Братство порога - Роман Злотников

— Они заберут Ганелона? — удивился Гархаллокс.

— Конечно нет. Ганелон останется, чтобы выполнять их волю.

— Ты слышал, о чем говорили эльфы с его величеством? Никто не мог этого слышать, они не позволили это никому. Даже я не смог… Вернее, я опасался пытаться…

— О теме разговора короля с эльфом нетрудно догадаться. Как нетрудно догадаться и о том, какое наказание ждет Ганелона за то, что он затеял всю эту тщеславную возню с рыцарями Порога. Тебя поразил страх перед Высоким Народом? — неожиданно спросил Константин.

— Я… — замялся Гархаллокс— Я просто… Эльфы очень сильны, Константин. Мы говорим сейчас с тобой, а… если кому-нибудь из этих троих придет в голову прочитать мои мысли?

— Я так не думаю. Разве ты не видишь их слабое место? По человеческим меркам целая эпоха минула со времен Великой Войны, и Высокий Народ уверился в том, что люди испытывают перед ними не ужас или ненависть, а благоговейный трепет. То, что испытывали до Великой Войны. Да ты и сам это понимаешь, наблюдая за реакцией тех, кто находится сейчас в этом зале… Эльфы ни за что не пойдут на крайние меры, потому что их полностью устраивает установленный в мире порядок и им ни к чему менять его. Сейчас у эльфов другие методы управления людьми. А сами люди предпочитают не вспоминать о Высоком Народе, который обретается где-то там… очень далеко… незнамо где… в Лесных Чертогах. И предпочитают также не думать о том, что Велигая Война, а попросту — кровавое истребление человечества — вполне может повториться. Стоит только эльфам захотеть этого. Стоит только людям снова серьезно провиниться перед ними…

— Да, — проговорил Гархаллокс, — я понимаю это. Но все же…

— Ты спрашивал меня, что предпринять. Я отвечаю: ничего. Эльфы скоро уйдут. Они ничего не знают о нас. Они пришли не к нам. Просто наблюдай, Гархаллокс. И ни в коем случае не вздумай мешать эльфам, что бы они ни делали. Понимаешь?

— Я понимаю тебя, Константин.

— Вот и славно, — донеслось изо рта графа Панийского, — а теперь… э-э… н-налей мне еще вина! Эй, кто там! Поскорее!

Поняв, что разговор с Константином окончен, Гархаллокс поднялся с лавки, на которой заворочался пробудившийся граф Панийский.

Сюда, на этот балкон дворцовой башни, не доносился шум пира. И музыки слышно не было. Только бледнел на черном беззвездном небе тонкий серп луны, да где-то далеко внизу, откуда пахло мокрой зеленью, свистели какие-то ночные птахи. И то и дело оглашали сырой воздух пронзительными воплями неуклюжие темные пятна летающих тут и там наглых зубанов.

Сэр Эрл откупорил захваченный с собой кувшин крепкого сливового вина, сделал большой глоток и опустил локти на парапет. Лохматыми огоньками горели факелы на дворцовой стене, и за стеной кое-где поблескивали освещенные окна богатых домов центральной части Дарбиона. Эрл отпил еще вина, потом еще и еще. Потом поставил тяжелый кувшин на балконный парапет. Вино не помогало.

Слова Аллиария подействовали на него как бальзам. «Наверное, — подумал сэр Эрл, — это благодаря тому, что он говорил то, что я и хотел услышать…» Но эффект этого бальзама уже начал иссякать, и рана вновь закровоточила. «Если она готова забыть меня так быстро, — размышлял горный рыцарь, — может быть, сила ее любви изначально была недостаточной?.. Но с чего я взял, что она готова меня забыть? Она всего лишь очарована искусством танца этого эльфа — неужели из-за одного только этого она позабудет наши чувства, которые я надеялся отразить во всех своих стихах и песнях?.. Это просто невозможно!»

За балконной дверью проходил коридор, по которому изредка проносились слуги, нагруженные блюдами с яствами или кувшинами с вином. Услышав в коридоре звонкое девичье щебетание на фоне рокочущего мужского говора, сэр Эрл покрылся потом. На мгновение ему показалось, что он слышит голос принцессы… Выглянув в коридор, рыцарь увидел одну из фрейлин принцессы — Аннандину. Заливаясь счастливым смехом, фрейлина быстро семенила, подобрав подолы многочисленных своих юбок, а за ней бухал сапожищами северный рыцарь сэр Оттар, уже крепко навеселе, и, погогатывая, бесцеремонно похлопывал широкой ладонью по объемному заду Аннандины. Заметив горного рыцаря, фрейлина ахнула и остановилась, немедленно залившись краской. Эрл поманил ее пальцем.

— Как давно ты покинула свою принцессу? — сурово осведомился рыцарь.

Фрейлина изумленно посмотрела на горного рыцаря, и… не нашлась, что ответить. За ее спиной возник Оттар. Он взял Аннандину за плечи и легко отставил ее в сторону.

— Иди-ка отсюда, — обращаясь к девушке, распорядился северянин с прямотой, подразумевающей довольно близкие отношения. — Иди, иди… Подождешь меня в моих покоях. Я пока… погутарю с сэром Эрлом. О, вино! — углядел Оттар кувшин, схватил его, но тут же разочарованно присвистнул. Потряс пустой кувшин в надежде, что там хоть что-то булькнет, и швырнул за парапет.

