Зачем ловеласу жениться - Тэсса Дэр

— Нет, не назло. Что же до этой женщины…

— Эта женщина приходится мне матерью, знаете ли. Кроме того, она леди.

— Эта женщина только что в очередной раз решила меня позлить своими небылицами. Знаешь, что она мне сказала? Что ты собираешься баллотироваться на выборах в парламент! Выступить против меня! Я знаю, что это клевета!

— Ну… — Тоби замялся. Вот они, обещания, которые надо выполнять. — Видите ли, я действительно планировал…

— Знаешь, как я узнал, что это ложь? — Старик взял у Тоби фляжку и сделал из нее глоток. — Так вот, эта женщина сказала, что ты собираешься выдвигаться от партии вигов.

— Боюсь, что она говорит правду, — пробормотал Тоби. — Но я могу все объяснить. Видите ли, я…

— Проклятие! — Мистер Йорк одним глотком осушил фляжку с бренди и бросил ее на пол. — Неужели от вигов, Тоби? — С тем же успехом он мог бы сказать: «И ты, Брут?» — Парень, разве я ничему тебя не научил? Одно дело, если бы ты захотел заняться политикой на стороне тори — на нашей стороне. Я бы взял тебя под свое крыло, я бы нашел для тебя округ. Черт возьми, я бы сам тебя выдвинул! Но после всех этих лет, когда я покрывал твои шалости, позволяя отсыпаться у меня на сеновале… Выходит, такты платишь мне за добро? Переметнулся к вигам?

— Ну… так уж получилось, мистер Йорк. Дело в том, что мне иногда приходилось бывать в «Бруксе» [1]. — Тоби положил руку на плечо старика. Он знал этого человека всю свою жизнь, и они всегда были настоящими друзьями. Конечно же, Йорк был прав — он действительно был многим ему обязан, а теперь отплатил старому другу черной неблагодарностью. Тоби прекрасно помнил, как они вместе ловили форель в речке, протекавшей по границе между их землями. Помнил он и о том, как сосед не раз выручал его из беды.

Не помнил Тоби только одного — когда Йорк успел так сильно состариться. В последние годы белоснежная шевелюра старика значительно поредела, а его когда-то открытое и улыбчивое лицо сделалось хмурым.

— Позвольте мне объяснить… — сказал Тоби. — Это не мать меня заставила, а моя невеста. Она у меня девушка с принципами. Я, по правде говоря, ее не заслуживаю. К сожалению, она вбила себе в голову, что хочет видеть меня в парламенте. И я пообещал ей, что выдвину свою кандидатуру. Пообещал в минуту… слабости. Так уж получилось, мистер Йорк.

— А… — многозначительно протянул старик, — это случилось в тот момент, когда твои мозги отправились в свадебное путешествие? Медовый месяц, кажется, так это называется.

— Да, вроде того… — пробормотал Тоби. — Конечно, я объяснил своей невесте, как долго и честно вы занимались политикой и какой популярностью пользуетесь у избирателей. Я также ясно дал ей понять, что не надеюсь победить. Но она требует, чтобы я попытался. И я, влюбленный дурак, решил, что должен пойти ей навстречу.

— И тем самым решил выступить против меня. — Старик вздохнул и сокрушенно покачал головой.

Тоби в отчаянии всплеснул руками:

— Ну что я могу сказать?! Она очень красивая.

Йорк от души рассмеялся:

— Да, редкая красавица, это верно.

— Вы тоже так думаете? Через несколько минут я стану ее мужем. Не могу же я в первую неделю все испортить — насильно увезти ее в Озерный край, вместо того чтобы выполнить свое обещание.

— Я все понимаю, Тоби. Медового месяца, похоже, не предвидится, верно?

— Я знал, что вы меня поймете, мистер Йорк. Не беспокойтесь, конкуренции вам я не составлю. Когда Изабель поймет, что вы наилучшим образом представляете интересы избирателей, ей придется смириться. А я со временем придумаю, чем ее занять, чтобы ей в голову не приходили нелепые мысли о моей политической карьере.

Старик расплылся в улыбке:

— Уверен, что у тебя прекрасно это получится.

— Вот видите? Значит, нет повода для беспокойства.

− A кто беспокоится? Я, знаешь ли, человек с опытом. Думаешь, никто не пробовал со мной тягаться все эти годы? Поверь, я знаю, как валить конкурентов. Так вот… — Старик ухмыльнулся. — А ведь я только сейчас сообразил, что мне предоставляется еще одна возможность поставить на место эту женщину с ее махинациями. Она будет горько разочарована твоим проигрышем.

Тоби невольно рассмеялся:

— Вне всяких сомнений, все так и будет. Вы ведь понимаете, о чем я? Я выполню свое обещание баллотироваться в парламент, а вы сохраните там свое место. В результате моя невеста успокоится, а вы продолжите допекать эту женщину. Идеальное решение вопроса.

Мистер Йорк снова ухмыльнулся:

— И так будет до тех пор, пока женщины не поймут, что к чему, верно?

Тоби молча кивнул и задумался. Ему вдруг пришло в голову, что он, обманывая Изабель, создает не слишком прочную основу для счастливого брака. Но эта мера была вынужденной. К тому же временной. Когда они поженятся, он непременно сделает все возможное, чтобы заслужить доверие жены. Да, он наверняка придумает, как удовлетворить все желания Изабель и приносить пользу обществу, не участвуя в бесконечных заседаниях парламента, от которых скорее всего нет никакой пользы людям, нуждающимся в помощи.

Мистер Йорк, посмеиваясь, протянул Тоби руку:

— Мне нравится ход твоих мыслей, парень. Что ж, чему быть, того не миновать. Пусть победит сильнейший.

— Именно так, — ответил Тоби, пожимая руку старика.

— Должен заметить, — сказал подошедший к ним Джереми, — что друг жениха уже на месте. И он устал ловить тревожные взгляды священника, братьев невесты и матери жениха. Может, начнем? — Спохватившись, граф вежливо поклонился старику: — Простите, мистер Йорк…

— Что ж, я готов. — Тоби одернул фрак.

— У тебя еще есть время одуматься, — сказал Йорк. — Тоби, ты уверен, что действительно хочешь этого?

— Абсолютно уверен, — последовал ответ.

Глава 10

Когда раздался стук в дверь со стороны смежной комнаты, Бел едва, не подпрыгнула от неожиданности. Впрочем, подпрыгивать от неожиданности в ее ситуации было по меньшей мере глупо. Ведь все это время она с волнением ожидала этого стука в дверь. Сердце ее бешено колотилось, а взгляд лихорадочно метался по спальне. Она должна ему открыть? Должна встретить его у двери? Или, может быть… убежать в гардеробную и там спрятаться?

Еще во время свадебной церемонии Бел ужасно нервничала, но пройти по главному проходу церкви Святого Георгия под пристальными взглядами десятков людей — сущие пустяки по сравнению с ожиданием перед первой брачной ночью. В церкви по крайней мере она хотя бы приблизительно знала, что делать и как себя вести.

В конце концов Бел поступила так, как поступала всегда, когда оказывалась в чрезвычайно затруднительной ситуации, — она замерла.