Виновата только я… - Шарлотта Лэм

Ему снилось, что он едет на своей машине по неосвещенной дороге, он не знает точно, куда направляется, знает только, что ждет кого-то, ждет, что что-то произойдет. Неожиданно появляется она — девушка в белом, призрак, который является ему по ночам уже много месяцев. Но она всегда невидима, до нее нельзя дотронуться, она плывет по саду в голубовато-лиловом освещении сумерек, молча, как лист, осенью слетающий с дерева медленно, как дыхание, как вздох.

Вдруг, как это бывает только во сне, когда один сюжет неожиданно сменяется совершенно не связанным с ним другим, Закери оказался уже не в машине. Теперь он брел по саду, звал ее, но неотчетливо, ведь он не знал ее имени. А раз он не знал ее имени, как же она поймет, что он ищет именно ее?

Это ему казалось в тот момент жизненно важно. Если бы он только знал ее имя, твердил Закери себе, спеша по тропинке. У него было такое ощущение, что он знал его, но сейчас оно вылетело у него из головы; оно так и крутилось на языке! Он настойчиво копался в своей памяти, но попытки были безуспешны.

Вот перед ним новый сюжет. Он уже не видит ее, она покинула сад. А он продолжал поиски: останавливался, оглядывался, звал ее, шел дальше… Его голос эхом отдавался от деревьев, словно птичья трель, но девушка в белом исчезла. Он не имел права сдаться. Он продолжал бежать и кричать, лихорадочно обыскивая каждый уголок сада. Один раз ему уже было показалось, что среди листьев мелькнули ее черные волосы, а где-то за деревьями с шелестом проплыло белое платье.

Выйдя из-за деревьев, Закери оказался около дома, который при ярком освещении круглой луны светился, как мираж. Закери остановился на краю зеленого газона, чтобы получше рассмотреть ровные ряды пустых окон.

Лунный свет превратил их в зеркала, в которых отражался сад и он сам. Закери уже собрался было уйти, еще раз пройти по саду, как вдруг увидел в одном из окон на нижнем этаже неясный силуэт за длинными плотными шторами: чудесное лицо, мечтательные голубые глаза, пристально наблюдавшие за ним. Его сердце чуть не выпрыгнуло из груди — он узнал ее. Это была она!

Он многое мог увидеть в этом силуэте: и пышные темные волосы, и правильные черты лица, и хрупкую девичью фигурку в длинном белом платье. Она протянула к нему руки, взмахнув широкими рукавами. Он бросился к дому, стараясь бежать все быстрее и быстрее. Наконец он увидит ее лицом к лицу!

Но не успел он подбежать к дому, как услышал звук, похожий на ружейный выстрел; когда он остановился, чтобы понять, что же это было, ставни, покрашенные в белый цвет, начали захлопываться одна за другой, пока все окна в доме не оказались закрыты. Полностью закрытый, дом словно ослеп.

Он побежал к входной двери и забарабанил по ней кулаками. Пока он звал ее, дергал ручку двери, сделанную в виде головы льва, сон проходил. Закери чувствовал себя словно водолаз, поднимающийся на поверхность воды с большой глубины. От такого быстрого пробуждения все его тело дрожало.

Какую-то долю секунды он был объят паникой и страхом, он не мог вспомнить, где находится, что случилось. Но вскоре услышал знакомые звуки — волна катилась по берегу совсем рядом с домом, кричали чайки, выл ветер. Застонав, он перевернулся на другой бок, чтобы посмотреть на часы. Семь часов. Ночь уже прошла, но Закери чувствовал себя таким разбитым, словно не спал вовсе. Поэтому он решил еще немного поваляться. Он вспоминал свой сон и пытался разгадать его смысл. Почему ставни закрылись, отталкивая его?

Потому что она не для тебя, тоненько отвечал внутренний голос. Неужели ты не понимаешь? Тебе надо забыть ее. Вот это и есть значение сна. Как бы ты ни искал, тебе никогда не найти ее, никогда не приблизиться к ней.

Разозлившись, он вскочил с кровати и почувствовал прохладу раннего утра. Сны! Зачем они? Все равно однажды он отправится на ее поиски и обязательно найдет, ведь она, безусловно, ждет его.

Пересекая комнату, он заметил в зеркале отражение своего обнаженного тела и начал его тщательно изучать. Если не смотреть на лицо, то он выглядел совсем как раньше: широкие плечи, не тронутые огнем, грудь, покрытая темными волосами, клином спускающимися к плоскому животу. Несмотря на много месяцев, проведенных лежа в постели, он до сих пор был в неплохой форме, так как, вернувшись из больницы, сразу начал делать физические упражнения.

Прошлой осенью он гостил у Флоры в Провансе. Там ему удалось поплавать, поиграть в теннис, провести много времени на открытом воздухе. Загар, полученный там, держался до сих пор. Даже лицо, кажется, стало выглядеть лучше. Пересаженная кожа почти прижилась, шрамы начали разглаживаться, и если сбудется обещание пластического хирурга, то следующая операция действительно будет последней. Шрамы будут не видны, и лицо примет вид, который у него был до аварии.

Но как он мог девушку, которая была намного моложе его, да к тому же с таким необыкновенно красивым лицом, от которого веяло нежностью и чистотой, — как он мог сейчас попросить?..

Нет! Он не мог. Побледнев и напрягшись, Закери яростно отвернулся от своего отражения. Приняв душ, он надел джинсы, теплый голубой свитер, сунул ноги в старые кеды и пошел завтракать. Он выпил чашку кофе, съел апельсин и заспешил в свою студию. Чистый холст на мольберте больше не удручал его.

Теперь он знал, что ему изобразить. Может, если он нарисует ее, ему станет легче, его не будут постоянно преследовать сны о ней? Или это поможет ему найти ее?

Луиза плохо спала. Яркий лунный свет просачивался даже сквозь шторы и мешал ей. Если и удавалось ненадолго заснуть, то ей снился Закери. У нее никогда раньше не было таких странных снов — эротических, волнующих. Она всю ночь крутилась и ворочалась в постели, ее тело дрожало. Ей не хотелось, чтобы сон кончался, а когда она все-таки просыпалась, то чуть не кричала от огорчения — ведь она пробуждалась все время на самом интересном месте.

Ей снилось, что они с Закери на пляже. Он спал на ослепительно блестящем белом песке. Луиза не спала, она просто лежала на боку, подперев голову рукой, и наблюдала за ним. Она не могла оторвать от него глаз. На нем была открытая черная майка и джинсы, он казался ей невероятно сексуальным. Затем он перевернулся, зевнул и открыл глаза. Он улыбнулся ей, и она ощутила радость; она знала, что он скажет сейчас нечто… нечто важное… нечто чудесное…

И в этот момент Луиза проснулась. Со вздохом она бросила взгляд на часы. Три часа утра! Она немного полежала, думая о Закери, но вскоре опять погрузилась в сон.

Ей снова снилось, что они с Закери на пляже, но в этот раз на нем ничего не было, кроме черных плавок и солнечных очков с зеркальными стеклами. Солнце разлилось по его блестящей золотистой коже; у нее даже во рту пересохло от желания.