Грехи купидона - Рейвен Кеннеди

– У тебя есть с собой шоколад?

Он опускает руку, шарит в кармане и достает маленькую коробочку. Я беру ее, поднимаю крышку и вижу четыре маленькие шоколадные конфеты в форме сердца, которые ждут меня внутри.

Я сглатываю комок в горле.

– Ты… ты все еще носишь для меня шоколадки в кармане?

Он кладет одну мне в рот и клюет в щеку.

– Каждый день. Потому что я знал, что ты вернешься к нам.

Давай, растопи мое сердце. Я плачу из-за шоколада? Да, да, плачу. Но дело не только в шоколаде. Дело в том, что он никогда не отказывался от меня.

– Ты хорошая пара, Сил.

– Ты заслуживаешь этого.

Ох. Этот парень. Всегда говорит правильные вещи.

– Могу я тебя опустить? Ты немного тяжеловата с крыльями.

Неважно.

– Ох, – вздыхаю я. – Наверное, да. Правда я немного скучала по тому, как вы носили меня на руках, когда я уставала. Во время миссии по спасению принцессы мне пришлось идти пешком целую вечность. Кроме того, Эверт был зол на меня, поэтому, когда мы занимались сексом, не дал мне кончить. Честно говоря, мне даже нравятся фрикции, – говорю я откровенно, слегка покачивая бедрами. – Ты доставишь мне оргазм? – серьезно спрашиваю я.

Силред с мгновение смотрит на меня удивленно, и по его щекам расплывается румянец.

– Мм…

Головы повстанцев поворачиваются в мою сторону, и фейри с песчаной головой поднимает руку.

– Эй, я подарю тебе оргазм, милая!

Несколько его товарищей за обеденным столом хихикают.

– Я оторву твою гребаную голову, – ровно говорит Эверт, засунув одну руку в карман. Он выглядит очень невозмутимо, когда угрожает людям.

Видя выражение лица Эверта, фейри и его друзья быстро умолкают и отворачиваются, с интересом глядя в свои тарелки.

Эверт криво смотрит на меня.

– А можно не требовать оргазма в лагере, полном повстанцев?

Я вздыхаю.

– Ладно.

Эверт берет меня за руку и, осторожно приподняв, ставит на землю.

– Вернемся к тому, что ты упомянула, – говорит Силред. – Считается, что принцесса была казнена, – мягко рассказывает мне Силред.

Я качаю головой.

– Не-а. Эти слухи лживы. Я спасла ее, – говорю я, гордо раскачиваясь на пятках. – Ну, Рогатый Крюк помог, но все равно.

Силред открывает и закрывает рот в растерянности. Эверт оглядывается по сторонам, словно опасаясь, что другие могли подслушать.

– Давайте поговорим в другом месте, – говорит он.

– Хорошо, конечно. Я все равно хочу увидеть Ронака, – говорю я им, когда мы выходим из обеденной зоны на грунтовую дорогу.

Эверт и Силред обмениваются взглядами.

– Что? – спрашиваю я.

– Ты только что был там? – Эверт спрашивает Силреда.

Силред серьезно кивает.

– Да. Я не должен был возвращаться еще нескольких дней, но, может быть, мы сможем снова попасть в список? Учитывая обстоятельства…

Он прерывается, и они смотрят на меня.

– Стоит попробовать, – говорит Эверт.

– О чем вы, ребята, говорите?

Они продолжают идти дальше, увлекая меня за собой. Я иду в центре тропинки между парнями. Наши ноги касаются друг друга, и оба генфина тянутся руками вниз и переплетают со мной пальцы. Кажется, что мы втроем не можем не касаться друг друга. Меня не было по ощущениям всего пару дней, но я очень скучала по ним. Я могу только представить, каково им было, ведь для них прошел целый месяц.

Мы подходим к группе домиков, установленных в нескольких футах друг от друга, и я понимаю, что передо мной генфинская часть лагеря повстанцев. Повсюду генфины, некоторые из них практикуются в рукопашной на небольшом боевом ринге, находясь в зверином состоянии.

– Ронак здесь? – спрашиваю я, вытягиваю шею и стараюсь разглядеть, не на ринге ли он.

Я не вижу его. Там кружат два генфина, а двое других находятся на ринге вместе с ними и следят за тем, чтобы звериные сущности не вышли из-под контроля.

– Не совсем, – говорит Силред, и они тянут меня к домику. Эверт берет меня за другую руку, а Силред стучит. Через несколько секунд дверь распахивается.

Нас встречает генфинка с пепельными волосами и таким же хвостом. Ее пушистые крылья сложены за спиной, и я замечаю двух генфинов, которые расположились в глубине домика. Все они одеты в кожаную форму повстанцев и прекращают заниматься своими делами, глядя на нас. Генфинка красива, и у нее тело воина.

Ее карие глаза слегка расширяются, когда ее взгляд перескакивает с Эверта на Силреда.

– Стая Фиркроун, – говорит она, но я замечаю легкую дрожь в ее голосе.

Мои купидоньи чувства улавливают что-то странное в ее голосе. Частично мои способности купидона позволяют мне чувствовать любовь или сердечную боль, но иногда я могу чувствовать и другие вещи. И прямо сейчас я чувствую, что эта генфинка жаждет моих генфинов – и сильно.

Как будто… огромные потоки ее запаха заполняют мои ноздри и заставляют чесаться от желания чихнуть. Ее сильное влечение вызывает во мне непреодолимое чувство паники и собственничества, о котором я даже не подозревала.

Если бы у меня был генфинский хвост, я бы прямо сейчас обвила им своих парней в знак публичного проявления прав на них. Но у меня его нет, поэтому вместо этого мои иррациональные эмоции берут верх, и я с ужасом наблюдаю, как подношу руки Силреда и Эверта к лицу, а затем облизываю их.

Да. Облизываю.

Как четырехлетний ребенок, который лижет игрушки, которыми не хочет делиться.

И судя по выражению лиц собравшихся, всем только что стало неловко. Упс.

Глава 25

Мы вчетвером на мгновение замираем, уставившись на руки, которые я все еще держу перед лицом.

– Ты закончила? – спрашивает Эверт, в его голосе явно слышится смех. Он наклоняется, чтобы прижаться ртом к моему уху. – Потому что если нет, то у меня есть другие места, которые ты можешь полизать.

Он отступает назад, на щеках загораются ямочки, а мое лицо горит от стыда. Я быстро отпускаю их руки и засовываю свои в подмышки.

– Простите… я… эм…

Да, я не знаю, как выйти из этого инцидента с облизыванием. Но я предъявила свои права, так что я не могу полностью сожалеть о том, что сделала. По крайней мере, от генфинки больше не исходит такое мощное вожделение. В конце концов, это мои генфины. Видите, теперь я оправдываю лизание. Иметь пару – штука странная.

Генфинка прочищает горло.

– Что вы здесь делаете? – спрашивает она, оглядывая меня, а потом возвращается взглядом к Эверту.

– Привет, Виесса, – здоровается он.

Я сдвигаю брови, задумавшись. Виесса… Виесса… Почему это имя звучит знакомо?

– Эверт, – отвечает она, быстро отводя взгляд.

И тут меня осеняет. Там, на острове изгнания ребят, я помню, как