Предатель. Ты не узнаешь о дочери (СИ) - Янова Екатерина

– Зоя Павловна, я не шлялся, всё это время я искал свою жену, понимаете? Я бы по своей воли её ни за что не оставил без поддержки.

– М-м-м! А за поддержкой ты ходил в постель к другим бабам? – опять срывает полотенце с плеча.

– Постойте, – снова поднимаю руки в защитном жесте. – Я не знаю, что там рассказала моя жена, но всё не так однозначно. Да, в моей жизни был поступок, за который я очень раскаиваюсь, в любом случае я не выгонял жену, я бы всё отдал, чтобы у неё была счастливая жизнь. И сейчас с вами бы не разговаривал, если бы не один факт, который очень объединяет нас с вами.

– Какой это? – скептически смотрит на меня женщина.

– Мы с вами оба очень сильно любим Лизу. Ведь так?

– Какую такую Лизу? Ты чего мелешь-то?

– Вот, видите, не все вы знаете о девочке. Её настоящее имя – Елизавета Туманова, и она по-прежнему моя жена.

Хмуро взирает на меня тётка.

– Не верите, смотрите, – достаю свой паспорт, открываю на странице, где есть отметка о нашем браке.

– Так может то другая женщина, – с сомнением спрашивает Зоя Павловна.

– А вы спросите у Лизы сами.

– И как так вышло, что девочке пришлось скрываться под чужим именем?

– Это долгая история. Если хотите, я расскажу, только за чаем.

Чай налит, но я не пью его. Под рентгеновским взглядом Зои Павловны в меня ничего не лезет. Я сейчас почти как на допросе у следователя. Излагаю некоторые факты нашей с Лизой истории, акцент делаю на том, что любил и люблю свою жену, хоть вины и не отрицаю. Зоя Павловна задумчиво слушает, не торопится давать какую-то оценку.

– Это всё интересно, – наконец оживает она. – Но зачем ты мне всё это говоришь? – впивается в меня взглядом.

– Потому что вы – взрослая, мудрая женщина. Потому что имеете некоторое влияние на Лизу. И нет, я не прошу вас склонить её к какому-то выгодному мне решению.

– И в чём же тогда состоит твоя просьба?

– У меня сегодня самолёт. Меня не будет несколько дней здесь. Присмотрите за девочками, пожалуйста.

– Это безусловно. Мы тут полтора года сами справлялись. Уж несколько дней по-любому выдержим.

– Да, но именно сейчас я переживаю за Лизу особенно. Рядом с ней крутится этот её сосед…

– А, ревность заела? – усмехается женщина.

– Заела, не скрою. Но беспокоит меня другое. Я навёл справки, не очень-то чист на руку этот Антон. И есть у меня некоторые опасения, что появился он здесь не случайно. Если я скажу об этом Лизе напрямую, она только назло мне сделает, поэтому прошу вас, просто не дайте ей наделать глупостей, о которых она сама же потом обязательно пожалеет. Сейчас, я надеюсь, она не с ним?

– Она не с ним, можешь выдохнуть, – усмехается. – Антон показался мне славным парнем, – добавляет задумчиво. – Но я скажу тебе так: я буду теперь внимательнее присматриваться к вам обоим. Вмешиваться я никуда не буду, но за девочкой присмотрю. Следующие два дня Лиза работает, так что на глупости у неё просто не будет времени.

– Вот это мой телефон, – протягиваю визитку. – Если понадобится помощь или заметите что-то странное, позвоните мне, прошу вас.

– Хорошо, но я и без сомнительной помощи обойдусь.

– Уверен, так и есть. Но всё же, вот это, – показываю банковскую карту, – я хочу оставить тут, – открываю кухонный шкафчик, кладу на полку. – Пинкод – день рождения Сонечки. Это на всякий случай.

– Хорошо. Надеюсь, этот “всякий случай” не произойдёт. А теперь, тебе пора, Сергей.

Вижу, эту Снежную королеву мне до конца растопить не удалось, но я теперь хотя бы уверен, что Лиза останется в надёжных руках, пока меня не будет.

– Да. Я захлопну дверь, не нужно меня подгонять тряпкой, – усмехаюсь. – И ещё, я искренне рад, что у Лизы появилась такая защитница, но главное, меня радует, что она нашла близкого человека. Лиза тяжело переживала смерть матери, ей не хватало такой заботы, надеюсь, вы ей немного компенсировали эту потерю.

