Черные сказки про гольф - Жан Рэ

Гроув извлек из книжки Кингейза листок бумаги и протянул его Хардингу.

— Похоже на яйцо, — сказал молодой человек.

— Справедливо замечено… Это поле для гольфа, которое я собираюсь разбить на пустыре вдоль Речушки.

— Территория кажется мне огромной, — возразил Хардинг.

— Так оно и есть… Кингейз любил огромные поля. А что вы скажете о препятствиях, достойных его памяти?

Хардинг подумал о большом количестве холмов и ручейках, валунах, кустарнике, оврагах и канавах и повторил слово „огромное“.

— Кингейз требует в своем превосходном труде разбивки огромного количества препятствий, один сложнее другого, — подтвердил сэр Сайлас Гроув. — Будет восемнадцать лунок глубиной четыре дюйма и отстоящих друг от друга на пятьсот двадцать ярдов.

— Хорошо, — сказал Хардинг. — В этой области все возможно. Однако, придется привлечь игроков в это гольф-чистилище.

— Отлично сказано, — хохотнул Гроув, — хотя я бы заменил „чистилище“ на „ад“. Об игроках мы еще поговорим.

Там, где Речушка делает поворот, я построю шале,[29] и там хозяйствовать от моего имени будет Джо Болл. Вы знаете его?

— Когда-то в Лондоне был знаменитый бармен, которого звали именно так…

— Это он и есть… Он мне обойдется в две тысячи фунтов в месяц, и это немного для короля коктейлей. В этом шале и будут собираться члены ДАП-клуба. Вам ясен смысл этого сокращения?

— Нет, — признался Хардинг.

— Драйвер — Айрон — Паттер… Первые буквы дают „ДАП“.

— Неплохая находка… А члены?

— Для начала их будет четверо — Кормик, Дошер, Пармиттер и вы, Хардинг. Я буду всего лишь почетным членом, ибо не играю в гольф и не употребляю спиртного. А члены ДАП-клуба будут пить наилучшие напитки, разумеется, за мой счет. Им не придется тратить ни пенса. Вы будете наблюдать за разбивкой поля. Поскольку я редко принимаю гостей и даже не желаю визитов, то не знаю, когда мы увидимся вновь…

И сэр Сайлас Беретон Гроув извлек чековую книжку.

Шале из тикового дерева и пластмассовых панелей было возведено в мгновение ока. Современная мебель отличалась удобством, а бар был настоящей жемчужиной. Джо Болл, незаметный коротышка, учтивый и молчаливый, работал, как священник, дающий благословение.

Хардинг познакомился с соседями и будущими партнерами, с которыми до этого обменивался лишь приветствиями.

Эти явно бедные люди были печальны, глаза их давно потухли. Они когда-то неплохо играли в гольф. Хардинг убедился в этом, когда они оказались на поле. Первые дни они проявляли некоторое волнение, щеки у них порозовели, глаза перестали в упор глядеть в одну точку.

Это долго не продлилось, хотя играли они с умением. Было видно, что игра потеряла для них всякую притягательность.

Хардингу чаще всего приходилось выступать в качестве арбитра; изредка его заменял Пармиттер.

Кэдди набрали из местных пастушков, наглых и ленивых.

Трижды в неделю игроки собирались по вечерам в клубе, но, сэр Сайлас Гроув ни разу не присоединился к ним.

На этих вечеринках все молчали, но пили много.

Хардинг вначале пытался нарушить гнетущую тишину, критикуя поле, огромное количество препятствий, глину, которая утяжеляла мячики. Кормик, Дошер и Пармиттер слушали его, не соглашаясь и не протестуя.

Хардинг не был ни наблюдателем, ни психологом, и ему потребовалось время, чтобы почувствовать, что эти люди испытывают страх.

Этот страх проявился открыто лишь однажды.

Перед дверью шале рос одинокий ясень. Однажды вечером, когда они покидали клуб, Кормик завопил от ужаса, оказавшись рядом с залитым лунным светом деревом. Он воздел руки к толстым ветвям ясеня.

Дошер едва не упал, а Пармиттер закрыл лицо руками. И тут Хардинг увидел длинную веревку, которая раскачивалась в лунном свете. Он отвернулся и бросился обратно в бар. Джо Болл, пивший обычно только воду и чай, глотал джин прямо из горлышка бутылки.

— Джо! — крикнул Хардинг.

Бармен повернул к нему лицо, искаженное ненавистью и отчаянием.

— Вы видели „знак Судьбы“? — ухмыльнулся он.

Хардинг убежал… Ужасный призрак скользил по пустынной равнине, призрак, внезапно возникший из глубины прошлого.

„Знак Судьбы“, веревка Дьявола — ужасное ночное видение тех, кто в тишине тюремной камеры, ждет решения дюжины честных и лояльных людей…[30]

ДАП-клуб был основан уже полгода, его члены играли три раза в неделю, а вечером собирались, чтобы пить и молчать, бросая вокруг взгляды загнанных зверей.

Хардингу больше не удалось встретиться с сэром Сайласом Гроувом. При каждой попытке вежливый, но неумолимый слуга выпроваживал его; однако, каждую субботу ему приносили чек на крупную сумму. Настали первые дни осени, и дожди начали заливать поле, что превращало игру в неприятное и неудобное занятие.

Как-то утром Кормик не появился, и его кэдди безразлично заявил:

— Хозяин гнездышка Кормика не придет.

— Он болен? — осведомился Хардинг.

— Еще как! — осклабился парнишка. — Он повесился и висит вот так!

И высунул язык.

Дошер и Пармиттер бросили свои клюшки, но вечером Хардинг увидел их в клубе — они пили виски огромными порциями.

Никто не обмолвился ни словом. Наконец Дошер встал, и Хардинг хотел было последовать за ним, но Пармиттер удержал его.

— Рано… — пробормотал он. — Дайте ему сделать все спокойно.

Потом стал глядеть на часы, как врач, щупающий пульс у больного.

— Пошли, — наконец сказал он.

На ветке ясеня болталась чье-то тело. Тело Дошера.

Утром Хардинг узнал о смерти Пармиттера. Он никогда не бывал в клубе, пока не наступал вечер, но сам не зная почему, оказался там утром — Джо Болл укладывал свои чемоданы. Он то и сообщил ему дурную весть.

— Вы уезжаете, Джо?

— Да, — ответил бармен, — и не спрашивайте меня ни о чем. Раз надо уйти… я ухожу!

Потом ногой отодвинул чемоданы в сторону.

— А зачем они мне там, куда я ухожу! — усмехнулся он.

Вот мы и вернулись к началу рассказа, когда Хардинг пробормотал:

— И делу конец!

Громыхающее авто было готово растаять в тумане, когда Хардинг увидел, как оно вильнуло в сторону и исчезло.

— Боже! — воскликнул он.

Он знал, что в этом месте дорога проходила по краю скалистого обрыва, и исчезновение машины означало, что она свалилась с высоты в двести футов.

— Этому хватило мужества выбрать не веревку, — послышался голос позади молодого человека.

Рядом с ним стоял Сайлас Гроув.