Геракл без галстука - Дмитрий Смирнов

Дедал, тоже уже собравшийся было изобрести ножовку, оказался крайне раздосадован бестактностью Талоса, раствориться в ученике не пожелал, а совсем наоборот — столкнул коллегу со скалы при первой же подвернувшейся возможности. Афинский уголовный розыск на такие выходки смотрел предосудительно, и Дедал счел благоразумным сложить свои патенты в рюкзак и отбыть из Афин куда подальше. Критерию «подальше» в то время чудесно соответствовал остров Крит, правивший которым Минос принял ученого с распростертыми объятьями: не каждый день столичные знаменитости переезжали жить и работать на периферию. На Крите Дедал основал кукольный театр, в котором прививал местным жителям хороший вкус, мечтая о временах, когда публика комедиям положений будет предпочитать драмы Чехова и трагедии Шекспира. В очередной раз забегая вперед, скажем, что этого светлого мига он так и не дождался.

В таких вот идиллических забавах, постоянно что-то мастеря, Дедал мирно дожил до того момента, когда к нему обратилась со своей интимной проблемой Пасифая.

— Тут надо подойти технически, — оживился механик и на месяц углубился в чертежи и расчеты. После чего выкатил перед окончательно изнемогшей от неразделенной любви сеньорой совершенно неожиданное чудо техники, названное автором «критской коровой».

Дедал в творческом порыве соорудил конструкцию, которую через много веков животноводы всего мира стали использовать для сбора материала для искусственного осеменения. Перед Пасифаей очутилось сооружение, представляющее собой деревянный каркас, обтянутый коровьей шкурой. При этом работа оказалась выполнена настолько качественно, что загнанный в стадо муляж можно было отличить лишь по неподвижности и отсутствию интереса к траве. В дополнение ко всему к копытам «коровы» были приделаны ролики для перемещения устройства в пространстве, а в боку Дедал организовал потайную дверцу для жаждущей бычьих нежностей дамы.

«Корова» была незамедлительно выкачена на поле, Пасифая, подобно летчику-истребителю, залезающему в самолет, устроилась поудобнее. Последовала команда: «Ключ на старт, запускай быка!» — и любовная проблема первой леди Крита была решена. Однако очень скоро обнаружилось, что на смену ей пришла другая, через девять месяцев разросшаяся до размеров проблемы сначала дворцового, затем общеостровного и, наконец, общеэллинского масштаба. Королева родила мальчугана с головой быка и бычьим же нравом.

Вообще, несмотря на семерых рожденных в браке детей, Минос и Пасифая непосредственно перед инцидентом с быком находились в весьма натянутых отношениях. Причиной тому послужило радикальное средство, которое Пасифая попыталась применить для борьбы с постоянными супружескими изменами своего благоверного. По одним источникам, она, как дочь Гелиоса и родственница знаменитых греческих волшебниц Кирки и Медеи, сама заколдовала своего мужа. По другим — выписала с доставкой во дворец активно рекламировавшийся в прессе специальный китайский порошок для возвращения возлюбленного, но что-то напутала с дозировкой. Так или иначе, но эффект настолько превзошел ожидания, что особо впечатлительным рекомендую сразу перелистнуть страницу, продолжив чтение парой абзацев ниже.

В результате воздействия этого паленого порошка семя Миноса по окончании любовного акта тут же превращалось в скопище ядовитых скорпионов, что негативно сказывалось на здоровье миносовых партнерш. Интимная проблема получила необычайную даже для греческого общества огласку. Дур связываться с Миносом ни на острове, ни за его пределами больше не находилось. Однако, изведя столь нестандартным способом всех соперниц, Пасифая и сама осталась на бобах.

Будь у Миноса возможность, он незамедлительно развернул бы в своих владениях строительство завода резинотехнических изделий и таким образом вышел бы из затруднительного положения. Но даже беспринципный ученый развел руками, заявив, что он в медицине не силен. Кабы схемку да чертеж, а по части чародейства и волшебства Дедал не большой мастак. В итоге пришлось лечить подобное подобным, и от болезни, еще не успевшей получить титул венерической, правителя избавила специально выписанная на остров сведущая в подобных делах врачевательница Прокрида.

Поэтому неожиданное известие о том, что родила царица в ночь абсолютно неведому зверушку, легло у Миноса на подготовленную почву.

— Ну, если бы котенка или лягушку — это еще можно было бы понять, — рассуждал он. — Мутации и все такое, но получеловека-полубыка!

