Часовые свободы - Эд Макбейн

Джейсон выключил телевизор.

— Ну, и что ты думаешь? — спросил Толстяк.

— Думаю, все будет в порядке.

— Думаешь, море будет спокойным?

— Пожалуй, да.

— То есть я говорю о «Золотом руне»?

— Я знаю.

— Как, по-твоему, сильной бури не ожидается?

— Алекс умеет управлять судном во время бури.

— Да, но...

— Не волнуйся, — успокаивал Джейсон. — Они туда доберутся.

Глава 9

Казалось, лодка дрейфовала, потеряв управление.

Из шести членов экипажа патрульного самолета первым ее заметил второй пилот, Мюррей Дайэл, и тут же сообщил об этом по внутриселекторной связи Рандажио.

— В направлении стрелки на час дня, — сказал он. — До нее около двух миль. На воде.

Первый пилот взглянул вправо от себя и хмыкнул. Они все еще держались на высоте тысяча футов на этом участке патрулирования на пути назад, в Ки-Уэст, и лодку внизу было прекрасно видно.

— Похоже, она дрейфует, — сказал он Дайэлу.

— Я тоже так подумал.

— Давай немного снизимся, чтобы получше разглядеть. — Он замолк и нажал кнопку внутренней связи. — Фотограф, это пилот.

— Да?

— Самуэль, по стрелке на час дня на расстоянии двух миль от нас дрейфует лодка. Собираемся снизиться, чтобы посмотреть на нее поближе. Сделайте несколько снимков!

— Конечно, сэр!

— Она справа от нас. Можете снять ее, когда я накреню самолет. После связи приготовьтесь.

— Есть приготовиться, сэр.

— Смотрите в оба. Мы сравним впечатления после захода. Пошли, Мюррей.

Он подался, сдерживаемый ремнями вперед, и самолет начал спуск, ловя крыльями солнечные блики. По мере снижения лодка стала отчетливее вырисовываться на поверхности моря. Рандажио разглядел номера на ее носу и размахивающего руками человека, который стоял в открытом пространстве кокпита. Самолет сильно накренился вправо и начал снова набирать высоту.

— Сделаем еще один заход, — сказал Рандажио. — На этот раз слева. Ноулес!

— Да, сэр?

— Попробуйте связаться с ними.

— Есть, сэр, — отрапортовал связист. — Сэр, это не та лодка из Бимини?

— Не думаю, — сказал в микрофон Рандажио. — Мюррей, что у нас там насчет той шлюпки из Бимини?

— Голубая, длиной в пятьдесят футов, с двойным двигателем типа «кадиллак», — ответил Дайэл.

— Сэр? — включился Пеннер, механик.

— Слушаю, Пеннер.

— В ней нет пятидесяти футов.

— Полагаю, тридцать — тридцать пять, не больше, — сказал Рандажио.

— Двадцать семь, сэр, — уточнил Пеннер.

— Коричневый корпус с белой ватерлинией, сэр, — сказал второй механик, Акадиа.

— Понял. Кто-нибудь разобрал номера?

— Кажется, шесть-ноль-два-четыре, — сказал Дайэл.

— Я вижу тот же номер. Самуэль, вы что-нибудь сняли?

— Думаю, да, сэр. Вы хотите еще раз сделать правый крен?

— Так точно.

— Я готов, сэр.

— А вот и мы! — сказал Рандажио и бросил самолет во второй заход. Он зашел слева в каких-нибудь пятидесяти футах над уровнем моря, затем накренился вправо и начал подниматься.

— Ее название — «Золотое руно», сэр, — сказал Пеннер.

— Точно, я тоже видел, — подтвердил Акадиа.

— В списке морских судов не значится, — прогнусавил Дайэл, подражая манере дежурного в справочной службе, и засмеялся.

— Что думаешь, Мюррей?

— Полагаю, у них какая-то проблема. Этот парень продолжал размахивать руками и во время второго захода.

— Сэр, вы заметили на нем спасательный жилет?

— Ноулес, вам удалось с ней связаться?

— Нет, сэр.

— Тогда придется спустить записку. Пеннер!

— Да, сэр?

— Принесите лист бумаги.

— Есть, сэр.

— Бери управление, Мюррей, — сказал Рандажио, освободил штурвал и вытянул карандаш из узкого длинного кармашка на рукаве летного костюма. Появился Пеннер с пачкой листов бумаги на дощечке. Теперь самолет вел второй пилот, Дайэл, а Рандажио положил дощечку на колени и написал: «Если у вас кончилось топливо или есть еще какие-нибудь неполадки, поднимите вверх одну руку. Если вам нужна медицинская помощь, поднимите обе руки».

— Вот пенал для записки, сэр, — сказал Пеннер.

Рандажио взял шестидюймовый деревянный пенал и выдернул пробку с одного конца. Сложив записку, он засунул ее в пенал, а затем снова плотно закрыл его пробкой.

— Хорошо бы прикрепить к нему красный вымпел, — сказал он.

— Есть, сэр, — ответил Пеннер.

— Мы снова зайдем слева и дадим тебе достаточно времени, чтобы прицелиться. Думаю, бросишь ему контейнер прямо в руки, Пеннер. А?

— Попробую, сэр, — улыбнулся Пеннер и направился с пеналом к правому борту.

— Снижайся, Мюррей.

— Понял, иду на спуск.

