырей, чем покидает ее. По крайней мере, половина моего времени ушла на то, чтобы создать систему слежения. За прошедшие мегагоды мне удалось обнаружить три пузыря, влетевших в Солнечную систему по гиперболическим орбитам. Два из них оказались в реальном времени внутри ловушки, которую я им приготовил. Они начали стрелять, как только вышли из стасиса, Вил.

— И воспользовались мощными полями подавления Вачендона?

— Нет. Я думаю, техника инопланетян едва ли намного лучше нашей. Так или иначе, мне удалось уничтожить их.

Вил удивленно посмотрел на маленького человечка. Как и все выстехи, Шансон был фанатиком одной идеи; всякий, кто преследует свою цель в течение нескольких веков, неизбежно становится маньяком. Над выводами Шансона смеялись почти все выстехи, однако он не обращал внимания на оппонентов и делал все, чтобы защитить других от угрозы, в которую никто не верит. Если Шансон прав… Во рту у Вила вдруг пересохло. Он начал понимать, к чему клонит этот фанатик.