Вот теперь взгляд Зои Павловны смягчается, а я ухожу.

А дальше я лечу за вещами, опаздываю в аэропорт, такси еле едет из-за аварии впереди, всё меня бесит. Приезжаю, когда уже началась регистрация, и узнаю, что мой рейс задерживается из-за севшего в горах тумана.

Пока жду, делаю несколько рабочих звонков, проверяю рабочую почту, нахожу письмо от компании, с которой завтра должна состояться сделка. Письмо информационное, с напоминанием о месте и времени подписания документов, но есть интересная приписка, гласящая, что в случае неявки одной из сторон, предыдущие договорённости аннулируются. Что-то не припомню я такого пункта в каких-то официальных документах. Но выяснять прямо сейчас что-то у меня нет возможности. Подтверждаю свои намерения по завтрашней встрече, как раз объявляют посадку на мой рейс.

Наконец-то, не прошло и трёх часов!

Иду к терминалу, в кармане вибрирует телефон. Номер не знакомый. Отвечаю… останавливаюсь как вкопанный.

В трубке слышу взволнованный голос Зои Павловны!

Глава 26.

Сегодня пятница и нам с Соней нужно в поликлинику. У неё назначена прививка, но я беспокоюсь, что крошка могла подхватить от меня вирус. У неё появились сопельки и горло немного красное.

Теперь мы сидим в очереди, а дома нас ждёт любимая бабуля – Зоя Павловна. Она позвонила, что приедет пораньше. Это отличная новость, в том числе и потому что при Зое Павловне Сергей точно ослабит свои атаки.

Я всё ещё в растрёпанных чувствах после наших откровений. Нет, я по-прежнему не готова простить его, но та наша ситуация сейчас заиграла для меня новыми красками.

Я теперь снова всё прокручиваю в голове, пытаясь понять, где мы оба совершили ошибку, почему пошли именно по этому пути, и как можно было бы всё исправить.

Пока сидим с Сонечкой в очереди, фоном из приоткрытой двери одного из кабинетов раздаётся звук радио. Музыка, приветы, поздравления, Соня дремлет у меня на руках. Я не вслушиваюсь до тех пор, пока меня не цепляет одна фраза: в распаде отношений виноваты всегда оба.

Усмехаюсь. Избитая фраза. И в чём же, интересно, моя вина? Что любила слепо, доверяла? За что и получила нож в спину.

И всё же слушаю. Выступает психолог. Тема как будто специально для меня – разводы и их глубинные причины. Слушаю. По мне, многое из сказанного – откровенная чушь. Но есть и интересные мысли, которые заставляют меня посмотреть на нашу ситуацию с другой стороны.

Я обвинила Сергея в том, что он ничего не рассказал мне тогда, держал в полном неведении. Но что, если бы он поступил по-другому?

Если поверить Сергею, что он не хотел этой грязной связи, что пытался её избежать, но не видел выхода, какой выход могла предложить я? Ну вот рассказал бы он мне, и что? Да, измены бы, возможно, не было. А дальше. Сергей бы потерял бизнес, у нас начались проблемы с законом, а я винила бы себя? Справились бы мы с этим? Я не знаю.

Да и не рассказал бы мне Серёжа, он не привык вешать на меня проблемы, он привык защищать, это правда, а я растворялась в нём, любила, жила для него. Но на этом, в общем-то, всё. Поэтому он и не видел во мне полноценного партнёра, на которого тоже можно опереться в трудную минуту.

Странные мысли вертятся в голове, но вдруг во мне формируется желание, доказать Сергею, что я тоже чего-то стою. И вот точно, если бы мне удалось вернуться на полтора года назад, я бы изменила именно это – развивала себя, не забрасывала серьёзную живопись, совершенствовалась, чтобы иметь собственную опору.

Глупые мысли, Лиза. Очень глупые.

Но избавиться от них я не могу.

Отвлекает меня проснувшаяся Соня и наша подошедшая очередь.

Вернувшись домой, продолжаю вариться в этих мыслях, Зоя Павловна на меня внимательно поглядывает.

– О чём задумалась, дочка? – спрашивает она.

– Да так, Зой Пална, о жизни, – отмахиваюсь я.

– О жизни или о муже своём бывшем? Он заходил сегодня.

– Да неужели, – усмехаюсь. – Вы его опять, полотенцем?

– Хотела сначала. Но сегодня он был вежлив, почти учтив. Но не это меня смутило.