— К выбросу готов, сэр! — доложил Пеннер.

— Вымпел прицепил?

— Так точно.

— Мюррей, снижаемся.

Самолет снова стал терять высоту. Он зашел слева, снизившись до высоты футов сорок над лодкой.

— Выброс произвел! — доложил Пеннер по внутренней связи.

— В лодку попал?

Пеннер, смотревший назад на лодку из открытого сбоку люка, какое-то время не отвечал. Контейнер с красным вымпелом падал, как подстреленная чайка.

— Прямо ему в руки, сэр! — наконец крикнул Пеннер.

— О'кей. Дадим ему несколько минут, чтобы прочесть наше любовное послание, а потом сделаем новый заход. Держись так, Мюррей, просто кружись над ней, на высоте порядка трехсот футов.

— Есть, — сказал Дайэл.

— Он все еще читает записку, сэр, — удивился Ноулес, когда самолет набирал высоту.

— Наверно, малограмотный, — вставил Акадиа.

— Нет, просто боится ошибиться, — сказал Рандажио. — Хочет быть уверенным, что поднимет столько рук, сколько нужно.

— К счастью, у него их только две, — засмеялся Пеннер, а за ним все остальные.

— Мне снова связаться с базой, сэр? — спросил Ноулес.

— Подожди, давай сначала посмотрим, что он нам ответит, хорошо?

— Понял, — сказал Ноулес.

Подобно гигантской птице, самолет парил над лодкой.

— Вот чего я просто терпеть не могу! — в сердцах воскликнул Рандажио.

— Что именно?

— Кружиться на одном месте.

— Почему?

— Не знаю, а только почему-то чувствую себя дураком. Как будто никуда не лечу.

Самолет продолжал медленное кружение.

— Может, спустимся? — предложил Дайэл.

— У этого парня было достаточно времени, чтобы прочитать «Войну и мир», — заметил Рандажио. — Ладно, давай спускаться.

Самолет пошел на снижение.

— Он по-прежнему стоит в кокпите, сэр, — сказал Пеннер.

— Я его вижу.

Самолет уже достиг высоты сто футов над водой, потом семьдесят пять, пятьдесят, сорок...

— Давай вверх! — скомандовал Рандажио.

— Сэр, он поднял обе руки, — сказал Пеннер.

Радист первого класса, получивший сообщение в комнате 1021 Центральной службы береговой охраны в Майами, сразу прошел в соседнюю комнату и вручил его главному интенданту, дежурному. Дежурный, которого звали Осама и который был чистокровным индейцем из племени ирокезов, медленно, с трудом прочитал сообщение и стал ждать, когда старший офицер закончит говорить по телефону. Старший офицер, лейтенант Эбнер Кэстон, в эту минуту разговаривал с адмиралом, который интересовался, как ведет себя этот проклятый ураган. Кэстон пытался объяснить, что в настоящее время Флора ведет себя тихо, но адмирал продолжал допытываться у Кэстона, почему она притаилась и что предпринимает служба береговой охраны в связи с ее неподвижностью. Наконец Кэстону удалось успокоить адмирала, и он с облегчением повесил трубку, намереваясь передохнуть, но тут увидел перед собой мрачное лицо большого начальника Осама.

— Что еще? — спросил Кэстон.

— В море дрейфует моторка, им требуется медицинская помощь, — сказал Осама.

— Где?

— В двадцати пяти милях по курсу ноль-девять-ноль от Ки-Уэст.

— Дайте мне ширину и долготу, — попросил Кэстон. — Мы должны вызвать хирурга?

— Не знаю, сэр. В сообщении не говорится, насколько ситуация серьезна.

— От кого поступило сообщение?

— От семьдесят второго, сэр.

— Кто у штурвала?

— Рандажио.

— На него можно положиться, — сказал Кэстон. — Если в сообщении отсутствуют детали, значит, он не смог их получить. Где сейчас находится «Меркурий»?

— Не знаю, сэр. Он должен выйти на связь только в пятнадцать ноль-ноль.

— Скажите Ди Филиппо, чтобы он с ним связался. Идите, а я с этим разберусь.

Он подошел к столу с разложенными на нем картами. Вывеска на двери центра сообщений гласила, что вход сюда разрешен только персоналу. Кэстон проследил, как дежурный покинул помещение, и склонился над столом. Здесь он увидел, что дежурный успел поместить миллиметровую линейку на нужный пеленг. Кэстон отсчитал от Ки-Уэст двадцать пять миль и поставил на карте точку. Северная широта — 24°33'8", западная долгота — 81°19'2". Он взглянул на большие стенные часы над оперативной доской. Они показывали 11.07. «Меркурий» покинул базу в 9.00 и шел, вероятно, со скоростью тринадцать узлов, как раз за линией рифов, что должно привести его куда-то южнее Саммерлэнд-Ки. Значит, это... Кэстон снова сверился с картой, сдвинув линейку, чтобы отграничить область за рифами, — да, приблизительно это 24°30'или 32° северной широты и 81°27' западной долготы, да, кажется, здесь. Он поставил еще одну маленькую точку на карте, закурил сигарету и стал ждать Осаму, который должен явиться с точными данными о местонахождении «Меркурия». Если «Меркурий» и в самом деле окажется там, где он предполагает, тогда ему не потребуется высылать вертолет. Катер может оказаться у дрейфующей лодки уже через полчаса, a может, и раньше, если прибавит скорость.