Трактаты - Григорий Палама

ПРАВОСЛАВНЫЙ: Евномий называл энергией Отца Сына и гнушался объединяющими Его с Ним по сущности, будучи сам поистине исполнен скверны. Так что это не имеет никакого отношения к нам; ведь у нас речь об общих божественных силах и энергиях Огца, Сына и Духа. Но что бы ни называл Евномий энергией, он называл это и тварным, а нетварной он называл лишь сущность, и все нетварное – сущностью. Как же тогда не был он против истины и нас, подвизающихся за то, чтобы показать нетварной энергией не сущность, а божественное воссияние? Как же не будет он поистине согласным с этими, отрывающими от божественной сущности и низводящими на уровень твари так или иначе отличающееся от нее воссияние и энергию и все нетварное почитающими, как и он, сущностью? Что же, и Савеллия назовем хорошо соединяющим, раз Евномий порицает соединяющих? Отнюдь нет. Ибо можно и соединять худо энергию с сущностью, как [это делают] последующие Варлааму, и разделять благочестиво, а не как Евномий. Хотя бы даже и энергией Отца назвал кто Сына в ином смысле, Он будет и одно и не одно с Отцом: одно по сущности, и не одно – по ипостасям. А у нас речь об общей энергии Отца, Сына и Духа, благодаря которой мы знаем, что Бог есть.

ВАРЛААМИТ: Эти энергии, из которых Бог познается, они явно считают тварными, и вообще утверждают, что эти энергии суть воздух, земля, море и тому подобное. Ибо они говорят, что Бог познается из одних лишь творений, а нетварную энергией называют существующей наравне с сущностью и непознаваемой, так как она во всем тождественна ей.

ПРАВОСЛАВНЫЙ: Итак, поскольку про всякую энергию, которая не является тождественной и неотличимой по отношению к сущности Божьей, они говорят, что она является тварной, то давай теперь мы при помощи одного из святых постыдим их и изобличим в зломыслии, дабы не удлинять [понапрасну наше слово]. Поэтому пусть их устыдит великий и мудрый Василий, который пишет в Антирритиках: «как не смешно говорить, что творчество есть сущность; промышление – опять сущность; предведение – опять то же самое; и вообще всякую энергию почитать сущностью?»[513] Но не будет ли много более смешон тот, кто это творчество, промышление и предведение, как являющиеся божественными энергиями и одновременно иными по отношению к Его сущности, будет считать тварными? Увы! Каковым нечестием и сколько душ наполнили, словно черпая его из своего резервуара, те, кто низводит до уровня твари нетварные энергии Божии, и выставляет злочестивыми и многобожниками признающих различие между нетварной сущностью и энергией; ибо посредством каждой энергии они соделывают тварью Бога и прямо оскорбляют самих Божьих святых. Мы же еще послушаем богоглаголивого: «мы говорим, что знаем величие Божие, силу, мудрость, благость и промысл, с которым Он заботится о нас, и справедливость Его суда, а не саму сущность»[514] . Пусть скажут теперь новые богословы: что из этого воздух, что же земля и что – море? Ведь познаваемое нами различается от не только нетварной но и абсолютно непостижимой сущности Божьей. Но обратим внимание на дальнейшее. Чуть ниже он говорит: «энергии Его многоразличны, а сущность проста»[515]. Слышал и об еще одном различии между нетварной сущностью и нетварными Божьими энергиями? И еще: «мы же говорим, что познаем Бога нашего от энергий, а что приближаемся к Его сущности – не утверждаем»[516], то есть, из прежде поименованных им мудрости, справедливости, величества, благости, предведетельной, творческой и промыслительной силы и энергии и тому подобного. Но разве что-либо из этого является тварным? Что же [тогда означает] следующее [предложение]: «ибо энергии Его к нам нисходят, а сущность Его пребывает неприступной»[517]? Какая из стихий или что из состоящего из них, или из связанного с ними по природе, нисходит свыше? А о том, откуда [следует, что] мы познаем нетварные энергии, но не нетварную сущность, послушай опять его же [слова]: «ибо произведения служат указанием на силу, мудрость, искусство, а не на самую сущность; и даже самую силу создателя они не обязательно являют полностью» [518]. Поэтому говорящие, будто нетварная сущность – абсолютно то же самое, что и нетварные энергии, делают, кажется, и ее подобно тем постижимой (καταληπτην) и причаствуемой.

