Коллоидный Мир - Антон Чернов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А дальше Гемин пошёл “по тому же путю”, вот только у Гемина БЫЛА потенциальная возможность менять. А он “спрятался и убежал”. И вот теперь, когда я копаюсь в последствиях своей непутевой жизни и неосознанном (довольно иронична первопричина, ставшая толчком, Ab ovo, как говорили римлянские), вылезло запихнутое чувство вины, стыда, беспомощности и самоедства.
В принципе — справиться можно. И нужно. Вот только надо мне с социумом знакомиться, а не убегать и отворачиваться. Глубинные причины, модели, в общем — понять, как все эти механизмы работают. Потому как та же попытка Гемина “в кусты”, например, может быть разумна и оправдана. Но точно я не знаю, самоедство процветает, а часть меня рвётся в Замороженный Мир взад: сделать всё по-моейному, невзирая на трепыхания под руки подвернувшихся.
В общем, надо разбираться и учиться, а Беловодье — в принципе, неплохой вариант. И достаточно “чужая” культура, притом достаточно схожие человеки, чтоб их понять. В общем, не только книгами и маго-физическими экспериментами надо заниматься. Но и социальными, хотя их проводить надо после длительного наблюдения и вообще.
Под эти мудрые мысли Люба дохрустела пропитанием, а наш караван дотопал до особняка. Встречающих особо не было — Стригор в своё время отучил, пинками направляя “делом заниматься, а не хернёй маяться”.
Призвал Недума, велел пню старому застроить слуг — пусть камердинером барским будет, с напоминательным Гденом за плечами.
Вот, кстати, в рамках мной надуманного, знаний, умений и наблюдений — Недум как раз как “надзиратель” годится лучше всего. Ну вот не стремится дед к власти и доминированию, ему это неинтересно.
Он скорее садовник (можно было бы сказать, что художник, но картины стрекалом по жопе не стукают, факт), который культивирует ради красоты и результата, и получает эстетическое удовольствие. А не бабуински подпрыгивает с воплями “трепещите, растения, вы в моей власти!”
Правда, моя резкая активность его “общий шаблон” сломала. Ну, присмотрю, если заносить будет — одёрну, а так пусть привыкает, что “главный лютик заговорил”.
Надумал я это, да и поперся в свой домик, Любу прихватив. Ола… ну вот чёрт её знает. В принципе, социокультурно, да и вообще — не ревнивая девчонка абсолютно. Испугалась, что прогоню — это да. Но когда поняла, что нет — просто стала присматриваться к новенькой, без какого-то негатива, скорее с интересом.
Тут дело вот в чём было: слуги… ну скажем так, с мужиками она сама не общалась. Стригор ей ещё в детстве сказал: “ты моя” — и она от них если не шарахалась, то держалась подальше.
А вот бабы ей, прямо скажем, завидовали. В поместье Стригор трахал только Олу (что и неудивительно, учитывая, что практически каждый “монстробой” заканчивался конвейерным осеменением). А она была… ну фактически самой свободной в особняке. Бездельницей и никчёмой, как слышал Стригор краем уха и забивал.
В общем, с девчонкой общался только Недум, да и то редко. Даже Стригор только трахал, так что в целом — оказалось, что Ола в Любе видит не “конкурентку”, на которую ей наплевать, а возможную подружку, которую ей очевидно хотелось.
Сама же Люба… блин, напридумывала, глазами с меня на Олу бегала, ну в общем, считала, очевидно, что у меня со служанкой любовь невозможная и великая. При этом, на ларь с книгами взгляды кидала хищные… Ну, в общем, за эту часть своей жизни я был относительно спокоен — не те характеры у девиц, чтобы враждовать, притом они достаточно разные, чтоб найти не конфликтные точки соприкосновения. При желании, конечно, но оно вроде было.
Так что оставил я девок налаживать диалог, потрепал по попке довольную Олу, а, подумав, и Любу, да и направился “учить учителей”.
В том смысле, что надлежало троице мужиков из Весёлок овладеть самострелами и хоть в общих чертах — доспехами.
Вроде и ничего сложного, мыслеуправление, вот только был ряд нюансов, до которых “невоенные” пейзане хрен додумаются, а это большая часть функционала.
Причём в поместье с промежутком в час и три ещё припёрлись троицы из Топляков и Стрибожья. И вот какой меня уже реально рассердивший момент: из Топляков староста явился, подтверждение приказов моих через Мёду и симургами получил и утопал. Вот нормальный подчинённый и хороший староста. А вот стрибожский хитрован троицей мужиков передал “занятость великую, в заботах о людишках твоих, мне препорученных”.
Охренел в край, надо лечить, веско постановил я. Прозанимались часов до двух пополудни — в принципе, более и не надо, да и поперся я в свои покои, пожрать. Девчонки притащили мне еды бадью: в общем-то, понятно и после подвигов традиционно. Слопал, полюбовался на выращенный трон, расселся на нём барственно, призвал девиц.
— Ну как, потолковали?
— Потолковали, Стригор Стрижич, — почти в один голос выдали они.
— Ты, говори, что думаешь, — тыкнул я в Олу.
— Ой, Стригор Стрижич, Любушка так знает много! И рассказывает вещи преудивительные и интересные. И жалко её, но с вами хорошо всё будет! — погладила она Любу по плечу. — И…
— Понятно, хорошо, Ола, — кивнул я с улыбкой. — Ты?
— Олочка добрая очень, Стригор Стрижич, — с некоторым снисхождением но и с приязнью взглянула на она на Олу и улыбнулась. — Как вы говорить и изволили, поладили мы, протянула она ладошку, которую Ола с улыбкой взяла.
— Ладно это, — довольно кивнул я. — Потолковать хотел, да дела…
— Стригор Стрижич, а…
— Говори, — кивнул я Любе.
— Книжки почитать дозволено мне? — жалобно глядела девица то на меня, то на ларь.
— Дозволено, но с условием. Книжку прочла — Оле перескажи, чтоб поняла она, — на что Люба нахмурилась, впав в тяжкую думу, а Ола радостно закивала. — А ещё можно Олу читать научить, — закатил глаза коварный я. — Тогда она всё потребное для понимания сама узнает.
— Поняла, Стригор Стрижич, исполню.
— А я читать смогу? — растерянно переводила Ола взгляд с меня на Любу. — Это ж искусство мудрёное, один Стригор Стрижич его знает, да Недум с внуком его, Горемиркой…
— Сможешь, — кивнула Люба решительно. — Не так там и мудрёно.
Ну, хоть дома всё у барина хорошо, заключил я. Вышел к девятке мужиков, отослал весёлковчан и топловчан в их деревеньки со снаряжением.
А троицу стрибожцев задержал, да стал им вопросы задавать и фигеть:
— Хорош ли у вас в Стрибожье староста? — задал я коварно
