Нежданное счастье - Марджори Шубридж

— Благодарю, благодарю вас, сэр, — запинаясь, выговорила Джульетта, не смея взглянуть на Росса.

— Там вы найдете, — продолжал визирь, — одежду, более подходящую вашему положению. Кроме того, у вас будет своя прислуга.

— Спасибо, сэр, — повторила Джульетта уже увереннее. — Тут есть девушка, она очень помогла мне. Можно взять ее с собой?

— Конечно, госпожа. Я велю привести ее, даже, если она кому-то продана. Пожалуйста, назовите ее имя.

— Куррем. Она из Эфиопии.

Визирь что-то сказал одному из своих людей. Через несколько минут появилась Куррем. Увидев Джульетту рядом с визирем, она опустилась на колени, кланяясь визирю, потом Джульетте.

— Моя госпожа, — обратилась Куррем к девушке, — я очень беспокоилась, когда вас увел торговец верблюдами, но всемогущий Аллах не забыл вас и привел на тропу, ведущую к очам его светлости. Паша — ваш отец — обрадуется, узнав, что судьба улыбнулась вам.

Если у визиря и были какие-то сомнения в правдивости Росса, то теперь, наверняка исчезли — Куррем невольно подтвердила сказанное капитаном. Чтобы визирь окончательно убедился, Джульетта позволила Куррем развязать свой узелок, демонстрируя шелковую рубашку и тонкое кружево голубого платья. Визирь скользнул по ним взглядом, затем что-то быстро сказал Куррем.

Джульетту отвели в маленькую комнату, чтобы она переоделась. Девушка с отвращением сбросила на пол муслиновое платье. Выйдя оттуда, она обнаружила, что для нее уже приготовлены носилки, установленные на лошадях. Росс, визирь и еще несколько человек в униформе уже сидели верхом на своих лошадях, окружавших носилки. Не глядя на Росса, Джульетта взобралась наверх, за ней последовала Куррем, и занавески опустились.

Утопая в больших подушках из разноцветного атласа, расшитых серебряной нитью, Джульетта и Куррем отдыхали, пока их несли в неизвестном направлении. Куррем убедила девушку не выглядывать из-за занавесок.

— Простым людям запрещено смотреть на женщин султана. Это считается грубым оскорблением, за которое они могут поплатиться жизнью.

— Но я не женщина султана, — запротестовала Джульетта.

— Вы, моя госпожа, находитесь под его покровительством, а это одно и тоже. Если вы покажете свое неприкрытое лицо, будете опозорены, а он оскорблен.

Джульетта успокоилась и даже задремала. Казалось, прошло несколько часов, пока они прибыли на место. Куррем с кем-то поговорила и протянула руку за занавеску, чтобы взять какой-то сверток.

— Моя госпожа, вам нужно надеть это перед тем, как выйти отсюда.

— Что это?

— Абайя[6], которую надевают все мусульманки перед выходом из женских покоев. Позвольте помочь вам.

Джульетта оказалась облаченной в какую-то длинную, закрывающую ее с головы до пят одежду. Куррем накинула чадру на ее лицо, так что видны были только глаза. После того как Куррем надела свою абайю, они с трудом вылезли из носилок.

На минуту Джульетту ослепил яркий свет, потом она поняла, что смотрит на море. Солнце ярко блестело на пенистых волнах, раскачивавших несколько одномачтовых арабских кораблей с полосатыми парусами. Команды кораблей были одеты так же, как те люди, которые сопровождали носилки. Несколько здоровенных мужчин поклонились, звеня цепями, надетыми на запястья. Большинство из них были негры.

Визирь заговорил:

— Госпожа, это — рабы, которые будут работать на гвоздичных плантациях. Они были главной целью моего сегодняшнего пребывания на рынке. Султан будет рад ведь я окажу ему честь, привезя еще и английскую леди. Думаю, это сгладит его неудовольствие, поскольку я не смог привезти черкешенок для его светлости. Султану очень нравятся эти бледнолицые красавицы. К сожалению, караван где-то задержался.

Когда он отвернулся, отдавая приказы своим людям. Росс тихо заговорил, стоя за спиной Джульетты.

— Похоже, мы направляемся на Занзибар. Там находится резиденция султана. К сожалению, это остров, что еще более осложнит нашу задачу.

Джульетта взглянула на его мрачное лицо.

— Похоже, благодаря вашей затее, мы окончательно запутались. Зачем вы сочинили всю эту чушь? Неужели вы предполагаете, что хотя бы один человек в Англии, тем более мой отец согласится заплатить…

Получив от Росса резкий удар по щеке, от которого она чуть не упала, Джульетта с недоумением уставилась на него.

— Я не слуга вам, мадам! — хрипло выкрикнул он. — И мне чертовски надоело ваше покровительство. Одному богу известно, для чего ваш отец захочет вернуть дочь домой. Лично я имел от вас одни лишь неприятности. На его месте я бы оставил Вас на милость судьбы, хотя так нельзя поступать с дочерью такого благородного человека. Я напишу ему письмо с просьбой о вашем освобождении, но не надейтесь, что буду продолжать возиться с вами.

Прижимая руку к пылающей щеке, Джульетта услышала спокойный голос визиря, от которого у нее буквально язык прилип к небу.

— Осторожнее, капитан, — в словах визиря звучала явная угроза, — приложить руку к гостю султана — все равно, что коснуться самого светлейшего. Такое поведение ему не понравится. Как бы вы ни относились к леди Джульетте, не смейте причинять ей ни малейшего вреда. И ее, и ваше освобождение зависит от счастливого исхода событий. Надеюсь, с помощью Аллаха, вы будете обращаться в письме к лорду, ее отцу в более учтивых выражениях, чем к его дочери. — Он погладил бороду и взглянул на них невозмутимыми антрацитовыми глазами. Когда он снова заговорил, голос его звучал еще более задумчиво. — Если благородный лорд не внемлет вашей мольбе, леди останется в собственности моего повелителя. Судя по вашим словам, она не запятнала себя позором и не доставит нам неприятностей? Я ясно выражаюсь?

Росс склонил голову.

— Она безгрешна, как сам пророк.

— В противном случае я не завидую вам, капитан. Язык или рука, сотворившие неправедный поступок, по закону будут отрублены, как отрубают больную ветвь со ствола алоэ. Карающий клинок вонзится в тело, не повредив душу, но жизнь может долго тянуться в муках. И смерть не будет ниспослана до тех пор, пока не произойдет очищение от греха. Только один Аллах знает, кому какую боль послать, и лишь он в своей мудрости может прекратить ее и освободить душу.

Антрацитовые глаза визиря неотрывно смотрели в голубые глаза капитана Джеймисона. Лица их ничего не выражали. Джульетта стояла, едва дыша. Наконец, она поняла причину дикой выходки Росса. Они получили временную передышку. Как долго она продлится?

Узкий рот визиря снова открылся, чтобы произнести мягко и четко слова, от которых Джульетта, скрытая чадрой, смертельно побледнела.