Эрл в некотором замешательстве протер глаза, отчего-то, кстати говоря, изрядно зудевшие, точно в них насыпали песка. Что же это? Ведь кувшин только что был полон почти до краев? Он сделал из него лишь несколько глотков.

— Что… происходит в зале? — спросил сэр Эрл, не решаясь задать главный вопрос.

— Дак… почти что уже и ничего, — ответил северянин. — Пир закончен. Слуги растаскивают объедки, недопитые кружки и всех тех, кто, это самое… ужрался до поросячьего визга.

— А что… — начал горный рыцарь и мучительно передернул плечами. — Что ее высочество? — все-таки договорил он.

Оттар вздохнул и встал рядом с Эрлом, опершись о парапет.

— Ты, брат Эрл… это… — напряженно двигая белесыми бровями, начал северянин. — Ты не особо того… Бабы, то есть… э-э, дамы… Они ведь сам знаешь какие. Они ведь такие… Увидят в другом кавалере чего-нибудь эдакое, чего у других нет, и, значит…

— Я не понимаю тебя, — прервал косноязычное бормотание северного рыцаря холодеющий от дурного предчувствия сэр Эрл. — Говори толком. Что сейчас делает ее высочество?

— Ну… Когда я уходил из трапезного зала, там этот… который в зеленом плаще, как его бишь?.. Ли… Ли… Неважно. Пел ее высочеству песню, ей же и посвященную. Вроде бы сам по ходу сочинял и пел. Да так пел, собака, что меня ажио слеза чуть не пробила.

— А она? — прошептал Эрл.

— А она… — Оттар опять замялся. — А она как раз того… прослезилась…

Сэр Эрл, стиснув зубы, ринулся в коридор.

— Постой! — ухватил его за руку Оттар. — Куда ты?

Принцессы давным-давно нет в зале! Ее давным-давно почивать повели!

— Что значит… — остановился горный рыцарь. — Как это почивать? Как это — давным-давно?

— Так и есть, — подтвердил Оттар, отведя глаза, — я, значит, с этой Аннандиной малость побаловался в своих покоях, а потом снова жрать захотел. У меня всегда так — как побарахтаюсь с какой-нибудь милашкой, после этого прямо быка сожрать готов с рогами и копытами… Ну, мы в трапезный зал и вернулись. Тогда уже светать начало.

— Избавь меня, пожалуйста, от таких подробностей… Погоди… Светать?!

— А то как же! Я, знаешь, не то что до света, я и ночь и день могу кувыркаться. Если, конечно, пташка подходящая и сама бревном не это самое… гхм… Прости… Значит, о чем я? Ага, как мы с Аннандиной из зала утекли, этот в зеленом плаще ей песню пел. А как вернулись под утро, в зале уже почти никого и не было.

— Под утро? — вымолвил пораженный Эрл.

— Да что с тобой?! Ты уж не пьян ли? Оглянись!

Рыцарь Горной Крепости Порога сэр Эрл рывком оглянулся. И схватился за балконный парапет, чтобы не упасть. Синеву небосвода заливало белое солнце. В утреннем туманце над городом извилистыми иглами от земли к небу тянулись струйки дыма — в домах и лавках уже разожгли печи, чтобы готовить завтрак.

— Я… — проговорил Эрл с трудом ворочающимися губами, — я простоял здесь всю ночь… Всю ночь… Он сказал мне: выпей вина. И я… пил вино. Всю ночь…

— Кто сказал? — моргал глазами Оттар. — Всю ночь?! Странно. Странно и непохоже на тебя. То-то я гляжу: ты куда-то исчез. А потом и я сам исчез…

— Вместо того чтобы быть с ней… — Горный рыцарь скрипнул зубами. — О боги! Который теперь час?..

— А то сам не видишь, — прищурился северянин на солнце. — Половина восьмого утра…

В проеме балконной двери возник запыхавшийся мажордом.

— Сэр Эрл! — выпалил он. — Его величество король Гаэлона Ганелон Милостивый требует вас к себе! И вас, сэр Оттар.

— Что случилось?! — закричал Эрл.

— Н-не могу знать, — вжал голову в плечи мажордом. — Но… Его величество очень требуют…

Добрые вести разносятся быстро, а дурные — еще того быстрее. Уже к полудню весь королевский двор гудел, пораженный новостью, которую с необыкновенным проворством разнесла по дворцу фрейлина принцессы Изаида. Его величество, рассказывала Изаида, с утра пораньше собрал в тронном зале всех своих министров, всех архимагов Сфер; а кроме них подле короля находились рыцари Порога: сэр Оттар, сэр Эрл и этот… серенький, невзрачный и неразговорчивый юноша, которого все называют болотником и который тоже вроде как рыцарь Порога, хотя на рыцаря нисколько не похож, — сэр Кай. Ну и еще трое эльфов и, конечно, ее высочество принцесса Лития. Сама же Изаида, в то утро ставшая особой невероятно популярной при дворе, все время сидела рядом с Литией, чтобы утирать ей слезы шелковым платком и давать нюхать пузырек с розовой солью, потому что принцесса была страсть как взволнована.