Больше от естественно-научного изумления, нежели из-за оскорбленной супружеской гордости Минос учредил комиссию для расследования небывальщины, а сам тем временем принялся искать ходы, как бы пограмотнее опустить все концы в воду. Оптимальный вариант директору острова подсказал во время одного из рандеву его папаша — всемогущий Зевс. Надо сказать, что в отличие от тысяч прочих сыновей Минос умудрился попасть в касту детей, с которыми небесный папаша поддерживал отношения. И хотя не каждое воскресенье и не с кучей сладостей, но являлся периодически на свидания поболтать о том, о сем, выдавая по ходу дела совет-другой.

Зевс предложил построить где-нибудь неподалеку от города Лабиринт, куда и поместить новорожденного. Гениальный ход, совмещающий в себе решения двух несовместимых задач: и от людских глаз подальше, и туристам будет на что посмотреть в качестве достопримечательности.

— Не в детдом же его отдавать! — засмеялся собственной шутке олимпиец и дематериализовался до новых встреч.

Минос незамедлительно вызвал к себе Дедала, в тот момент как раз разрабатывавшего для своего театра куклу Буратино, и объяснил суть задачи.

— О! Здесь надо подойти технически! — воскликнул изобретатель и на месяц углубился в планы и схемы.

Тем временем набиравший вес с такой скоростью, что любой современный животновод-рекордсмен от зависти съел бы свой треух, Минотавр уже вовсю проявлял свой недружелюбный нрав. Почти год, пока неподалеку от дворца Миноса ударными темпами возводился Лабиринт, его пришлось держать в горах на привязи, где не обошлось и без человеческих жертв. Полубычок отказывался питаться травой, предпочитая растительной пище мясную, причем не разбирая ее происхождения.

Кроме того, следственная комиссия докопалась до истории с фальшивой коровой, и Лабиринт достраивали уже без непосредственного участия архитектора-проектировщика. Во избежание неприятностей Дедал решил поскорей сделать из владений Миноса ноги. А поскольку, как известно, владения располагались а острове, то пройдоха-мастер вместо ног сделал крылья. И, если бы не излишнее любопытство Дедалова сынка Икара, все опять бы прошло у жучилы как по маслу.

Минотавра, несмотря на отчаянное сопротивление, гнали в Лабиринт. Какая кара постигла Пасифаю, греческие источники стыдливо умалчивают. Из всех участников этой непростой истории на сцене остался только собственно бык, с которого все и началось. Посейдон, удовлетворенный разразившимся в благородном семействе скандалом, решил, что пора уже дать занавес, и в качестве развязки спектакля предложил такой ход, как внезапное сумасшествие главного героя. Бык взбесился и, носясь по Криту, как божий дух над водами, крушил все, что попадалось на пути. Остановить белого гиганта желающих не находилось, даже несмотря на вознаграждение с несколькими нулями после единицы, обещанное Миносом за поимку бесчинствующего животного.

Если бы не извечная жадность Эврисфея, критский бык вряд ли попал бы в список двенадцати подвигов Геракла. Но микенский градоначальник, узнав о размере вознаграждения, незамедлительно отписал канцелярии Миноса ответ, оговорил условия прибытия на остров миротворца, получил задаток и велел Гераклу решить проблему.

— Все равно без дела сидит, так пусть хоть харчи отработает, — мотивировал Эврисфей Гере свой поступок.

Прибыв на Крит, Геракл первым делом явился в царский дворец с целью прояснить обстановку, чем поставил Миноса в трудное положение. С одной стороны, владыка Крита был рад прибытию на подмогу представителя иностранной спецслужбы и хотел как можно скорее избавиться от досаждающей ему дикой твари. А с другой — он совсем не горел желанием посвящать постороннего в свои внутренние, во всех смыслах, дела. Поэтому ничего нового Геракл от Миноса не узнал.

Рассыпавшись в комплиментах, глава островитян предложил Гераклу всестороннюю помощь в выполнении миссии, чем крепко обидел героя. Взбесившийся производитель был застигнут Гераклом на берегу за корчеванием апельсиновой рощи. Бык, уже успевший к появлению героя развалить хижину местного селянина и, за неимением более интересных занятий, принявшийся за зеленые насаждения, очень обрадовался гостю. Опустив рога, он ринулся в атаку. Впрочем, первая же затрещина снизила его боевой задор, а не заставившая себя дожидаться вторая оплеуха напрочь отбила охоту дебоширить.