ВАРЛААМИТ: Они говорят, что Бог, будучи неделимым и простым, весь причаствуется причащающимися. Так что причащающееся причащается и сущности Его, и энергии. Если же не так, то Бог, причаствуемый по энергии, но не по сущности, будет делимым.

ПРАВОСЛАВНЫЙ: Чего же ради тогда будет еще отвращаться кто-либо от мессалиан, если не отвратится и от их нынешних единоверцев? Ибо это именно их галиматья, будто бы достигшие крайней, по их понятию, добродетели, причащаются сущности Божией. Ныне же эти показали, что считают для себя вопросом чести превзойти злоумие тех и, вовсе не обращая внимания на отцов, – недвусмысленно говорящих, что по сущности Бог является для всех абсолютно непричаствуемым, а причаствуемым становится другим образом, – полагают Его по сущности причаствуемым для всех. И предлог [у них для этого] как будто бы благоприличный: «Да не приключится с Богом, – говорят они, – разделения, когда Он будет по одной части причаствуемым, а по другой – нет». Так, значит, делимым, что ли, показал Его сказавший чуть выше, что знает силу Его, благость и мудрость, а не саму сущность?

ВАРЛААМИТ: Отнюдь нет, ибо и однозначно проповедавший Бога простым – это великий Василий.

ПРАВОСЛАВНЫЙ: Итак, зная Его энергию, но не сущность, мы не умаляем чрезвычайность Его простоты; а причащаясь Его энергии, но не сущности, делаем Неделимого делимым? Слышал ли ты, как он же сказал и что «энергии Его многоразличны, а сущность проста»[519]? Так что, как разнообразящийся по энергиям, по сущности не разнообразится и не делится, так и причаствующийся по энергиям не будет причаствуем по сущности. А поскольку Бог и причаствуется разнообразно, – ибо каждое из сущих причащается Его различным образом, – то мы и будем причащаться по Его энергиям, по которым Он, конечно же, и разнообразится, а по сущности мы не причастимся Его, ибо по ней Он никоим образом отнюдь не разнообразится. Тем не менее, мы знаем Его благость, силу и мудрость. До какой же степени мы можем знать каждую из них? Ибо как ограниченное познание обымет собой оную бесконечность или, лучше сказать, бесконечности оной премудрости, силы и благости? Но и «на самой, – говорит [Григорий Богослов], – горе является (φανταζεται) Бог человекам, с одной стороны, Сам нисходя со Своей высоты, а с другой – нас возводя от дольнего смирения, дабы Невместимому отчасти быть воспринятым тварной природой, насколько это для нее безопасно»[520].

Как же тогда отчасти вмещаемый весь причаствуется и вмещается? Как же отчасти вмещаемый и весь пребывающий невместимым не разделяется? Как же о Павле написано, что он посредством малого луча приобщился великого света[521] ? Малое как является всем? Каким же образом то, что по одному [своему аспеклу] видимо, по другому – не является делимым? Что же такое эти у самого Павла [упоминаемые] раздѣленiя Духа[522] ? Каким образом мы, согласно богословнейшему из апостолов, приемлем не [всю] полноту, но отъ исполненiя[523] Христова, Который [Сам] является абсолютно неделимым? Каким же образом на всяку плоть изливается не Сам Дух, но отъ Духа [524]? Как же это и совосшедшие с Иисусом на Фаворскую гору видели неясное, а не полное сияние Его божественности? Хорошо значит сказал великий Василий, что «энергии Его многоразличны, а сущность проста»[525]. И также, что «Святой Дух прост по сущности, но многообразен по силам»[526]. Ибо все вышеперечисленное относится к энергиям Божиим. Ведь это по ним мы отчасти причащаемся Бога и по ним видим и разумеем Его неясно, – один больше, а другой меньше; и один мыслью, а другой – боговидной силой, – каждый по мере своего очищения получая свою долю и размышляя о них, и из них заключая об абсолютно непричаствуемом и непостижимом по сущности. Однако же, можно вполне согласно с благочестивым пониманием [догматов] утверждать, что Бог весь целиком посредством их причаствуется и уразумевается. Ведь Божество разделяется неделимо и не подобно телам, и не является некоей частью его благость, другой частью – мудрость, еще другой – величество или промысл. Но весь Он – Благость; весь – Мудрость; и весь – Величество. Ибо, будучи един, Он не рассекается на каждое из этих [свойств], но в каждом из них – Он весь, и посредством каждого познается всюду единовидно, просто и нераздельно пребывающим и действующим.